Путешествие в Градир

На нашем балконе две трети столов занято «героями» по два, по три и по пять. Восседают по национальной принадлежности, скорее всего. Я устроился на шикарном месте с хорошим видом. И, похоже, всех раздражаю. Ко мне и проститутки местные подходят знакомиться первому.

— Такой юный и без любви? — Кокетничают кашолки.

— Я на первом свидании не даю, — брякаю с любезной улыбкой.

— Сопляк, — фыркают себе под нос и сваливают к потным мужикам нехотя.

— Красивый мальчик, тебя папа привёл? — Подкалывает молодая и дерзкая, после того, как отшиваю самых прожжённых. Видимо, это у них тяжёлая артиллерия.

— А тебя мама? — Парирую, не отрывая от девушки взгляда, ей, видимо, только стукнуло восемнадцать. Нет, не циклов. Земных лет. Красивая, свежая, глазища большие и диковатые.

— Мы зовём её мамочка, — отвечает девка с самоуверенной ухмылкой.

Мордашка загорелая, вот только это не спасает от красных щёк. Всё я вижу. Как и торчащие через тонкую ткань соски на тугих сисях.

— Ты позволишь? — Спрашивает уже с волнением, нацеливая свою попку в тонком платьишке на мои ляжки.

— Нет, лучше помни мне плечи, — выпалил.

Проститутка замерла в процессе и нахмурилась с явным недоумением.

— Умеешь делать массаж верхнего плечевого пояса? — Уточняю.

— Да пошёл ты! — Выругалась обиженная и свалила.

Но не успела и трёх шагов пройти, её к себе на соседний стол притянули сразу и чуть не подрались с другими желающими.

Смотрю за всем этим блядством и недоумеваю от здешних противоречий.

Жозефине изменять?! Да как так? Однако «дровосеки» охотно усаживают баб на коленки, оголяют им грудь, пьют с сосков стекающую брагу. Целуются в засос.

Когда на сцену выходят полуголые актрисы, до меня доходит, что я не в ресторане сижу, а в публичном доме! И проститутки здесь все штатные.

Я — то думаю, почему здесь меню такое скудное. Сюда не пожрать ходят. А трахаться. Ну или хотя бы сиськи мять.

М — дя, девушки — актрисы уже не молодые, совсем уставшие. Даже жалко их. Но улыбаются и импровизируют. Сиськами голыми машут, из шести актрис только у одной нормальные, эстетически приятные. Все с гримом на лицах, некоторые в париках. Одна с накладными усами и такой же бородой мужчину играет. По иронии выбрана именно та, у которой грудь самая крупная.

Короткометражные сценки играют про семью королевскую, очень даже забавно выходит. Гости заинтересованно смотрят, смеются, когда и следует, ахают в моменты неожиданные. В общем, стараются бабы. А мне мысль пришла интересная.

Есть вариант, как до острова добраться, который ещё не рассматривал.

Перехватив не самое лучшее в своей жизни жаркое, я вышел на улицу. И выдохнул с облегчением. Теперь могу вздохнуть полной грудью. Похоже, атмосфера злачного места явно не по мне. Но уходить ещё рано. Обогнув здание, протиснулся в узкую улочку и вскоре вычислил, где у него задний двор и даже нашёл открытую калитку.

Вечереет. Небо ещё красное от заката, света хватает, чтобы меня заменить. Во дворе копошатся какие — то бомжи в отходах и с деревянной тарой. Меня увидели, застыли, пока не рассмотрели в упор. Заворчали себе под носы, но не полезли.

Кривясь от отвратной вони, постучал в дверь. Сперва, скромно, затем уже настойчивее.

Вышла женщина толстая с предплечьями, как у армлестлера.

— Работы и еды нет, вали! — Рявкнула, резко отворяя, вероятно, чтобы дверью меня ещё приложить.

— Я с деловым предложением, — заявляю, придерживая обратно закрывающуюся дверь.

— Если от Кремера, хозяин сказал, что продавать не станет, — бурчит, кряхтя.

Силой со мной помериться решила?

— Отпусти, или мужиков позову, — шипит.

— Я актёрские принадлежности купить хочу, театр свой открываю, — говорю в щель. — Щедро заплачу, тройную цену.

— Спрошу, жди тогда, — брякнула и всё же на засов закрыла.

Обернулся, бомжи смотрят зенками своими большими на худых лицах.

— А в театре вашем можно сыграть? — Спрашивает один голодранец сипло.

— Я раньше слепым притворялся, — брякает второй. — Тоже умею. Что скажешь, господин?

Хм. А мне как раз для осуществления плана два придурка вполне бы пригодились. Будет даже проще на лодку пробраться.

— Хорошо, посидите пока смирно, и прошу, братцы, не ворошите тот пакет с мясом тухлым, фу, закупорьте его чем — нибудь поскорее, — говорю чувственно, закрывая нос кепкой.

— Всё ща сделаем, господин! Только возьми! Совсем тухлая, а Гарри?

— Да вроде нормальная…

Минут десять жду ответа из публичного театрального дома. За дверью шевеления, встрепенулся. Мужичок высовывается худощавый, на казака похож со своим чубом.

— Монеты покажи, — брякает.

— Да был он у нас только что, — раздаётся за его спиной от женщины. — Щедро платил парень. Запускай.

— Ждите здесь, начинающие актёры, — бросаю через плечо бомжам и вхожу.

Заводят меня в закуток, где у них оказывается гримёрка. Две девки голые вообще меня не смущаются, переодеваясь там же.

— Что именно нужно? — Спрашивает мужик.

А у меня глаза разгораются. Ха! Глядя на разрисованное лицо одной из девиц, я понимаю, что и такое мне может пригодиться в дальнейшем.

— А скажите, кто делает такой грим? — Указываю на лицо девицы, у которой за счёт макияжа глаза раза в два больше!

— Есть у нас одна умелица, но мы её не отдадим, даже не думай переманить в свой театр, парень, — выдал «казак» решительно.

— Нет, что вы, — отмахиваюсь. — Я бы лучше пользовался услугами вашей гримёрки. За двойную плату готов.

— Хм, это нас устроит, — буркнул мужчина, посматривая на меня с недоверием и сомнением.

— Но с гримом в другой раз, — заявляю. — А пока мне бы хотелось приобрести у вас вот этот парик…

С охотой мне продали всё, что запросил. И костюм портового работника, и бороду накладную, и парик. Помогли всё примерить, и не задали лишних вопросов, когда вдобавок попросил мне лицо искусственно состарить тенями и пудрой. Девка из актёрского состава с радостью подгримировала. В новом образе и вышел.

Только «казак» провожающий меня, посмотрел с подозрением. Возможно, понял, в чём он поучаствовал. Но перед выходом я сыпнул ему в лапу монет и пообещал ещё больше на следующий день.

Глаза его горели, не думаю, что сдаст меня местному комиссариату.