Путешествие туда, не знаю куда

— В обычном темпе недели за три доходили, но сейчас поторопиться бы надо, ваша светлость, запаздываем мы немного. Этот бугай скидку будет требовать за ожидание, Шунир рассказывал, что Медведь страсть как любит торговаться.

Торговаться, говоришь? Это хорошо, это мы любим и даже умеем. Еще посмотрим, кто кого.

— Мелкого, Протаса этого, пускать на переговоры бессмысленно, обдерут до нитки. Я сам поговорю с Медведем, поторгуюсь.

Шелом поклонился еще раз.

— Век за вас молиться буду, ваша светлость. Спасибо, что не бросаете, без Шунира надо было бы разворачиваться, никто из наших с Медведем не договорится.

— Все, пока достаточно, остальное ты мне по дороге расскажешь. Пришли сюда старшего охраны обоза, ступай.

Погибших до утра положили в сторонке под охрану часовых. Я бы с удовольствием труп монаха еще с вечера выкинул бы в овраг, но дикие звери, учуяв кровь, нормально поспать не дали бы.

Спать, правда, ни нормально, ни ненормально у меня не получилось. Так у меня с молодости реагирует организм на серьезную опасность: во время происшествия я спокоен как трактор. Уже потом, через какое-то время меня догоняет понимание произошедшего и начинается прокручивание ситуации раз за разом. Какой тут сон, лишь к утру немного покемарил.

Кроме мыслей о нападении, о Тораге, из головы не выходил крик Аи. Браслет на каком-то расстоянии сумел обнаружить наличие взрывчатки. Как?! Каким образом? Газоанализатор? Что-то типа рентгена? И ведь не спросишь же, все равно не ответит. Это и есть те дополнительные функции, о которых мне поведала Ая? Или еще что-то?

Вот чтобы я, будь моя воля и богатое воображение, запихнул бы в комм? Оружие? Вряд ли. Хотя как последняя граната… Сразу же вспомнился монстр из «Хищника», правда у него на руке была не элегантная полоска пластика, а здоровенная блямба. Ну дак технический прогресс не стоит на месте. Боюсь представить, в какие дали этого самого прогресса шагнула цивилизация штурмана. Две тысячи лет назад, между прочим.

Так, я отвлекся. Что еще? Медицинскую помощь однозначно и, конечно же, защиту, что-то вроде силового поля. Медицинская помощь здесь присутствует в виде диагностики, как я понимаю. В такую фитюльку какие-либо лекарства запихнуть вряд ли возможно. Недаром Ая отправляла меня в медблок. А защита?

— Ая!

— Слушаю.

— Почему не сработала защита?

— Защита первого уровня может быть активирована только при достижении пяти процентов заряда батареи. До этого момента при возникновении опасности члену экипажа рекомендуется воспользоваться индивидуальным защитным блоком. Смею напомнить, что отсутствие БЗИ в комплекте вашего снаряжения является нарушением пункта 2 параграфа 7 Свода правил при нахождении на неисследованных территориях. Об этом будет сделана запись в бортовом журнале при первом сеансе связи с кораблем.

— Да ты еще и стукачка, оказывается. Фу.

— Прошу прощения, штурман, информация не расшифрована. Прошу повторить.

— Конец связи.

БЗИ ей подавай. Хорошая вещь была, наверное. С таким набором защиты членам экипажа и у меня на планете вряд ли что могло грозить, что уж говорить о территории с феодальным строем. И все равно этих людей давным-давно нет в живых. Вечных нет даже здесь, несмотря на всю магию. Интересно, как заряжались коммы? Скорее всего, все-таки электричеством на корабле или отдельном модуле, типа самолета, вездехода, личного робота-батарейки и т. д. И, понятное дело, через зарядное устройство, о котором мне все уши прожужжала Ая.

