Путь искушения
Шрифт:
Мишель с ужасом поняла, что хочет его, безумно хочет, даже такого…
– Не хочешь?
В следующий миг Мишель снова развернули, а затем подхватили под бёдра, прижимая спиной к стене.
Легко удерживая её одной рукой, инкуб прижался так тесно между раздвинутых ног, что она ощутила, как его твёрдая, как камень плоть вжимается в самое сокровенное местечко, бесстыдно мокрое и оголённое.
Соски предательски заныли, а грудь, расплющенная рельефным телом инкуба, налилась сладкой тяжестью.
Демон тяжело дышал, глядя ей в глаза и словно ждал чего-то, но Мишель боялась
Вот так, впопыхах, у стены… с задранным подолом…
Богиня! О чём она только думает!
Да ведь этот первый раз лишит её развития дара, закроет все перспективы, что только-только забрезжили на горизонте… Она… Она не поедет в Огненные земли, не узнает тайну своего рождения… Только мысль об Огненных землях позволила не потерять себя окончательно в этом сладком водовороте, состоящем из головокружения, жара от близости инкуба, восхитительных прикосновений его сильных рук и губ, терзающих её шею.
– Отпусти, - простонала она слабым голосом.
Демон оторвался от её шеи и нехорошо усмехнулся.
Вместо того, чтобы отпустить, её подняли выше, так, что их лица оказались на одном уровне. Инкуб припал к её губам в поцелуе, таком восхитительно-нежном, что голова закружилась, а тело обмякло и одновременно налилось упоительной лёгкостью и светом.
Инкуб ощутимо прикусил её губу и в тот же миг его палец скользнул между бесстыдно мокрых складочек и погрузился в горячую глубину. Совсем неглубоко… и у Мишель вырвался стон разочарования. Невыносимо хотелось чего-то, она сама не вполне понимала, чего именно…
Но когда ощутила твёрдые и горячие пальцы демона на ставшем невероятно чувствительном местечке, ахнула и завозилась, словно хотела насадиться на эти пальцы.
– Пожалуйста, - вырвалось у неё.
– Еще…
Эрам чувствовал себя оглушённым, потому что клятая демоническая сущность ревела так истово, как не ревела, наверное, никогда. Чего ему стоило сдерживать чудовище, которое рвалось на свободу и одновременно прикасаться к нежной коже Мими, пробовать её на вкус, ощущать, как она млеет в его руках, как выгибается, пытаясь ёрзать по его пальцам, как стонет и хнычет от его прикосновений...
Если бы не девственность рыжей, его, должно быть, не сдержал бы ни один контракт в мире.
Но откуда-то из глубины на самую поверхность сознания то и дело всплывала мысль, что рыжая не заслуживает того, чтобы её первый раз проходил вот так, наспех, у стены…
И в тоже время брала злость. Сердце инкуба! С какой стати он вообще должен заботиться о её чувствах?
С каких пор его волнует то, что подумает о нём человечка? Его что - заботят её чувства?!
Ведь он хочет её, сердце инкуба, как никогда никого не хотел!
Особенно сейчас, когда она дразнит его самыми ошеломительными оттенками ауры, когда умопомрачительный аромат щекочет ноздри, но сами эмоции оказываются недоступными!
Как она делает это? И, главное, понимает ли, что с ним происходит?
Спросить? А если она действительно не понимает? А он, как последний болван расскажет, какую власть она имеет над ним! Человечка над демоном! Конкубина
над своим хозяином! Сердце инкуба!!Манящий аромат желания рыжей волнами разливался в воздухе. Она обхватила его ногами и жадно тёрлась мокрыми складочками о его пальцы, при этом с жаром, с каким-то исступлением отвечая на поцелуи.
Он терзал её мягкие податливые губы, пил её стоны, мычание, хныканье и никак не мог напиться.
Голодная демоническая сущность бросалась на ментальные оковы, норовила дотянуться до сладкой рыжей девочки, которая так ярко горит, пылает, совсем близко, в его руках, и при этом он не может взять то, что его по праву!
К демонам эти игры! Если прямо сейчас он не трахнет ее… То просто убьёт… Точно убьёт, если ещё раз, задыхаясь попросит его своим стоном.
И Мишель попросила.
– А-ах, а-а-ах… Эрам…
Нужно только чтобы она вслух сказала… Чтобы попросила об этом вслух.
– Ты ведь хочешь этого, лакомая?
– хрипло спросил он, припадая в поцелуе к её шее.
– А-ах, - ахнула Мишель и слабым голосом спросила: - Что?
– Ты ведь хочешь меня, конфетка Мими?
– прорычал демон.
– Так скажи это!
Мишель с трудом разомкнула веки и посмотрела на него замутненным взглядом.
– Не хочу, чтобы это было здесь…
– Но меня ты хочешь. Скажи это. Скажи! Я приказываю тебе!
– Нет, не здесь, пожалуйста...
Она замотала головой, словно сама понимала, что голос её совсем слабый и в нём куда больше «да», чем нет…
А в следующую секунду его накрыло водопадом восхитительных эмоций. Радужных, ярких, сильных до остроты, до боли!
Внутренняя сущность набросилась на них с рычанием, остервенело поглощая всё подряд, не разжёвывая, заглатывая кусками… А Эрам раздвинул мокрые, нежные, как лепестки, складочки и коснулся скользкого, набухшего бугорка.
Подхватив второй рукой поудобнее под бёдра, он принялся играть с этой крохотной горячей горошинкой, давая своей девочке желанную разрядку.
Она хныкала, ёрзала, выгибалась и стонала в его руках. Зарывалась пальцами в его волосы, сама припадала к его шее, щекам, губам в исступлённых поцелуях, даже не подозревая, что ходит по лезвию ножа.
Видя, как лакомая и такая желанная жертва сама предлагает себя, жаждет открыться, слиться в единое целое, демоническая сущность инкуба практически вышла из-под контроля.
Если бы Мишель открыла глаза, увидела бы языки пламени, танцующие в глазах инкуба, как заостряются его идеальные черты, как потемнела кожа…
Она выгнулась, качнула бёдрами навстречу, плотно-плотно обхватила его торс ногами, прижалась так тесно, как только могла, и закричала. Громко, пронзительно. Ладонь Эрама легла на её рот, поглощая звук, а сам он с трудом устоял на ногах от силы источаемого рыжей восторга, исступления, радости.
Эрам хрипло выдохнул.
Ещё ни разу он не чувствовал себя таким сильным, таким… всемогущим. Краски, запахи звуки… всё было неправдоподобно ярким, живым, словно переливающимся. И одновременно ему было мало всего этого. Он чувствовал, он каким-то образом знал, что рыжая способна дать больше. И, самое главное, он невыносимо хотел взять больше.