Пути-Пучи

И вот пришла пора схватки, ради которой Иегва был рожден, но схватку ту он не выиграл, вот какую силу набрал к тому времени Эпсилотавр, что даже Сын Бога не смог с одного разу возобладать над ним. Одиннадцать лет они сражались, и никто не смог забрать верх. О схватке той осталось очень мало преданий, потому что происходила она в тишине полной, но во время ее перестали быть воины у Эпсилотавра, а также воины, которых сумел набрать Сын Бога Иегва, тоже куда-то быть перестали. И не стало войска ни у того, ни у другого, и остались они одни, стоящие друг против друга.

Но прежде Эпсилотавр, одни говорят, встретил Баграста и убил его. Другие утверждают, что не Эпсилотавр, а Иегва, и не убил, а просто уговорил с Эпсилотавром не вступать в бой и спрятаться на время грядущих битв. И впрямь, зачем Сыну Бога убивать человека, словно он обыкновенный наемник - наверное, уговорил, и тот скрылся, и прожил свои триста лет в спокойствии, которые ему положено было прожить.

Итак, остались они одни, Иегва против Эпсилотавра, стоящие друг против друга непримиримо, и начали насылать каждый на каждого всякие чудеса - какие, никому не известно, известно только, что чудеса. Одни чудеса питались силою Бога, другие - силой того, что Эпсилотавр отобрал. И все эти чудеса питались силой Духа Святого - что Он такое, никто не знает, ничего, кроме имени - Дух Святой. Говорят, Он есть что-то такое, что пропитывает каждую частичку тверди Мира и дыханий его, и запахов, и вод, и огней, и живое, и неживое, и даже то, что в состояниях между, и Дух этот никак, если глазом посмотреть, ни на что не влияет, но дает цель и возбуждает стремление. И способность возбуждает у некоторых - творить чудеса. Потому что, говорят, Дух - посредник между Землей и Богом.

И вот, стояли они друг против друга, Эпсилотавр против Иегвы, одиннадцать лет кряду стояли, и, вздохнув, сказали потом: "Нет, силой и чудодейством мериться мы не можем, потому что они равны, померимся чем-нибудь другим, но разойдемся прежде и поразмыслим".

И еще одиннадцать лет они по Миру ходили, но далеко от Иудеи не отдалялись, следовательно, чем-то важна была им Иудея, никто не сказал, чем. К Риму же ни разу не приблизились, ни тот, ни другой, хотя люди звали их в Рим, и разное обещали.

Эпсилотавр ушел поначалу в страну икков, что по соседству к востоку была в то время от Иудеи, большая была страна. Всё у ее жителей Эпсилотавр отобрал, и не могли жители возражать, потому что способность к возражению он отобрал у них с самого начала, да она и так у икков была мала. Он отобрал у них скот, дома, жен и детей, имена их отобрал у них, злаки и то, что в складнях. Память о них отобрал тоже, потому никто ничего не может встретить в книгах о стране икков, хотя то была большая страна и богатая, и везде от нее ходили, и много о ней написано было, даже и у великих. Голы стали икки и ходили немо, потому что слезы тоже Эпсилотавр у них отобрал, ни неба у них не стало, ни земли, ни места для отдыха. Когда же спросили его: "Что нам делать теперь, Эпсилотавр, когда ты отобрал все?", - он рассмеялся над ними и сказал так:

– Не знаю, что вам делать, ничего не могу сказать, умрете вы, и рассеетесь по земле, и никто не вспомнит, что была такая страна - страна икков. А то, что отобрано у вас, мне не нужно, у меня много и без того, выброшу я все, что отобрал, по ветру развею и уничтожу, как хлам ненужный.

– Зачем же ты отобрал у нас?
– спросили икки Эпсилотавра, и тот ответил им странно:

– В языке вашем есть одно слово, которое мне понравилось. Это слово - "удовольствие", по-вашему "пути-пучи". Я от вас язык заберу и выброшу его, и развею, а слово это себе оставлю, и с ним ходить буду, потому что понравилось оно мне.

– Береги же его, не теряй, - сказали икки, - пусть хоть что-нибудь останется от нас на Земле.

Забрал он у них язык и все развеял отобранное, как обещал, только слово "пути-пучи" себе оставил, и ушли икки, и сгинули, и больше о них никто ничего не слышал.