Жалко, но добыть электричество лично я не смогу точно, для меня это всегда была странная субстанция. Школьные познания забыты напрочь, а все остальное имелось в розетке. Остается солнечный свет и личное тепло. Тепло… В костре тоже тепло, даже очень, остается выяснить, горит этот пластик или нет. Отличная идея, но, если я сожгу комм, можно будет не возвращаться в столицу. Так что пусть пока заряжается от меня.

Рано выйти не удалось. Сначала хоронили Торага. Глубокая могила у большого дерева да надгробный камень, ничего другого здесь не принято. Спи, старый воин, и спасибо тебе за все.

Никаких речей говорить не стал, только мысленно поклялся отомстить тому, кто послал к нам монаха. Бомбиста, как я и хотел, просто бросили немного в стороне от стоянки. Не будет у тебя могилы, гаденыш, растащат звери твои кости, и никогда твоя душа не найдет упокоения.

С торговцем было сложнее, просто так не прикопаешь. Одну из пятнадцати подвод пришлось разгрузить, положили туда тело, и в сопровождении возницы, племянника и одного человека из охраны обоза отправили в Горск. Там племянник должен найти наместника, все рассказать, чтобы сей прискорбный случай официально зафиксировали, и далее двигаться в столицу. Там у Шуниров родовая усыпальница, там торговец и упокоится. За сохранность груза туда и золота обратно племяннику беспокоиться не нужно, теперь это моя ответственность.

Вот и настало время для переодевания моих солдатиков, холодает уже прилично, а идти нам строго на север, теплее не будет. Как раз одна из наших повозок разгрузится больше, чем на половину, туда сложим товар с пятнадцатой подводы.

Надо было видеть глаза людей, внутренне уже готовых замерзнуть в предстоящих снегах. В полном зимнем обмундировании, в мохнатых шапках отряд смотрелся весьма презентабельно. Это тебе не французы при отступлении из России в 1812 году.

Ускорить движение мы не смогли, потому что стоянки для ночевок были устроены грамотно в расчете на дневной переход обоза. Обязательно был ручей или озерцо. Уйти от стоянки вперед на десяток километров и устраиваться на ночлег в глухом непролазном лесу было бы не очень разумно. Поэтому шли как шли, перебьется этот Медведь, подождет, ему наши товары нужны не меньше, чем нам его золото.

Через десять дней дошли до обещанной деревни Пыни. Над названием этого поселения кто-то поглумился еще больше, чем над Горском. Четыре скособоченные избушки лично у меня назвать деревней язык не повернется, хутор, в лучшем случае. А что означает слово «Пыни» даже спрашивать не буду.

На шум подходящего обоза выполз подслеповатый дед и долго всматривался в проходящих людей. Интересно, кого хотел сосватать мне в проводники до «Скальной» дель Шунир, царствие ему небесное? Вот этого деда?

— Дед, а еще живые здесь есть? Или ты один остался?

Дед пошамкал беззубым ртом (давненько здесь маги-лекари не проходили, либо у деда совсем денег нет).

— Как же нет, есть. Бабы с детками. А мужики за зверем пошли, самое время, пока все снегом не завалило.

К вопросу о зверье. Мои мечты о свежем мясе разбились о суровую действительность. Наша сборная команда так шумела, сопела, стучала копытами, скрипела колесами телег, что все приличное зверье разбегалось на многие километры в стороны. Крупный зверь здесь добывался загоном, мелкий — с помощью силков и других хитроумных ловушек. Ни на то, ни на другое у нас просто не было времени. Приходилось есть солонину с кашей.

— Понятно. Ладно, дед, где можно переночевать?

Лес стал редеть, сквозь прогалы справа не так уж и далеко были видны заснеженные вершины Срединных гор, отделяющих Аранию от Фрагонии. Мы шли вдоль основного хребта, а «Скальная» находилась где-то левее. От пятисот до тысячи километров от этой точки, не больше. Не больше, но и не меньше — устанем искать. Как бы год командировки не превратился в два, а то и три.

Наконец, как-то вечером, ко мне попросился Шелом.

— Ваша светлость, завтра к обеду, даст бог, дойдем до их летнего стойбища.