Путь к жизни

– У тебя всегда куча дел!
– парировал Рисхан.
– А вот на отдых времени не находится. Это, кстати, папины слова. Он просил тебе передать.

Его Величество поморщился: с отца станется лично заявиться в свой бывший кабинет и выгнать наследника отдыхать пинками. Или ремнём. На глазах слуг, гвардейцев и придворных. И плевать ему будет на авторитет сына: не внял родительскому предупреждению - сам виноват!

Кирхан залпом выпил вино, после чего, не выпуская пустого бокала из рук, медленно встал и подошёл к выходившему на дворцовый парк окну. Старший брат проводил младшего насмешливым взглядом. Судя по ехидной физиономии, его так и подмывало спросить, не зачесалась ли у Его Величества монаршая задница. От детских воспоминаний.

– Ладно. Уговорил, - буркнул после продолжительного молчания король.
– Закончим с тобой, и пойду смотреть портреты. Можешь так и передать папе. Так что с той комнатой?

– Передам, - серьёзно кивнул главнокомандующий.
– А в той комнате - история. Правдивая, а не та, которую преподают сейчас.

– История чего?
– Кирхан Четвёртый наконец-то обернулся.

– История развала Империи.

– Ты хочешь сказать…

– Именно. Всё было совсем не так, как сейчас врут жрецы и многие маги. Вина за развал лежит вовсе не на тёмных и не на высшей нежити. Они-то как раз выступали на стороне императора.

В кабинете снова воцарилась тишина. Король думал. Рисхан успел прикончить второй бокал, когда наконец Его Величество тряхнул головой:

– Ничего не понимаю! Если тёмные защищали императора, то как бунтовщики смогли добиться успеха?!

– Предательство, - хмыкнул старший.
– Последние три императора, если верить хроникам, были плохими правителями. Никуда не годными, если говорить прямо. Вот и расцвело при дворе. И не только при дворе. Сначала Храмы захотели больше власти, потом привлекли на свою сторону светлых, потом кое-кого из серых… Их ведь всегда боялись меньше, чем демонологов, некромантов и проклинателей. Соответственно, и контролировали не так жёстко: отслужил после обучения положенный срок - свободен!

– А тёмные, значит…

– А тёмные - как разведка. Увольнение только частичное. Будь ты хоть трижды отставником и четырежды инвалидом, призовут при первой же необходимости. И клятву верности они давали не Империи, а императору и его семье.

– А заговорщики начали именно с уничтожения семьи?
– король потёр ладонью гладко выбритый подбородок.
– И когда присяга перестала действовать…

Главнокомандующий тоже встал и подошёл к соседнему окну. Отсюда, со второго этажа, осенний парк, раскрашенный в ярко-жёлтый, пурпурный и местами зелёный цвета, выглядел особенно красиво. Полюбовавшись некоторое время открывшейся картиной, Рис вздохнул:

– К тому времени в столице почти никого не осталось, всех разогнали по дальним гарнизонам. Почти всех. Но и те немногие, что были, дали заговорщикам проср…ся. Как я понял из хроник, никто из них даже не попытался бежать.

– Понятно, - тоже вздохнул Его Величество.
– Теперь понятно. И ты надеешься восстановить… - тонкая рука сделала неопределённый жест, - это?

– Ну, во-первых, не один я. Когда с той стороны Клыков завоняло палёным, кое-кто из долгорясых тоже схватился за голову.

– А во-вторых?

– А во-вторых, вряд ли это возможно в прежнем виде. Сейчас ни у нас, ни у соседей не осталось ни одного демонолога, знаешь ли. Во всяком случае, ни одного толкового. Да и с проклинателями то же самое.

– А некроманты? Это ведь они у нас, нет?

