Путешествия к Луне

122:03. «Возьми свой молоток, — сказал Джек Сернану, — он нам пригодится». Когда речь шла о пробах, Сернан довольствовался ролью полевого ассистента доктора геологии Шмитта. Быстро установив заряды и запустив гравиметр, приступили к сколу образцов с камней, лежащих на краю кратера. Сернан нанес серию сильных ударов по месту, которое казалось слабым. «Сейчас здесь отломится», — сказал он, но не тут-то было. Пришлось обойти камень и ударить с другой стороны: «Целая большая пластина!» Образец был настолько большим и угловатым, что он положил его прямо… в сумку Шмитта.

По второму камню хватило одного точно нацеленного удара. «Маловат осколочек, — сокрушался Джек, кладя в мешок образец, — но он расскажет свою историю, я думаю». «Когда вы закончите с валуном, — вставил с Земли Паркер, — мы бы хотели, чтобы вы перешли к грабельному забору». «Делай крупный план, — согласился Шмитт, — а я начну брать грабельный». На чистом месте он начал делать прокосы грунта. Грабли проникали не глубже 3 см, но слой была полон маленьких камней, и две сумки быстро заполнились. «Нам нужен килограмм грунта, — напомнил Паркер. — И мы хотели бы, чтобы вы двинулись назад уже через 10 минут». «Ворчит, ворчит, ворчит»! — насмешливо пожаловался Сернану Шмитт.

Закончив измерение гравиметром, отсняли панорамы стоянки. Камера Шмитта запечатлела (кадры AS17-136-20769, — 20771 и -20773) столь желанный для уфологов «уникальный факт» — «череп инопланетянина». Слух о найденном на Луне «скелете человека» уже 30 лет гуляет по страницам псевдонаучной прессы всего мира, поэтому мы с удовольствием предоставляем любителям «космических загадок» изображение столь причудливого камня.

Рис. 6.127. «Череп селенита»

122:36. Отправились в обратный путь. К этому моменту часть поврежденного Сернаном крыла над правым задним колесом ровера окончательно отломилась и потерялась. Пыль летела вверх и дождем осыпала седоков. То, что это вызвано потерей крыла, они догадались, когда возвращаться было уже поздно.

122:55. Вернулись на стоянку SEP, Сернан проложил ровером две колеи, пересекающиеся под прямым углом, для раскладки четырех «усов» антенны, в центре установили передатчик SEP и развернули солнечные батареи для подзарядки прибора. Сернан загляделся на

LM: «Джек, посмотри на „Челленджер". Глядя на него, понимаешь, как велика эта долина».

123:14. Шмитт пошел к «дому» пешком, по пути подняв камень размером с футбольный мяч; Сернан на ровере ехал за ним. Они были очень грязными и 15 минут чистили друг друга у лестницы. В радостном возбуждении, что план самого трудного дня в общем успешно выполнен, астронавты пели шуточную народную песню «Гулял я однажды по Луне…» «Простите, ребята…» — не выдержав, включился капком Боб Паркер, вероятно, зная продолжение этой песни и опасаясь, чтобы какая-нибудь пошлость не раздалась в эфире. Но Джек и Джин не позволили никому достать их, и с Луны так и продолжалось: «Да — да — да! е — е — е!!! да — да — ди…»

124:08. Наконец вместе с лунной добычей втиснулись в LM и угомонились. Когда астронавты сняли шлемы и перчатки, острый запах лунной пыли заполнил кабину. Каждая пылинка была все еще химически активна, и, как сгоревший порох выстрела, раздражала носовые проходы. На Шмитта напало чихание. Сняв скафандры, астронавты накинулись на долгожданную еду, хотя пища была чуть теплой (в LM нет горячей воды).

День оказался трудным. Общая продолжительность выхода 7 час 10 мин. Проехали на ровере 3 км, Шмитт прошел пешком 0,6 км. Собрали 17 образцов лунного грунта общей массой 13 кг. Энергозатраты астронавтов в первый день были выше расчетных на 15 %. Сернан использовал патрон гидроокиси лития, поглощающий углекислый газ, сверх расчетного времени 6 минут, а у Шмитта поглотитель мог работать еще 12 минут.

