Пустой мир. Кровь и честь

Барон Карийский прилетел в замок на следующий день после его собственного прибытия вместе с представителем от графа Фларского, сразу же втянув в ту натянутую до предела нить политики, в любой момент готовую разорваться. Первым же делом был официально подписан договор о союзничестве с Фларским графством, к которому уже присоединился Карийский баронат и Камское герцогство, а так же еще длинный перечень многих старые и крупные феодов, чьи главы отлично понимали, что произойдет, если к власти придет ставленник Гористаров. Эдвард так же позволил войскам графа Фларского расположиться крупным гарнизоном в крепости Танаис, опорном приграничном укрепленном районе на границах с Гористарским баронатом. Сейчас эти войска должны были выступать лишь как демонстрация силы графа на территории самого Рейнсвальда, но группировку предполагалось продолжать усиливать на тот случай, если без военных действий не обойдется. Граф боялся тратить время на переброску своих войск сюда уже после того, как начнется открытая борьба за престол.

Новости в Рейнсвальде распространялись гораздо быстрее всего остального, и в день прибытия на стол Эдварда лег отчета отдела разведки, где сообщалось, что Гельский баронат был уже в курсе произошедшего. Власти Самрийского вольного порта все же остались верным заключенному с Эдвардом соглашению, дав Вассарию только забрать остатки собственных войск, но отказавшись выдавать какую-либо информацию и не позволив проводить собственное расследование на территории порта, окончательно рассорив с ним отношения. Узнав об этом, Эдвард велел отправить в Самрию своих дипломатов и конвой с гуманитарным грузом, подобные союзники ему наверняка пригодятся.

Конечно, какие-то косвенные доказательства по поводу того, кто же мог уничтожить его корабли, у Гельского феодала имелись, пусть их и было недостаточно для предъявления прямого обвинения, такие как рассказы солдат или фрагменты записей с уничтоженных кораблей. И теперь, пылая чувством мести, претендент на престол уже подготавливал новые силы для нападения на Тристанские земли, пусть такое и могло перерасти в полноценную войну.

На следующий день прибыл и представитель от Остезейских банков, к которым Эдвард сразу после приезда отправил посла с письмом, отлично понимая, что Вассарий все же попытается найти способ ответить за разгром его сил у Самрии, не желая ему отдавать инициативу.

Прибывший представитель Остезейского союза сообщил, что Вассарий Гельский сейчас просит у банков новые транши на покупку наемников и войск, но теперь у банковского руководства возникли серьезные опасения, что и эти деньги останутся без возврата. Те силы, что формировались на Самрийских верфях, оплачивались большей частью из полученных по кредиту денежных средств от фондов Остезейских банков, и как именно их собирается теперь Вассарий возвращать, ни он, ни руководство банка не представляли. И вместо того, чтобы заботиться хотя бы о процентных выплатах, претендент на престол теперь просит еще больше денег, чтобы собрать новую армию повторно.

Так что в отношении надежности вкладов и их возвратов Тристанский баронат выглядел куда более надежным партнером. К тому же, банки тоже вложили немало средств в строительство «Сакрала», и прибыли, получаемые сейчас из-за роста акций на рейнсвальдской бирже, во многом оказывали свое влияние на мнение банковского руководства по поводу того, как следует поступать в дальнейшем.

Уже сейчас в долгосрочной перспективе противостояние Тристанского бароната с Гельским было фактически проиграно Вассарием и его союзниками, резервы Эдварда намного больше и обеспечивают необходимое превосходство. И именно из-за этого поддерживаемый сейчас Остезейскими банками претендент, если все же решится на открытое столкновение, должен действовать быстро и уверенно, чтобы не потерять то немногое, что еще держал в руках. Остезейский союз, напротив, уже сомневался в своей прежней уверенности в том, что барон Гельский будет следовать их интересам, а не использовать фонды банков для своих собственных.

– Так что вы предлагаете? – спросил тогда Эдвард прибывшего остезейца, глубоко вздохнув. Остезеец в своем черном, как ночь, военном мундире с белыми знаками отличия, застеснутом на все молнии, присел в кресло перед его столом, сплетя пальцы рук и положив их на колени, пристально рассматривая молодого барона, рядом положив свою небольшую фуражку с таким же белым козырьком. Высокий и тонкий, он больше напоминал хлыст, а его легкие и плавные движения только усиливали это впечатление. Потомственный дипломат, таких видно с первого взгляда. Сделав глоток из своего бокала, Эдвард закончил мысль, – насколько я помню, руководство Остезейских банков не устраивает фигура графа Фларского из-за предложенных им реформ в вопросах экономической политики острова и финансовой контроля внешней торговли феодов. А с недавнего времени Тристанский баронат официально выступил на его стороне в споре за королевский престол, если король все же отправиться в лучший мир. Мой баронат всегда поддерживал с вами тесные и партнерские отношения, на какие, надеюсь, могу рассчитывать и в дальнейшем, но вот теперь у нас в вопросах политики возникли… некоторые разногласия, какие тоже нельзя оставлять без внимания.