– При деде их было то ли шестеро, то ли семеро, а сейчас только двое. Да и те древние старики. И учеников у них нет: как только светлые научились запирать Силу, они совсем распоясались. Теперь чуть ли не новорождённых обследуют. И любого, у кого тёмный дар хоть сколько-нибудь заметен… Н-да. И ведь не остановишь мерзавцев! Их преподобия, видишь ли, не желают открыто заявлять о поддержке тёмных! Так что такие вот дела, брат. Такие дела…

– Я понял, - кивнул Его Величество.
– Королевству выгодно иметь тёмных магов и держать их на коротком поводке, так?
– судя по тому, что дожидаться ответа Кирхан не стал, вопрос был риторическим.
– В идеале желательно держать на таком поводке всех магов, но не имея достаточной силы, этого не добиться, так? Силы у нас нет, и получить её простым путём мы не сможем, так? А если непростым?
– карие широко посаженные глаза монарха впились в лицо главнокомандующего.

Тот совершенно спокойно выдержал этот взгляд, после чего предложил прогуляться по парку:

– Красиво там сейчас. Спокойно.

– Ну, спокойно - это если сверху смотреть, - ухмыльнулся Его Величество, - а загляни под любой куст…

– Холодно сейчас дам по земле валять, - отмахнулся Рисхан.
– По личному опыту знаю.

– Я вообще-то про шпиков, - пояснил младший и ехидно добавил: - Что-то мне подсказывает, что в семье у нас не только Арс бабник.

– Не бабник, - наставительно воздел вверх палец старший, - а мужчина, уделяющий прекрасному полу должное внимание! Но ты прав - этот разговор не для лишних ушей. Пусть даже доверенных.

– Тогда наливай, - король вернулся к столу и присел на край.
– А заодно выкладывай, что надумал. И не ври, что не думал раньше.

* * *

Обратный путь занял у посланца значительно меньше времени. Во-первых, уже не было необходимости в поисках следов. Во-вторых, не пришлось долго отсиживаться в обители - пара дней отдыха, и сменивший одежду мирянина на приличествующую жрецу сутану Зехван направляется в один из храмов близлежащего городка - воздавать хвалу Справедливому следует неустанно и повсеместно. Да и останавливаться его служителю лучше в родных стенах, нежели в какой-нибудь забегаловке - пристанище скрытого порока. Особенно сейчас, когда с излечением вполне вероятной дурной болезни могут возникнуть сложности. Тем более что рано утром, как только откроются городские ворота - снова в дорогу. По предписанному маршруту. Попутно доставляя братьям письма настоятеля родного монастыря (бедолага долго трудился, выдумывая поводы). Время от времени исповедуя встречных, нарекая детей, отпевая умерших - увы, работающие с мирянами жрецы успевали не везде.

Но чем бы посланец ни занимался, голова его была занята только одним. Раз за разом Зехван вспоминал каждый день, каждую минуту, проведённую в гостях у гоблинов. Каждое слово, сказанное колдуном, каждую гримасу на его лице. Все полторы недели - толстый паршивец как всегда не торопился с ответом, то ли обдумывая его, то ли ожидая каких-то известий из своих таинственных источников. И все полторы недели жрец старательно избегал мясной пищи: вот так вот попробуешь кусочек и превратишься в людоеда, а потом Справедливый…

Что потом сделает Справедливый, думать не хотелось, и мысли опять возвращались к воспоминаниям. Наверняка ведь заставят отчёт писать. И не столько о самом маге, сколько о приютившей его нечисти - слишком страшной она выглядела за пределами своего Гиблого Леса. Слишком опасной и слишком сильной. Хуже же всего - слишком таинственной. А ну как надоест ей таиться в своём глухом углу? А ну как взбредёт в головы её шаманов на мир посмотреть и себя показать? Или просто за счёт соседей запасы мяса пополнить? И что тогда? Наконец, сам досточтимый брат может полюбопытствовать. А там, глядишь, оценит способности посланца и при себе оставит. И Зехван согласится, потому что лучше быть помощником Самого, чем помощником помощника…