Путь к тишине. Часть 3

— Если смогу освободиться — убью, — ответил Морган.

— А ты не боишься, деточка? — спросила она ласково. — Вот так в открытую приходить ко мне… Что, если я воспользуюсь этим «кодом» прямо сейчас? Чтобы немного убавить твою прыть?

— Нет. Не воспользуешься. Ты ведь не знаешь, кто нас сейчас видит и слышит.

Кассандра долго молча смотрела на него, потом кивнула:

— В этом ты прав, но только в этом. Код я не сниму. Но будешь слишком назойливым — пеняй на себя. Думаю, ты понимаешь, что это значит? Я, кажется, уже говорила тебе — не становись у меня на пути. Не будешь мозолить глаза, я и не вспомню об этом коде. Может быть.

Больше она ничего не сказала. Еще раз скучающе окинула его взглядом, отвернулась и пошла к отелю.

Морган остался стоять на месте. Он не пытался возразить на последнюю фразу Кассандры. Возражать было нечего, шах и мат.

Единственное, чего он добился этой встречей — подтверждение своей догадки, пусть и косвенное. Не знай он столько, сколько знал, мог бы подумать, что Кассандра блефует, и никакого «кода» нет. Дорого бы он дал, чтобы это в самом деле было так!

*

Кедвин переступила порог своей комнаты и поставила на пол сумку. Всего несколько дней она провела вне дома, но тишина пустого жилища навалилась на нее внезапно непривычной тяжестью.

Она ведь уже поверила в обретенное вновь счастье. Даже начала думать о доме Митоса как о своем. Глупая надежда. Знала же она, с кем имеет дело, и узнала не сегодня и не вчера. Глупо было пытаться приручить ветер.

Она переоделась, убрала вещи и сумку. В конце концов, у нее есть своя жизнь, и до сих пор она отлично обходилась без Митоса. Обойдется и дальше. А он жив, здоров и вполне способен сам о себе позаботиться.

Если бы впереди еще не было пустого вечера и ночи!

*

Мишель Уэбстер ничего не знала о том, что случилось в парке после ее ухода.

Она бесцельно бродила по городу, боясь возвращаться домой. Немного поостыв и спокойно подумав, она испугалась. В основном, собственной смелости, или глупости, что гораздо больше похоже на истину. Дернуло же высказывать свое мнение не кому-то, а лично Митосу! Да пусть он трижды негодяй, кто ее-то тянул за язык? Держала бы свои эмоции при себе. А что будет теперь, если он рассердится по-настоящему? Ведь и там, в парке, мог прихлопнуть, как муху.

Конечно, она шла не к нему. Ей хотелось поговорить с Кедвин. Подойдя к дому, она сразу поняла, что там никого нет, и хотела уйти. Но неожиданно для себя столкнулась с Кассандрой. Первой реакцией ее был испуг, но Кассандра смотрела на нее спокойно и даже дружелюбно.

Сейчас Мишель никак не удавалось припомнить тот разговор полностью. Помнились лишь отрывки, при попытке же собрать их воедино картина точно рассыпалась на осколки.

«Не нужно бояться».

Да, именно это сказала Кассандра сначала. А потом? Какого черта Мишель вообще с ней стала разговаривать? Разве ее не предупреждали, что от этой дамы ей лучше держаться подальше? Да ведь и не хотела она влезать в этот разговор, так получилось. Потом… О чем шла речь потом? Кассандра сказала, что Кедвин здесь уже нет. А дальше?

Наткнувшись на небольшое кафе с несколькими столиками на улице, Мишель села и, прикрыв глаза, еще раз попыталась припомнить разговор с Кассандрой. Не было убежденности, что говорилось именно то, с чем она пришла потом к Митосу. Просто каким-то образом это показалось единственно возможным выводом из сказанного.

Бред!

Что теперь делать?

Пойти к Дункану МакЛауду и спросить у него? О чем? «Привет, Дункан, скажи, пожалуйста, что у тебя за отношения с Митосом? Он правда имел на тебя виды?»

Представив такое, Мишель схватилась за голову.

Но из-за чего ушла Кедвин?

Хотя, откуда известно, что она ушла? Ну, поссорились они, с кем не бывает… Да и ее-то, Мишель Уэбстер, какое дело? Она им кто, нянька? Они обязаны перед ней отчитываться?

Сидеть просто так в кафе было неудобно, и Мишель пошла дальше по улице, куда глаза глядят. И с удивлением обнаружила, что глядят они в сторону знакомой церкви.

Вот и ответ! Лиам Райли многое знает и о ней, и обо всех текущих делах, и он тоже Бессмертный. Он поймет и что-нибудь подскажет.

Присутствие Бессмертного она ощутила, едва приблизившись ко входу в церковь. Набрала в грудь воздуха, как перед прыжком в воду, и толкнула дверь. Прошла между рядами стульев — навстречу Райли, ожидавшему ее у двери своих личных покоев.

— Добрый вечер.

— Здравствуй, Мишель. Не ожидал увидеть именно тебя.

— Отец Райли, я… — отозвалась она шепотом, глядя в пол. — Можно мне у вас переночевать?

— Переночевать? За тобой кто-то гонится?

— Нет, но… я не знаю. Если вы против…

— Нет, конечно, но… — он помолчал. — Похоже, дело плохо. Давай, проходи, попробуем разобраться.

Потом она сидела в его комнате, за столом, и, глядя в чашку с чаем, рассказывала, что с ней произошло. Слушать Райли умел, так что смущаться и путаться в словах Мишель перестала очень скоро. Но посмотреть на него решилась, только закончив рассказ.

Она представляла себе, что именно он ей скажет: что она полезла не в свое дело, что сама наскребла себе неприятностей. Но Райли молчал, крутя в пальцах чайную ложечку. Думал.

— И теперь ты боишься идти домой? — спросил он наконец, отложив ложку.

— Ну… да, — вздохнула Мишель, снова чувствуя себя неуютно.

— Довольно странно, — заметил Райли. — Адам мне не показался человеком, охочим сводить счеты с неопытными новичками вроде тебя. Да и любые счеты вообще. Почему ты вдруг начала его бояться?

— Ну… — поерзала Мишель, — Я же обидела его… да еще таким образом…

— А почему ты думаешь, что он не поймет, если ты ему все расскажешь вот так, как мне сейчас?

— Он захочет со мной разговаривать?

— Мишель, ты преувеличиваешь свой грех. Не думаю, что все так плохо.

— Честно, я не знаю, что думать, — отозвалась она, снова утыкаясь в чашку. — В последнее время столько всего случилось! И я сама… я не делаю то, что мне казалось правильным.

— А вот это уже из другой истории. Анри Лоран, правильно?

— Ну… в общем, да. Я же считала его своим врагом… Считала трусом, даже презирала. А он так меня защищал… И вообще… Не могла же я продолжать преследовать его. Но ведь это не отменяет того, что было раньше.