Эпсилотавр же с тем словом в Иудею вернулся, имя себе поменял на иудейский манер, и зваться стал гордо - бар-Равва, - что на их языке имеет много значений, но обозначается также как Сын Учителя, Сын Повелителя или Сын того Раввы, о котором говорит Тора. Хотел сначала Эпсилотавр назваться Сыном Бога, но не посмел.

Вернулся потом в Иудею и стал среди людей ходить, бар-Раввою называясь, и стал проповедовать им учение об удовольствии, которое назвал он учением "Пути-Пучи", что когда-то означало "удовольствие" на языке икков, но никто уже не помнил об этом, хотя дни назад помнили, но забыли - Бар-Равва отобрал у них память. И говорил он, что Бог сам по себе, а люди сами по себе и без Бога, и сами делают, что хотят. И Трехточию священному их учил, и научил воротник развязывать, прежде чем входить в воду, и в мерзость свергаться, и многому еще чему научил, и ничего у них сначала не отбирал, потому что план имел против Сына Бога. И говорили люди - вот, он зовется Бар-Равва, что значит "Сын Повелителя", это и есть Сын Бога, который пришел, говорят, в Иудею со злом сражаться, а других Сыновей Бога нам и не надобно, потому что один Сын, бар-Раввою называемый.

Прослышал о том Иегва, Эмашен ему сказала, остерегла, и постиг планы Левого. Кивнул он тогда и к Отцу с молитвою обратился.

– Отец Мой святый, - так сказал Иегва Отцу Своему, - приблизился час Исполнения Наказа Твоего. Ничего не прошу у Тебя, одно прошу - освяти Собою несколько кусков дерева, лежащего там, где я Тебе скажу.

– Да, - сказал Бог, и на том прервался их разговор. Ибо краток был всегда Бог.

Пошел тогда Иегва к реке Иордан, где стоял в то время Иоуаханн Предшествующий и в той реке был крещен, за что потом казнил Ирод Иоуаханна, но когда крестили Иегву, смотрел на него народ и умилялся - вот, пришел Иегва, настоящий сын Бога, и Иоуаханн Предшествующий тоже так нам сказал. А который бар-Равва, тот мошенник, и его надо казнить. И пошатнулась слава бар-Раввы.

С тех пор одиннадцать лет ходил по Иудее Иегва, а надобно сказать, нелегким было это хождение, ибо чудес не тратил на себя Иегва и ни на кого не работал, а что дадут, то и ел. И жарко было, и песок сплошной по пути, и только скалы сквозь песок выступали. Но шел Он бос, и люди к Нему лепились, а среди них особых несколько человек - рыбаки, мытари и прочих других сословий, все молоды, - Он их выделял, и они за Ним шли, учениками Его называясь и последователями. И учил Он их, и учеников своих, и тех, кто просто за ним шли, слову Божиему, учил их страдать, чтоб хорошо жили другие, учил любить друг друга, правда, мало кто понимал, как это. Но и не понимая, шли за Ним и любили, потому что видели - вот, Он пришел, и это есть самый настоящий Сын Божий. А что не понимаем, говорили, так потом поймем, это время еще придет.

Бар-Равва же учил совсем другому людей. Он говорил, отец меня послал, и люди думали, что отец его - Бог. Он говорил - человек устроен так, что искренне стремиться можно только к удовольствию, потому что только удовольствие ниспослал ему Бог, и говорил им про Три Точки священных, и про великих Отнимателей говорил, и про разницу между правым и левым, и про то, что есть такое на самом деле Сосед Бога. И надо сказать, не очень верили идущие за ним люди в то, что Сын перед ними Божий, но говорил он просто и обещал, и все понимали и принимали то, что он говорил, и шли за ним. И радовался бар-Равва.

Но вот, пришло время, когда разделились жители Иудеи. Каждые десять из одиннадцати говорили, что Иегва, вот он настоящий сын Бога, а бар-Равва ненастоящий. Но один из одиннадцати верил бар-Равве, остальные же говорили: "Римлянин он и лишь притворятся сыном Бога, даже имя такое выбрал себе", - и отвернулись от него, хотя на самом деле он не был римлянин, и гнать его стали, и воспечалился бар-Равва, когда понял, что не выиграть ему у Сына Бога, потому что тот - Сын, а он всего лишь Сосед.