Путь к вершине

— Пак Вонбин? — удивился дедушка, — Но я не знаю Пак Вонбина.

— Это сын Пак Джинхёка! — пояснила бабуля. — Пак Джинхёк — лаборант твоего отца, а Вонбин-а учился с нашим сыном в одном классе.

— А, этот Пак Вонбин? — удивился дедушка. — Погоди, он стал генеральным директором? Ничего себе!

— Дурак старый! Как ты вообще новости смотришь? По всем телеканалам говорили о его невероятном карьерном росте! Я, как узнала, сразу свой счет в тот банк перевела.

— А как он узнал, что Хару — тот самый Нам, а не какой-нибудь другой? — непонимающе свел брови дед.

— Тебе, кажется, пора таблетки принимать, которые для работы мозга, — покачала головой бабуля, снимая с себя фартук, — По-твоему, каждый день в банковскую ячейку отправляют фамильную печать и коллекционные часы? Мы должны были указать, что находится в ячейке. Я у Хару указана в качестве доверенного лица… Такие дорогие вещи банки должны декларировать. Пак Вонбин, возможно, увидел список, мое имя — и понял, кто мы.

Дедушка удивленно покачал головой. А потом снова нахмурился, обращаясь к Хару:

— Погоди, он сказал, что помог тебе из-за моего отца? Но он же просто одноклассник твоего…

Выглядел он действительно растерянно.

— Ты, вообще, помнишь, почему мы продолжали общаться с ними? Сыновья-то наши особо не дружили. Пак Вонбин — сын моей школьной подруги, которой на нашей свадьбе твой отец сосватал своего лаборанта. Если бы не совет твоего отца, ее семья ни за что не выдала бы такую девушку замуж за деревенского парня, пусть и с высшим образованием.

— А-а-а! Я понял, какой это Пак! — радостно улыбнулся дедушка. — Я столько Паков знаю, что легко запутаться.

— Тьфу на тебя, старый, — шутливо замахнулась рукой бабуля.

Хару тряхнул головой. Из-за их разборок он почти забыл, из-за чего вообще пришел домой.

— То есть вы не знали, что Пак Вонбин готов оказать нам услугу, если мы попросим? — уточнил Хару.

— Нет, конечно, — покачала головой бабуля.

Они оба — и бабушка, и дедушка — немного удивленно смотрели на Хару. А потом дедуля улыбнулся. Кажется, она понял, почему Хару прибежал домой в таком состоянии.

— Мало того. Я не был уверен, что старина Чо согласится помочь тебе, — сказал дедушка. — То, что твой прадедушка кому-то помог… ну, это ведь не какие-то контракты, облигации на ответную услугу. Учитывай, что в нашем доме жило такое количество людей, что я при всем желании их всех не вспомню. Кто-то реально добился успеха, кто-то живет обычной жизнью, не хватая звезд с неба. Нет никаких списков людей, которые голодали пятьдесят лет назад, а твой прадед их накормил. И самое главное… Именно Пак Вонбину не помогал ни мой отец, ни я сам. Большая часть людей, которые считали себя обязанными Нам Хансу… уже мертва. То, что их дети считают себя должниками…

Дедушка многозначительно замолчал. Ну да. Нельзя наверняка сказать — кто из этих детей истории своего умершего отца воспринимает как необходимость быть признательным незнакомым людям.

Хару немного пристыженно притих. Он приехал домой в несколько агрессивном настроении. Но сейчас осознал, что означают слова дедушки. Да, связи есть. Теоретически, дедуля мог обратиться за помощью хотя бы к тем, кого он знал и помнил, но… Пошел бы сам Хару просить о помощи, если бы не был уверен, что его не пошлют восвояси? Были ли в жизни их семьи ситуации настолько критические, чтобы действительно просить помощи у всех подряд? Проблемы с деньгами восемь лет назад? Ну, тогда у дедушки еще было, что продать. Логично предположить, что связей в полиции у него нет. Вряд ли бы он стал рисковать жизнью внуков…

— Простите, — Хару низко поклонился. — Я пойду.

И, не дожидаясь ответа, выскочил из дома. Вслед раздался голос бабули:

— Хару, постой! Хоть перекусить возьми!

Хару до машины бежал. Ему вдруг стало так стыдно… Как он вообще мог подумать, что дедушка, который столько возился с ним и Хансу, столько всего сделал для него… и мог постесняться обратиться за помощью, в которой реально нуждалась семья?

