Путник. Легенда о забывчивом попаданце

– Тут живет тетка Пятерня. Знаешь, почему Пятерня?

– Почему?

– Потому что у нее всего по пять: пять сыновей, пять кошек, пять собак, пять куриц и овец тоже пять.

– А конь-то один, - я кивнул на привязанного к изгороди черного с подпалинами жеребца, который сидел на заду привалившись спиной к телеге и зевал во всю пасть, усеянную острыми как бритвы квадратиками зубов.

– Твоя правда, один!
– изумился Адька, - а нет! У нее еще пара жеребят в сарае стоит и две коровы.

– Ну, ты даешь, - возмутился я, - коня с коровой поравнял.

– А какая разница-то?

– невозмутимо ответил Адька, - мы вон в том году корову в телегу запрягали, и в плуг тоже.

– Ясно все с тобой, - отмахнулся я, про себя подумав, что адькино невежество есть лишь результат его деревенского воспитания.

Наконец мы оказались возле большой реки, и пошли вдоль берега.

– В церковь пойдем, - ни с того ни с сего вдруг заявил Адька.

– Откуда здесь церковь?
– поинтересовался я насторожившись.

Церкви обычно строили Механики. Но Механики жили в городах и никогда не заглядывали в подобную глушь. Хотя, если поковыряться в истории, то можно вспомнить, что когда-то, на заре своего могущества, Механики распространяли свою религию повсеместно. Наверное тогда и была построена церковь и в этом Доме.

– Механики построили, - Адька подтвердил мои догадки, - смотреть пойдешь?

– Пойду, - кивнул я.

Я был обрадован предоставленной судьбой возможностью побывать в обители Механиков.

– Тебе понравится, - радостно предупредил меня Адька, - Там чисто и красиво, а под самым потолком всякие шестеренки и колеса виднеются - от Механиков остались. В общем, есть на что поглазеть.

– Ясно. Я смотрю, тихо у вас тут, спокойно.

– Не, - расстроено выдохнул Адька, - это в соседних Домах тихо, а у нас - нет. У нас тут душегуб бродит.

– Кто?
– не понял я.

– Душегуб. Людоедище поганое, - глаза Адьки гневно сверкнули, - ходит тут, девок ловит и жрет, только кости остаются...

– Так вот среди бела дня и ходит?

– Нет, что ты. Днем он в ивняке таится, а вот вечером, как только кто из девок или баб за водой на ночь глядя пойдет - он тут. Как тут.

– Так он кто? Человек или нечисть?
– уточнил я.

– Какой там человек, - горестно вздохнул Адька если только по виду.

– Так ты что, видел его?

– Нет, рассказывали. А я только следы отыскал. Жаль, что не могу я еще превращаться, а то бы по запаху гада нашел, - Адькины глаза снова загорелись желтым огоньком.

– Ничего, научишься, - успокоил его я, - сначала от страха или боли превратишься, а потом поймешь, как это делается, и научишься по желанию превращаться.

Тем временем мы подошли к церкви. Я не видел раньше ничего подобного даже в больших населенных пунктах, а то, что увидел здесь, меня потрясло. Метрах в ста от берега прямо из воды поднималась белая башня с золоченым куполом-луковицей. Я даже рот открыл от удивления и восхищения. Адька, которому удалось удивить меня второй раз за день, просто сиял.

– А внутрь как попасть?
– тут же спросил я.

– Как-как, переплыть!
– сказал Адька невозмутимым поучительным тоном и не раздеваясь, полез в воду. Я сунулся за ним, тоже в одежде. Поплыли. Вода была теплой у берега, а рядом с каменной стеной меня пробрало до костей. Отплевываясь и фыркая, Адька заявил, что тут очень глубоко. Я не спорил. Темная вода уходила вниз многометровой массой.

Мы обплыли стену вокруг и оказались около окна. Высота позволяла подтянуться на руках и оказаться внутри. Так и сделали.

Адька со знанием дела забрался внутрь. Я не доверял этому старому и величественному сооружению, а вот Адьке доверился сразу и полностью. Дружба с первого взгляда, так сказать. Я сам себе улыбнулся.

Внутри церкви оказалось не так темно, как мне показалось сначала. Внизу, прямо под нами, чернела окруженная колодцем стен бездонная бездна мутной воды. Где-то под ней, в невидимой глазу глубине должно быть скрывался алтарь.

Мы находились на подоконнике одного из верхних окон. Над головой возвышался полуразрушенный купол, внутри которого виднелись остатки какого-то механизма. Вот оно - забытое творение рук Механиков. Я заворожено разглядывал огромные, словно висящие в воздухе шестеренки и цепи. Увиденное напоминало механизм гигантских часов.

Все стены под куполом покрывали фрески. Огромные рисунки уходили под воду, заканчиваясь, наверное, где-то у пола: по плечи в воде вокруг нас стояли изображенные на стенах ангелы. Их лица были нарисованы одинаково ровно и безупречно, словно по трафарету. Ангелы смотрели на нас спокойными ясными глазами, словно ждали чего-то. Было в их взглядах что-то требовательное, вопросительное.

Пока я глазел на фрески, Адька вдруг завозился и толкнул меня в бок. С соседнего подоконника в воду ручьем посыпалась пыль. Кто-то нежданно-негаданно решил присоединиться к нашей компании. Отследив адькин перепуганный взгляд, я потянулся по нему глазами, как по ниточке, пока не натолкнулся на существо, занявшее весь оконный проем соседнего подоконника.

– Смотри, - просипел Адька, рассчитывая, что вновьприбывший нас не услышит, - ангел там, как пить дать, ангел!

– Сам ты ангел. Это - нова, - ответил я многозначительно и со знанием дела.

– Кто?

– Потом расскажу, - прикладывая палец к губам, прошептал я.

Еще не хватало обсуждать эту тему сейчас, когда сама нова стоит на соседнем подоконнике. От этих существ можно ждать чего угодно. В больших населенных пунктах я видел нов - механических ангелов, созданных все теми же Механиками. Конечно, видел издали: в полете или на церковных куполах, а вот деревенщина-Адька, похоже, не видал их отродясь, поэтому перепугался совсем.

Нова, казалось, не замечала нас в упор. Она тяжело бухнулась на колени, положив рядом с собой огромный двуручный меч, в мой рост величиной. Трудно поверить, что эту махину когда-то создали из обычной девушки моего возраста.

Механический ангел - в прошлом человек, точнее девушка, а еще точнее невинная девушка. Когда она попала на службу к Механикам, ее жизнь круто изменилась. Все мирские заботы остались в прошлом. Настоящее для новы - это война. Именно для войны на несформированном еще человеческом теле Механики выращивали огромные крылья, пронизывали кожу проводами усилителей, заставляющих мускулы крепнуть и расти.