Путь искушения

И всё же… сработало или нет?

Видимо, демонов профессор прав: нужно больше денег.

Деньги, деньги, проклятые деньги!

– Леди Нинет Рассел.

Незнакомец, который уселся на место Харлея, не спрашивал. Утверждал.

Нинет насторожилась.

Сюда не пускают папарацци, но эти твари пролезут куда угодно и без мыла. Не хватало, чтобы в завтрашней прессе темой дня было, как дочь сенатора соблазняет брата своего жениха… Демоны! Надо быть осторожнее, но ведь ей крайне необходимо было проверить работу этого демоного экстракта, а тут такой подходящий случай!

Впрочем… что он мог видеть? Максимум, как она взяла инкуба за руку…

Нинет смерила незнакомца холодным взглядом.

– Не имею чести вас знать.

Тот не обиделся.

– Я бы не советовал дочке сенатора водить знакомство с такими, как я.

Нинет пригляделась повнимательнее.

Демон? Нет… На оборотня тоже не похож. Наг? Или человек? Обычно это видно в первую же секунду, но этот… слишком он был какой-то… никакой. По такому пройдёшься взглядом в толпе, и взгляд соскользнёт, как намыленный. Совершенно не за что зацепиться.

– Тогда что вам нужно?
– грубовато осведомилась она.

Тонкие губы незнакомца растянулись в улыбке. Глаза же оставались цепкими, холодными.

– Не желаете ли заработать, леди Рассел?

– Пшёл вон.

Наглец с невозмутимым видом положил на стол линкофон и чуть подвинул к ней.

Когда взгляд Нинет случайно упал на экран, рот сам собой приоткрылся.

А потом она посмотрела на незнакомца уже другим взглядом.

глава 11

Кто сказал, что ходить по магазинам весело? Кажется, Заури.

Та как узнала, что Мишель, похоже, едет сегодня на пятую Эуен-стрит, чуть не оглушила визгом, а потом чуть не задушила в объятиях. Вслед за чем последовала подробная лекция, какой бренд сейчас в тренде, что нынче в моде, наказ не возвращаться без безумно дорогих туфель от Кристиана Готена, а еще обязательно приобрести кожаную, в шипах куртку Тру’шэль, под ракшаси.

Русалка явно перестаралась с хвалебными отзывами и демонстрацией пространственных моделей, что сейчас носят, как и с чем. У Мишель голова шла кругом.

Думала ли она, что они не остановятся на вожделенной пятой Эуен-стрит, что проедут мимо всех этих шикарных магазинов массовых и ограниченных брендов и даже небольших, с виду скромных ателье с винтажными витринами, в которых, по словам русалки одеваются небожители…

Эрам де Вуд привёз свою конкубину в «Подиум».

В место, где в буквальном смысле слова вершилась мода…

Если бы она знала, что тот худощавый брюнет в бесформенном балахоне, который лично снимал с неё мерки и есть Кристиан Готен, а невысокая полненькая женщина, которую она приняла за ассистентку модельера, сама Миранда Найджел, вот уже более столетия диктующая свою железную волю что, как и с чем носить, высшему свету не только Слитсберга, но и всей Апостериории …

Но Мишель только послушно поднимала и опускала руки, садилась, вставала, переодевалась в новые, новые, новые и новые наряды…

Она ощущала себя куклой. Причём куклой, которой каким-то образом не повезло вызвать всеобщее неудовольствие и вообще навлечь на себя беду.

На неё смотрели. С любопытством, с интересом, с тщательно прикрываемой неприязнью и осуждением. И с завистью. Да, зависти было больше всего.

– Нет, ты видела? Конкубина, - говорила одна из тех девушек, что подавали ей наряды, другой, словно не знала, что Мишель здесь, за тонкой дверцей.
– С каких это пор с рабынь снимают мерки золотые руки Апостериории?

– Соплячка из межмирья, - отвечала вторая девушка, стоило ей с натянутой улыбкой передать Мишель ворох новых нарядов и прикрыть за собой дверь.
– И ведь смотреть не на что. Ни кожи, ни рожи.

– Будь она хотя бы горгоной, или, на худой конец, нагой. Но человечка!

– Низшая грязнокровная раса!

– По сути она та же компаньонка. Золотоискательница.

У Мишель навернулись слёзы. Насколько ей было известно - золотоискательница - самое грязное название компаньонки…

Да, конечно, она понимала, что не будь на то воля демона - она бы, наверное, никогда не побывала в этом месте, где цена любого элемента декора превышала размер её годовой стипендии… И ей далеко до этих красавиц, обслуживающих её с безукоризненными улыбками и не стесняющихся поливать грязью за закрытой дверью… но кто им позволил это делать?! Как они смеют говорить о ней так?! Тем более, когда точно знают - она слышит!

Сами собой сжались кулачки.

Скомкав ворох струящихся тканей, что ей только что подали, Мишель решительно взялась за ручку двери.

Когда Мишель готова была выйти и высказать девицам все, что думает о них и об этих тряпках и вообще об этом месте, голоса вдруг смолкли.

Сначала Мишель замерла, как громом поражённая, а потом швырнула то, что ей принесли в одно из кресел. Сама же устало опустилась во второе и уронила лицо в ладони.

Она даже не подняла головы, когда дверь распахнулась снова. Плевать. Но когда тот, кто вошёл, заговорил, вздрогнула всем телом.

– Детка, и как это понимать?
– голос инкуба звучал недовольно.
– Моё время не резиновое.

Мишель подняла на инкуба взгляд.

– Почему мне сообщают, что ты тянешь с примеркой?
– нахмурился тот.

У Мишель даже рот приоткрылся от такого нелепого обвинения.

Кто сообщил? И когда только успели? И почему? Она же перемерила всё, что ей принесли. Почти всё.

Она бросила взгляд на соседнее кресло и вздохнула.

– Не могла бы ты двигаться динамичнее? Мне еще везти тебя в Галдур Магинен.

Мишель вскинула брови. В Галдур Магинен? Но ведь Эрам, кажется, обещал, что они пообедают в плавучем ресторане, так, кажется, он говорил…

– Планы изменились, - коротко бросил демон.
– Меряй уже и поехали.

– Если мы спешим, - робко сказала Мишель.
– То, наверное, можно ехать.

Радость от того, что можно уйти отсюда, пересилила даже хмурый вид и недовольный тон демона.

– Давай заканчивай с тряпками, - сказал инкуб.

Внезапно Мишель поняла, что если ей было слышно каждое слово, что говорили обслуживающие её работницы этого странного места, то, должно быть, сейчас они жадно ловят каждое слово, наслаждаясь тем, как Эрам де Вуд не церемонится со своей собственностью.

Первым порывом было - встать и выполнить просьбу демона. Точнее, его приказ.

Но когда он вальяжно развалился в свободном кресле, закинув ногу на ногу, всем своим видом показывая, что собирается присутствовать, причём с недовольным видом, а Мишель, как цирковая собачка должна устраивать тут представление, струна, натянутая внутри неё лопнула.

– Эрам, - тихо позвала она.
– Зачем мы здесь?

– У моей конкубины должно быть всё самое лучшее, - последовал незамедлительный ответ.