Глава 27 Заряд бодрости

Больше никто не узнавал в Хару «правнука того самого Нам Хансу». Но Хару, на всякий случай, промотал в памяти — называл ли он когда-то имя своего младшего брата. Вроде бы нет. Официально Хару нигде не упоминал, кем был его прадед, и имя младшего брата было единственным, что могло бы косвенно указать на родство с Нам Хансу.

Прадедушка Хару был инженером-физиком, работал на оборонную промышленность. Его деятельность была засекречена, а вот передвижение семьи никак не ограничивалось, из чего Хару сделал вывод, что никакие атомные бомбы и инновационные системы прадед не разрабатывал. Дома есть несколько его правительственных наград, но не так много, чтобы называть Нам Хансу очень важным человеком в масштабе страны. Зарабатывал он хорошо, имел связи в правительстве и среди университетской элиты.

При этом Хару уже не впервые слышал, что похож на прадеда Нам Хансу манерой поведения. Когда Хару пытался уточнить — чем именно они похожи, люди терялись. Просто — похожи, и все тут.

Как бы там ни было, много думать об этом Хару не мог. Работал.

Рекламу для бренда кофе снимали два дня. По задумке, роликов будет несколько, достаточно похожих друг на друга. Как Хару утром встает и готовит кофе в капсульной кофеварке. Как Хару утром встает, перемалывает кофейные зерна в ручной кофемолке и варит кофе в турке. Как Хару утром встает и варит молотый кофе в гейзерной кофеварке. И последний — как Хару утром вскакивает с постели и заливает кипятком растворимый кофе. Все четыре ролика снимали в одной локации, но с разной подачей, типа — кофе, который идеально впишется в любой утренний распорядок.

Сразу сделали фото, записали ролик для социальных сетей, где Хару рассказывал, как он любит пить кофе и что дома ему позволили пить взрослый напиток еще в шестнадцать, но только одну кружку утром.

Бренд подарил ему большой запас кофе — несколько разных видов растворимого кофе, несколько видов молотого. Пакет весил около десяти килограммов. Хару для дома оставил только две пачки молотого кофе, потому что пьет его сейчас только мама, и то не каждый день. Когда парни поняли, что им вся эта гора дорогого, качественного кофе досталась бесплатно, как подарок для Хару, они устроили какие-то варварские пляски вокруг пакета. Прежде в их общежитии изредка попадались только пакетики «три в одном». Менеджеры крайне неохотно покупали парням кофе (от сахара и молока может портиться кожа), а у многих жителей Кореи практически зависимость от айс американо. В общем, у владельцев бренда должны были уши в тот день гореть — Тэюн с Сухёном на радостях даже хвалебную песенку для этого бренда сочинили.

И да, к этому моменту собственные деньги за работу успели получить только Хару и, относительно немного, Тэюн, за рекламу в блоге. Все остальные жили на то, что присылали родители. Чанмин и Юнбин еще могли себе позволить дорогие покупки, остальные старались экономить. А кофе — удовольствие не из дешевых, если ты платишь за него сам.

Следующие два дня Хару снимался в рекламе для бренда косметики. И объемы… подавляли. Полноформатный ролик для телевизионной рекламы. Короткий вертикальный ролик для рекламы в социальных сетях. Фото для рекламы. Фото для сайта. Фото для баннеров в косметических магазинах. Еще какие-то видео, мини-интервью… Он реально торчал на съемочной площадке с девяти до шести, просто с перерывами на отдых.

Хару начал ощущать, как собранная команда влияет на скорость съемки и настроение во время работы. Для рекламы банка не поскупились на дорогих специалистов, но группа не успела сработаться. Девушка-стилист была очень мила, с фотографом приятно работать, но постоянно всплывали какие-то форс-мажоры. Банальная смена задника для фотосессии затянулась на пятнадцать минут, а до этого они потеряли цветную лампу — Хару нужно было подсветить оранжевым сзади. Это заметно раздражало фотографа, поэтому вторая часть фотосессии, после замены фона и включения того самого задника, прошла немного нервно. Хару, конечно, после окончания съемки заверил всех, что все было прекрасно, но выводы сделал. Это не халатность, это просто отсутствие опыта. Банк впервые за долгое время заказывал такую рекламу, поэтому не все прошло гладко, несмотря на наличие хороших специалистов — подкачал персонал с низкой квалификацией.