Путь

— И ты хочешь сказать, что ты с ним никогда не встречалась?

— А ты меня с Марго не путай! — жёстко выдала Ия и бахнула ножкой бокала по столу. — У меня есть Юрка.

«У тебя уже нет Юрки», — хотела произнести Алиса, но сдержалась, а вот глаза не сумели, и Ия это заметила, процедив:

— Видишь, ты какая, Аська. Злорадная стерва.

— Я же ни слова не сказала! Что ты вечно придумываешь то, чего нет, а, Курочкина? — защищалась Алиса. — Невозможно с тобой!

— Ладно, ладно, давай без лишнего, а то опять сейчас с тобой разосрёмся! — повысила голос Ия. — Лучше сменим тему, иначе, как всегда.

Помолчали. Алиса три раза резко выдохнула неслышно внутри себя и задала так волнующий её вопрос:

— Как Светка поживает? — даже похолодела она. — Болеет?

— Да всё нормально у неё, угроза миновала. Уже лучше.

— Скажи мне честно, Мышка сильно злится на меня?

— Конечно, злится. Ты её толстожопой обозвала.

— Да нет, за то, что толкнула — сильно злится?

Ия непонимающе скривила губу вправо:

— А ты её там тоже толкнула, что ли?

— Погоди-ка, что значит «тоже»?

— Как что значит? Ты не знаешь, что ли? Её какой-то мужик в магазе толкнул, месяца полтора назад, когда вы с Доктором на «фракийке» загорали, кстати. И она упала прямо на асфальт животом, да ещё с такой силой: локоть сломала, бедро сильно ушибла, думали, выкидыш будет — еле-еле спасли. И вот сейчас она уже во второй раз на сохранение будет ложиться. Или класться, как правильно?

— Не знаю, мне кажется, что ложиться. Хотя…

Она неуверенно покачала головой, и беседа снова прервалась.

— А я, вообще-то, Маргушку ждала, — хмыкнула Алиса и, поднявшись, нетвёрдой походкой направившись к мини-бару, взяла оттуда вторую бутылку шампанского. — Ты будешь?

— Не знаю, я ещё сегодня не ела. Я это-то выпила, и меня развезло…

— Угощайся фруктами со шпротами. Они с маслицем, обволокут желудок.

— Я вижу, как тебя уже нехило разволокло, — ухмыльнулась Ия.

Алиса улыбнулась глазами, открыла новую бутылку, откупорив её практически без пены и брызг, и, расплескав шампанское, разлила по бокалам.

— А ты зачем тогда Светку-то толкнула? — снова надавила на больную мозоль Ия, сделав большой глоток. — Знала ведь, что она пузатая.

— Да пошла она, — беззлобно ответила Алиса, успокоенная тем, что это, оказывается, не она виновна в тяжелом состоянии беременной подруги. — Повторюша она, дядя хрюша.

— Повторюша? — ещё одним большим глотком запила вопрос Курочкина, нахмурив брови. — Это ты про что?

— А ты будто не понимаешь? — закатила глаза Элис. — Ты прекрасно знаешь, чем она меня бесит, Мышка-то! Она всегда делает то же, что и я, как будто своей головы у неё нет! И это с самого детства было. Только я куплю себе что-то, как она тут же бежит и берёт один в один. И в прошлый раз — я же тебе рассказывала тогда — по весне поехали вместе с ней в торговик на Агору, я смотрю — брюки классные, вот прямо на меня, денег только не хватало. Я ещё ей сказала, чтобы не вздумала даже, а она тут же, вот тут же, пошла, купила их и на себя напялила, мышь серогорбая!

— А-а-а! Помню, помню эти брючки, в обтяжечку такие, да?

— Вот-вот, они самые! — Алиса сделала какой-то утверждающий жест и пролила часть шампанского на стол. — Она всегда так, всегда! Просто хочет быть похожей на меня, но раз ни манер, ни ума нет, то она тупо копирует! Я даже раньше знаешь чё? Я специально на какую-нибудь стрёмную вещичку заглядывалась в её присутствии, интересовалась, сколько стоит, а потом не покупала. И что? На следующий день. Она. Именно в этом приходила в ликей! Всё слижет, надо или нет! — нервно жаловалась подвыпившая Алиса. — Это, вообще, нормально?

— Да. А я думала это закончилось ещё тогда, когда мы мелкие были, — с ностальгией подтвердила Ия.

— А вот и нет! Ладно — вещи! Она же потом ещё и походку изменила, представляешь? Даже слова, вот мои слова и фразы себе передирала, смеялась, как я, и всё такое. Это уже ни в какие ворота!

