Пустыня

– А у меня с местной жратвы вот-вот язва опомнится.

– Ничего, зато бонус обещали изрядный.

Тема бонуса была для всех троих очень увлекательной, и премиальные обсуждали долго и чуть ли не более темпераментно, чем до того – баб. И только когда миновали шлагбаум лагеря и остановились в своем расположении, вскользь помянули нелепый разговор с доктором.

– И все - таки надо держать нос по ветру. Док неспроста отсюда вылетел и – лучше быть живым параноиком, чем дохлым оптимистом – негромко сказал седой.

Его коллеги по службе переглянулись – и согласно кивнули головами.

Подтверждение сказанному получилось очень скорым, прямо по поговорке – помяни черта – а он уже за спиной стоит. Когда броневичок был совсем рядом с базой, только за гребень бархана перевалить, чуткое ухо водителя поймало знакомые звуки даже за шумом двигателя и кондиционера.

– Стрельба! Причем наши стволы! – резко повернувшись к коллегам, сказал он.

– Принято – отозвался автоматчик, подхватив коротенькую М-4 с ACOGом и быстро переместившись к дверце. Глянул выжидательно. Пулеметчик тут же воткнул свой ручной пулемет в бортовой зажим и неожиданно ловко для своей массивной комплекции метнулся к крупнокалиберному агрегату, установленному в нелепой недобашенке на крыше бронетранспортера.

– Готов! – послышался его приглушенный возглас после нескольких секунд шуршания и тихого лязга.

Водитель попытался связаться с чекпойнтом. Недовольно сморщился.

– Не отзываются! – сказал он автоматчику. Тот кивнул, быстро проверил свое снаряжение и мягко вывалился наружу. После того, как ему пришлось давным-давно, «еще в той, прошлой жизни» гореть в «надежно бронированном и абсолютно защищенном» Хаммере веснушчатый предпочитал во время огневого контакта быть вне тесного гробового пространства техники. Он не любил вспоминать старое, но с тех пор не верил никакой рекламе вообще, в принципе. Оно и понятно, слишком большое разочарование получилось, когда оказалось, что броня даже Абрамсов не держит удар советского еще старья. Чего говорить о неудачном, большом и слабо бронированном джипе. Единственно, что хоть немного утешало автоматчика, так это простой факт – из четверых, бывших в стальном гробу на колесиках выжил только он, трое приятелей так и остались сидеть горелыми вонючими мумиями в раскаленном железе. А из рекламы армейских «Хаммеров» после того конфликта тихо убрали хвастливую фразу «В наших машинах не погибло ни одного человека!» Малая плата за обгоревшие руки и спину.

Тихо заурчав мотором, бронетранспортер пополз в сторону с дороги, хотя какая в пустыне дорога, так, направление.

Бой за барханом, там, где как раз находился пропускной пункт из красной зоны в желтую, разворачивался все сильнее. Грохнула пара гранатометов. Что-то хорошо разгоралось, освещая снизу темное ночное небо оранжевыми всполохами. Лупило теперь десятка три стволов, по звуку судя – все «свои», М-16 и М-4, не было характерного стукотания калашниковых и дзымканья ФН-ФАЛов, так что на местных макак не похоже. Связь с чекпойнтом как обрезало, это озаботило еще больше.

– Чарли папа, здесь Эхо два, контакт, прием! Чарли папа, здесь Эхо два, контакт, прием! Чарли папа, здесь Эхо два, контакт, прием! – забубнил он.

Водитель сумел связаться с начальством с третьей попытки. «Кей энд кей» наконец соизволило ответить, сразу озадачив.

– До гребня, там открываем огонь по видимым целям – прошелестело в гарнитуре пулеметчика и автоматчика.

– Что там? – не удержался от ненужного вопроса веснушчатый.

– Нападение на чекпойнт, кто - непонятно. Мы у них сзади, слева. Сейчас увидим.

Бронированная коробочка, почти неслышная на фоне грохота боя, осторожно высунула острое рыло из-за гребня. Автоматчик пристроился неподалеку, слившись с песком.

– Служба безопасности макак на двух джипах у чека. Один горит, но пока эмблему видно – доложил пулеметчик.

– Подтверждаю. Вижу два объекта, ведут огонь в направлении зеленой зоны – сообщил тут же и автоматчик.

– Пять объектов, трое за вторым джипом.

– Чарли папа, здесь Эхо два, подтверждаю пять объектов, нужна поддержка, прием.

– Что? – нетерпеливо спросил пулеметчик. Ему очень хотелось открыть огонь, враги были как на ладони и сейчас рой «мизинчиков», как ласково называл седой наемник розовые медные здоровенные пули крупного калибра, и впрямь размером вполне походившие на женский мизинец, прошьет прекрасно видные и отлично освещенные внизу цели. Как на ладони. На хорошо освещенной ладони.

– Приступай к операции, хирург – насмешливо передал приказ водитель. И тут же над его головой звонко и солидно задудукал тяжелый «Браунинг». Звуки были хорошо знакомы, старик всегда был однообразен, после каждой короткой очереди в три патрона сообщая о результате.

– Ду-ду-ду… Аэмэф! Ду –ду – ду… Аэмэф! Ду-ду-ду… Зараза, украл добычу! – достаточно зло прорычал пулеметчик. Как глубоко религиозный человек, он считал, что даже язычника нехорошо просто так убить без всякого напутствия, нецивилизованно, не по-человечески. Потому давно еще взял себе за правило каждому собственноручному кадавру вежливо говорить, посылая того в дальнюю дорогу, старое жаргонное сокращение армейского прощания «Адиос, мамотрах!» Но сейчас пострелять от души не вышло. Как только первые очереди с гулким грохотом пробитой жестянки просквозили навылет джип, насмерть дырявя дураков, рассчитывавших на такое жидкое укрытие, так чертов коллега вынес мозги стоявшему за углом домика чекпойнта.

Убитый, загадив стену веером брызг и ошметков головы, мешком свалился на землю, автоматчик тут же прочесал очередью в поясницу – аккуратно под бронежилетом – второму, отчего субьект в форме макакьей местной безопасности моментально прекратил стрелять и распластался как медуза, а напоследок успел подловить и третьего, выскочившего из-за машины, лишив целей только-только начавшего пальбу пулеметчика.

И это тоже было хорошо знакомо. Веснушчатый отлично стрелял и сейчас доложил, что внизу все «кей О!» (Жаргон – от О,кей – означат килл олл)

– Дьявольщина, чифтен хочет, чтобы мы проверили все внизу! – сообщил недовольно водитель. Ему не улыбалось вылезать на освещенное пространство, но спорить с шефом всегда было себе дороже.

– Я проконтролил! – утешил драйвера автоматчик, послав по паре пуль в валяющиеся на освещенном пятачке тела. По тому, как они тупо, по-мертвому дернулись от удара пуль – стало понятно, что особо опасаться их не стоит.

– Это ты вовремя успел. Приказано было пару штук оставить в недобитом виде для вопросов и разговоров – не без яда сообщил водитель.

– Вот ведь сатана! Теперь шеф попомнит нам при начислении бонуса – вздохнул в гарнитуру веснушчатый.

– Вечно ты спешишь – упрекнул его пулеметчик.

Все прошло так быстро, что последняя браунинговская гильза, тоненько звеня, еще катилась по броне.

– Лучший бонус – отсутствие пули в моем мясе – отозвался вальяжно автоматчик. Пара сотен баксов, которой мог его наказать чифтен не вызывали особой грусти, не те деньги.

– Вот легкомысленные вы – горожане – вздохнул скупердяй пулеметчик.