Путь к тишине. Часть 1

========== Глава 3. Комедия масок. Окончание ==========

Митос лежал в ванне, откинувшись на подушку и закрыв глаза. События двух последних дней оставили противную усталость и желание вымыться. Вода была обволакивающе теплой, из нее не хотелось вылезать. Среди тепла и кружащих голову ароматов и мысли текли плавно и размеренно.

Энн Линдси целой и невредимой вернулась в Штаты. Скоро она должна позвонить Джо — расспросить, что и как. Вопрос — нужно ли узнавать подробности?.. Наверно, нужно, он ведь здесь не посторонний.

Вот кому уж точно не нужно ничего знать, так это МакЛауду. Митос, пожалуй, и сам не смог бы сейчас объяснить собственное отношение к Горцу. Была какая-то смесь: жалость, досада, злость, некое подобие злорадства. Ни один из компонентов этой смеси он не мог назвать любовью, ни один — ненавистью. Единственное, что можно было счесть добрым знаком — не было равнодушия.

Но копаться в своих растрепанных чувствах сейчас не ко времени. Он не был пророком, но чутье на опасность не изменяло ему никогда. Предстояло сражение — с кем или с чем, он еще не знал, но опасность была всюду, он чувствовал ее запах. И даже радовался тому, что поблизости оказалась Кедвин. Непременно нужно было сделать ее своим союзником, ради нее самой. И нужно подумать о своем образе.

Митос нехотя открыл глаза, вздохнул и поднялся, стряхивая сонное оцепенение ароматной воды. Лежа на боку дела не сделаешь.

Он выбрался из ванны и отправился в душ.

*

Он поднялся в свою спальню, на ходу повязывая вокруг бедер полотенце. Эта мелкая деталь принадлежала исключительно личности Адама Пирсона — Митос не имел привычки прятать свое тело.

В комнате он развернул стоявший у кровати плетеный стул с высокой спинкой так, чтобы, сидя на нем, видеть свое отражение в зеркале. Сел. Откинулся на спинку стула и закрыл глаза, сосредоточиваясь.

…Маска Адама Пирсона совсем не плоха для предстоящих приключений, ибо имеет одно очень полезное свойство: с ней не ассоциируется скрытая сила. Но можно еще усилить эффект, придав облику серенького интеллигента пару-тройку признаков явной слабости. Например… да, например, привычку к курению. Прибавим немного нервозной неуравновешенности… Будет просто чудесно! Те, кто знают Адама Пирсона давно, если что-то и заметят, то лишь подивятся странноватым переменам. Те же, кто его не знает…

Митос открыл глаза, встал, подошел к шкафу, вытянул ящик со всякой маскировочной мелочью. Отыскал пачку сигарет и зажигалку. Вернулся на прежнее место. Медленно, следя за собой в зеркале, закурил. Тщательно проследил и запомнил жест и движение запястья — все это должно выглядеть абсолютно автоматическим, то есть всякий раз одинаковым. А сигареты можно заменить, пусть будет кое-что покрепче обычного табака… отвыкать потом трудно, но ничего, бывало и хуже.

Не мешает немного поупражняться. На встречу с Кедвин он должен явиться уже в новом обличье, и чтобы маска сидела плотно, как собственная кожа.

Мысль о том, что обманывать союзника — не лучший способ вести дела, мелькнула и пропала. Ничто не ново. Все уже было, и не раз… Доверие рушилось, друзья и союзники предавали, кто-то намеренно, кому-то не доставало сил в нужный момент. Он не осуждал ни первых, ни вторых. Но спасало в такие моменты именно то, что не сумевший промолчать на самом деле не мог ничего сказать, ибо ничего не знал. Простое до банальности, но безотказно действующее правило: лучший способ не выдать тайны — это совсем ее не знать. Тем более что сейчас он был уверен: когда придет время, Кедвин все узнает и все поймет. Особенно если его хитрость окажется действительно полезной…

Резкая трель телефона заставила его прервать плавно текущие мысли; он протянул руку к прикроватному столику и взял трубку:

— Да.

— Адам? — послышался на другом конце голос Джо. — Рад тебя слышать.

— Привет, Джо.