— Я припоминаю что-то, вроде бы на третьем курсе Светка даже красилась, как ты, — участливо покивала головой Ия. — Ей это ужасно не шло, кстати, особенно, когда она тоже осветлилась.

— Во-о-от! И все это видели, спрашивали меня даже, почему Мышка так себя ведёт. Так ведь это мы подростки ещё были без мозгов. Но сейчас-то уже взрослые девушки — всем за двадцать, сейчас-то почему она такая же осталась? У неё что, своего мнения нет, своей индивидуальности, а? Ты понимаешь, Курочка, что меня это капец как напрягает!

Ийка индифферентно пожала плечами.

— Мне кажется, — Аська перешла на шёпот, — что она и с Мироном тогда стала встречаться, чтобы быть похожей на нас с Коликом. Я тебе больше скажу, по секрету, что она даже в постели со своим, наверное, пыталась делать то же, что и мы с Колей. И зачем я ей всегда всё рассказывала, этой мыши?

— А ты не пыталась с ней поговорить? — поинтересовалась подруга.

— Да миллион раз! Мышка мне всегда отвечала, что у нас вкусы совпадают, что просто мы любим одно и то же. Я её спрашивала, неужели у неё нет своего личного мнения. Почему, говорю, ты, как пиявка, присасываешься и просто один в один, а? Понимаешь, о чём я?

— Понимаю, — допила второй бокал шампанского на голодный желудок Ия и, поколебавшись, произнесла. — У нас с ней то же самое.

— Ах, да, — довольно пьяно процедила Алиса. — Теперь это же твоя лучшая подруга. И? Она у тебя тоже слизывает? Я имею в виду… ну, ты сама поняла. Тоже копирует?

— Тоже, — Ия взяла бутылку и налила себе ещё полбокала. — Светка даже асекс… асесс… ак-се-ссу-ары приобретает один в один. И в гостиную себе такой же большой диван купила, как у меня, представляешь? Даже цвет одинаковый. Только знаешь, что? Я на это не обращаю особого внимания.

— Почему? Разве ты не можешь ей сказать, чтобы она прекратила?

— Могу, конечно, — пожала плечами Ия. — Но, говорю же, я к этому иначе отношусь, не вижу ничего плохого. Ну, нравится ей то, что я покупаю, ну, хочет она быть похожей на меня, и что теперь? Просто, я такой человек…

— Подожди, — прервала её Аська. — Ты хочешь сказать, что тебе неважно, если она с тебя обезьянничает?

— Вообще не важно. Вот вообще! — несколько раз медленно закрыла и открыла глаза Ия. — Мы же женщины. Всем нам хочется выглядеть замечательно. Я и сама, чего там, бывает, покупаю какую-то вещь, если она на других хорошо смотрится. Либо! — Курочкина подняла указательный палец вверх. — Либо, если другая бабёшка выше меня по статусу, и у неё есть аксекс… аскекс… ну, ты поняла, если у неё он есть, то мне, почему-то, сразу хочется иметь такой же. Вот хоть убей! Так что я прекрасно Светку понимаю. Пусть подражает, не вижу в этом ничего плохого. Я даже больше скажу — мне это нравится. Если меня копируют, значит, у меня есть вкус. Если она мне подражает, то я её кумир. Кумир! И это… это меня водуше… во-оду-шевля-ет! — старательно проговорила она уже заплетающимся языком. — Да и вообще, сейчас, если мы куда-то вместе идём, то заранее договариваемся, что на нас разная одежда и другие детали гардероба. Мы ведь теперь взрослые девочки, Алька, а не малолетние сикушки, так что…

— Вот тут ты права, Курочка! Это в пятнадцать, ну, пусть в шестнадцать лет, нормально всё копировать, но в нашем-то возрасте! Куда?!

— Вот именно, Аська, вот именно! Тебе бы тоже не помешало стать старше и переставать на этом зацикливаться. Ну, нет у Светки вкуса, ну, слизывает она у других — ну, и чёрт с ним, в этом её можно понять. Может быть, однажды она найдёт свой стиль и перестанет, в конце концов. А вот то, что ты злишься на неё — вот это уже перебор. Потому что тебе, взрослой, состоявшейся бабёшке, со статусом и прочими делами, уже не престало на этом заморачиваться. Иначе про тебя можно сказать, что ты размышляешь на уровне малолетней сикушки с ватными мозгами. Тем более, что у Светки много положительных качеств: например, она никогда никому ничего про тебя не расскажет, есть такое?