Фляги шлемов функционировали нормально, и очень помогала новинка оснащения — кусочек ворсистой ткани внутри шлема: теперь наконец можно было почесать нос. Руки и предплечья болели, пальцы были травмированы (синяки). Шмитт видел кровь под ногтями у Сернана; без сомнения, это было следствием трудного бурения. Но радостное возбуждение отодвигало все неудобства на второй план.

Астронавты попросили дать им еще час, чтобы привести в порядок добытые материалы. Шмитт оживленно побеседовал с геологами на Земле, ломавшими голову над лунными образцами, которые он уже начал исследовать с помощью ручной линзы. Но усталость брала свое, и вскоре он был рад, что их с Сернаном оставили в покое, и было время перед сном спокойно осмыслить прошедший день на Луне. Пока они собрали лишь образцы из верхних слоев грунта, но камни из более глубоких слоев и горные массивы они еще даже не видели. Улеглись в гамаки, снотворное не принимали.

В предыдущих рейсах астронавты занимались мелким ремонтом оборудования. Почти постоянно ломались гномоны, антенны на ранцах, доставляли заботы фляги скафандров и всякая мелочь: разъемы, застежки, липучки. Команду «Аполлона-16», потерявшую крыло колеса, беспокоил перегрев батарей ровера, но у них это случилось в конце второго дня, а здесь — уже в первый день. Не только самих астронавтов, но и приборы управления ровером так засыпало пылью, что трудно было считывать показания. Перед предстоящими большими маршрутами это грозило серьезной проблемой. «Эта пыль нас завтра не обрадует, — докладывал в ЦУП Сернан, — после километра движения я мог на чехле батарей пальцем написать свое имя. Если ничего не делать, завтра на батареях будет слой пыли толщиной в дюйм».

Пока астронавты спали, специалисты в ЦУПе думали, как восстановить ровер. Решили смастерить крыло из листов лунных карт, ведь это картон в пластике. Прикрепить их можно скобами от внутренней переносной лампы LM. Янг (дублер Сернана в этом полете) по разработанной процедуре изготовил крыло в тренажере LM и, надев скафандр, прикрепил его на макете ровера. Операция установки заняла 2 минуты, но на Луне она может занять 5–7 минут.

Астронавтов разбудили через 6 часов, передав с Земли звуки вагнеровского «Полета Валькирий». Это было особое послание Джеку Шмитту. Ведь он был студентом знаменитого Калтеха, от жутких традиций которого и сегодня трепещут местные обыватели. В период весенних экзаменов ежедневно в 7 утра студенты всех общежитий студ- городка связывают свои стереосистемы вместе и одновременно врубают «Валькирий». На милю вокруг люди вылетают из постелей.

В ЦУПе были однокашники Джека, которые и подали идею взбодрить коллегу на Луне звуками альма — матер. Внутри «Челленджера» музыка из наушников была еле слышна, но Шмитт мгновенно проснулся и долго смеялся над такой побудкой. Чтобы выспаться на Земле, ему всегда требовалось не менее 7 часов, в отличие от Сернана, который довольствовался меньшим, даже если всю ночь гулял в компании. Шмитт полагал, что способность работать с малыми перерывами на сон — особая черта морских пилотов, дежуривших на авианосцах.

Несмотря на некрепкий сон, Джек чувствовал себя удивительно хорошо: он и Сернан все еще были на Луне, ничто не мешало продолжить миссию, боли в предплечьях совершенно исчезли: сердечно — сосудистая система при малой гравитации работает очень эффективно и быстрее очищает мышцы от молочной кислоты.

«Как там Эванс?» — были первые слова проснувшегося командира.

А Рону скучать на орбите не приходилось. Механизмы выдвижения и втягивания топографических фотоаппаратов работали все хуже и хуже. Плохо работал и механизм втягивания антенн импульсного радиолокатора, который измерял физические характеристики Луны: антенны втянуть не удавалось. Куча проблем, с которыми Рон под руководством ЦУПа героически сражался.