– Наши вопросы по поводу дальнейших взглядов на политику графа Фларского и его возможный приход к власти, – на слове «возможный» остезеец сделал особое ударение, – мы могли бы обсудить и позднее, в более спокойной обстановке. Мое же прибытие сюда связанно с совершенно другими вопросами. Во-первых, мне дано указание поздравить вас с уверенной победой над войсками Гельского феода, – при этом Эдвард постарался сохранить каменное выражение лица. Только банкир все же понял, что попал в самую точку, – не волнуйтесь, это всего лишь слухи, каким мало кто доверяет, но практически все рады услышать, так что можете не принимать такие поздравления. Почти весь Рейнсвальд в курсе столь успешно проведенной вами операции, и лишь немногие всерьез осуждают ее, ведь барон Гельский действительно собирался атаковать Аверию, что сильно бы укрепило его позиции в случае успеха. Тот факт, что вы оказались быстрее и сильнее в данном случае, лишь подтверждает, что вы действительно сын своего отца, и вам перешло большинство его талантов. Так ли это, или дела все же обстоят иначе, но Остезейские банки хотят видеть вас своим надежным экономическим партнером все зависимости от того, как именно расходятся наши политические взгляды. Аверии необходимо финансирование, которое мы можем предоставить, взамен же нам достаточно уверенности в том, что Тристанский баронат будь продолжать колонизацию острова и поддерживать проект «Сакрал».

– Вассарий Гельский может повторить попытку захвата Аверии, перехватив контроль над проектом «Сакрал», – пожал плечами Эдвард, – конечно, я не стану оставлять данный факт как данность, и это может вылиться в полноценную войну между нашими двумя баронатами. Кого вы станете тогда поддерживать? – напрямую спросил Эдвард, облокотившись о столешницу стола, за каким сейчас сидел, перебирая доклады и записки, пока не пришел банкир.

– Вас, – честно и не особо долго раздумывая, сказал банкир, – Вассарий вполне успешный кандидат на престол, и его взгляды во многом совпадают с теми, что поддерживает мое руководство. И все же, в свете последних событий мы все больше склоняемся к тому, что барон Гельский в случае начавшихся военных действий будет убыточным вложением средств, в отличие от Тристанского феода, известного долгой и славной военной историей. Однако это вовсе не значит, что Остезейские банки согласятся поддерживать графа Фларского как кандидата на престол.

– Значит ли это, что Остезейские банки готовы заключить соглашение с Тристанским баронатом? – спросил Эдвард, – При том условии, что в случае конфликта за королевский престол вы все равно будете поддерживать моего соперника?

– Примерно так в настоящее время ситуация и складывается, – сказал представитель Остезейского союза, – и, как доверенный посол Высшего круга, я могу передать вам, естественно, исключительно приватно, несколько иное предложение, которое вас наверняка заинтересует, – банкир по-птичьи склонил голову набок и, улыбнувшись, внимательно посмотрел на Эдварда, – Барон Тристанский, а почему вы сами никогда не хотели выдвинуть свои претензии на Рейнсвальдский престол? Осетезейские банки были бы рады видеть подобного короля во главе государства, который преследует не только свои собственные интересы, но и действительно заботится о всеобщем процветании…

– Что?! – Эдвард почувствовал, будто его с размаху удварили молотом по голове. Он ожидал многого, но только не подобного предложения от столь консервативной организации, какой являлся Остезейский союз, – Уважаемый господин, я очень надеюсь, что сейчас ослышался, и вы не предлагали мне ничего подобного…

– Барон! Оглянитесь! – представитель банков даже встал со своего места, – Сейчас Рейнсвальд на грани, готовый в любой момент обрушиться в гражданскую войну, что разрушит здесь все, созданное трудами многих поколений. Гористары рвутся к власти, не считаясь с ценой, промышленники Хельса формируют армии, чтобы объявить о своей независимости, если к власти придет граф Фларский, войска Гельского феода накапливаются у границ, чтобы силой потребовать то, что не смогут получить иным путем. И на фоне всего этого умирающий Иинан Третий, которого убивает его же собственное окружение, не довольное тем, что из-за его политики растет лишь могущество Рейнсвальда, но никак не их собственное. Мы уже почти раскололись, но Остезее не нужен Рейнсвальд, охваченный огнем и войной, разбитый на части и натравливающий сам себя карманные армии своих феодалов. Поскольку здесь же висит Саальт, который непременно воспользоваться моментом, чтобы начать ответное вторжение на нашу территорию… – банкир глубоко вздохнул, – мы понимает это особенно остро именно сейчас, когда война практически висит на пороге. Вы смогли отсрочить ее, ударив по Вассарию Гельскому, но и его мы поддерживаем до сих пор лишь потому, что не могли найти достойной замены, никакие другие кандидаты нас не устраивают. Только вы можете стать тем королем, что спасет Рейнсвальд от гибели, потому я и прибыл сюда, чтобы сделать вам подобное предложение. И вы должны его принять! Во имя всего Рейнсвальда, во имя того, за что тысячи лет сражались наши предки. С нашей поддержкой, объединив под своей рукой Тристан, Карию и многих других вы можете спасти всех от гражданской войны…

– Род Тристана не имеет родственной связи с королевской династией, – сказал Эдвард, возвращаясь на прежнее свое место. Сейчас старался думать логически, не обращая внимания на играющий у него в голове оркестр, зазвучавший с того самого момента, как остезеец произнес свое предложение вслух, – у меня нет ни малейших прав на престол, так что все то, что вы говорите, абсурдно.

– Нет ничего более абсурдного, чем думать, что люди отличаются друг от друга из-за того, что родились в разных семьях, – отмахнулся банкир, – род Тристана не менее славен деяниями и предками, чем королевский. И сейчас эта династия на закате, слишком много различных браков, слишком много непрямых потомков, каждый из которых имеет право претендовать на королевский трон…