— И я буду еще больше счастлив, если ты объяснишь мне, что за чертовщина происходит!

— Мг-м? И что тебя интересует?

— Только что мне позвонила Энн Линдси и сообщила, что она благополучно вернулась домой, чем обязана моему старому другу, Пьеру Мерсье. Она хочет со мной встретиться и поговорить, в частности, об этом Пьере.

— Ну и при чем здесь я?

— А при том, старый ты прохвост, что Пьер ни сном ни духом не знает ничего о наших делах. Он вообще уже три месяца в Австралии! Но зато он одного роста с тобой и такой же тощий. Понимаешь, о чем я?

— Понимаю. Я, пожалуй, кое-что тебе расскажу. При одном условии.

— Каком?

— Ничего из этого — ни единого слова! — не будет известно МакЛауду.

— Адам, — Джо явно был ошарашен. — Что ты говоришь? Это же впрямую касается его!

— Я сказал, Джо. Или ты обещаешь выполнить мое условие, или разбирайся во всем как знаешь. Без меня.

— Н-ну… хорошо, обещаю, но…

— Этого вполне достаточно. Пьер Мерсье действительно в Австралии. И ничего не знает о наших делах. Его внешность — как раз то, что нужно… Вот только Энн об этом говорить ни к чему.

— Да это-то ясно, — протянул Джо. — Ладно, приятель, ты нас здорово выручил… Но, когда вернусь в Париж, мы еще потолкуем.

— Непременно, Джо. До встречи.

Он положил телефон и снова посмотрел на себя в зеркало.

Итак, он это сделал. Дал Джо понять, что между ним и МакЛаудом прежних отношений нет. Никаких отношений нет, если быть точным. Когда подспудное ощущение обрело словесную форму, его царапнуло беспокойством. Как будто произошло нечто окончательное, чему даже при большом желании дать обратный ход невозможно.

Но почему это так его тревожит?

*

Кедвин действительно не могла припомнить, кто был тот человек, тот Бессмертный, с которым ей пришлось столкнуться на дороге. Она никак не могла найти его в своей памяти, сидя в машине у запруженного перекрестка. Пробка была немаленькая, ждать, возможно, придется долго, и мысли в таких случаях текут спокойно и неспешно…

Ее мысли все время возвращались к случайному попутчику. Память Бессмертных непогрешима, а то, что он знал ее, означало, что она должна помнить его. Вариант заочного знакомства через кого-то третьего исключался — его голос определенно задевал какую-то струнку в ее памяти. Но не более того. Его видимый немалый возраст не слишком типичное явление для Бессмертного. У старика шансов выжить очень мало, следовательно, он должен быть относительно молод…

Нет, не стыковалось.

Но в этот момент, она вдруг отчетливо поняла, что именно. Странно, что она не подумала об этом сразу!

У этого типа было лицо старика, но движения и походка молодого, сильного мужчины. И то, что он рассказал — как успел выпрыгнуть из падающей машины… Вывод из всего этого напрашивался только один: незнакомец был в гриме. Возможно, в маске. Значит, она напрасно пытается отыскать в памяти это лицо.

Но тогда кто он?

Скоро выясним, сказала себе Кедвин. Сегодня утром он позвонил ей и назначил встречу. Между прочим, в ее любимом ресторане… Откуда-то узнал или совпадение?

*

Точность — вежливость королей, и Кедвин подошла к дверям ресторана точно в назначенный час. Почти сразу по нервам напряженным гулом ударил Зов.

Она задержалась в холле, окинула взглядом свое отражение в высоком зеркале и, сочтя его удовлетворительным, переступила порог зала. Огляделась, но с первого взгляда никого, выделяющегося из общей массы, не заметила. Хитрый мерзавец, подумалось ей.

Невозмутимый швейцар, давно знавший ее как постоянную посетительницу, сразу предупредил, за которым столом ее ждет молодой англичанин. Без этой подсказки она затруднилась бы его разыскать. Ей указали на один из столов, расположенных у дальней стены зала, в удобных для приватных бесед полукруглых нишах. Обзор с этих мест открывался на весь зал, а подойти незаметно к ним было весьма трудно.