Путями Сталкеров

–  Андрюха, а я тебя уже искать думал начать! Куда делся?
– заорал Долгов едва увидел меня.
– Садись, давай! Вина будешь?

–  Нет, спасибо. Что, по мне не видно, что не хочется?

–  Да ты попробуй, полстаканчика - сразу полегчает.

–  Нет. Слушай, Борода, а чего ты так рано вскочил? Да и стволы притянул сюда? Нам еще же долго ждать выезда.

Долгов хитро прищурился.

–  Ага, как же, долго. Пока ты там по улицам шлялся, ко мне человек пришел от Зияда; сказал, чтобы собирались, скоро он за нами на своем джипе подкатит.

–  А чего ж он так резко планы поменял, а?
– у меня закралось нехорошее предчувствие.
– С бухты-барахты. Не делаются ведь так серьезные дела…

–  Да кто его знает… - махнул рукой напарник, - может опять, приснилось чего. А может, как понял что его бабы ждут, так и утерпеть не может!

И Борода залился смехом.

Смейся, Роман, смейся. Только как бы после твоего смеха нам, согласно мудрой русской поговорке, плакать не пришлось.

Но мрачные мысли не успели овладеть мной. Нарушая предполуденную ленную тишину, к гостинице примчался огромный грохочущий ослепительно-белый джип. Автомобиль, поднимая клубы пыли, бешено заскрипел тормозами, остановившись в нескольких метрах от живой изгороди кустарника. Абу-Ахмед, выглянувший из дверного проема, покачал головой и снова скрылся в прохладных недрах помещения.

Из машины вылез Зияд. Здоровяк облачился в крахмально-белый костюм, который выигрышно оттенял его смуглую кожу. Конечно, этот наряд дико смотрелся среди привычно-рванных балахонов окружающих аборигенов. Зато, и этого не отнимешь, выглядел Зияд очень эффектно.

"Он что, уже собрался на женщин впечатление производить? И как в таких шмотках в Зону идти? Да нет, все нормально, переоденется…"

–  Здравствуй, брат!
– Роман полез обниматься с прибывшим.
– Садись, пропустим по стаканчику за успех вашего мероприятия.

Тем временем подъехал еще один автомобиль, на этот раз - "Импреза"; остановился подле джипа.

–  Спасибо, Джамал, но я ненадолго, - с места в карьер взял мулат.
– Я с вами в Зону не пойду.

Если я ожидал что-то подобное, то для Долгова слова Зияда стали откровением.

–  Как… почему?… Мы же вчера договорились.

Зияд присел на стул.

–  Джамал, брат, помнишь, что я вчера тебе рассказывал о моей задумке пойти Зону? О вещем сне?

–  Помню, брат, помню. Ты говорил еще, что те почтенные мужчины так и не вернулись.

–  Да-да, именно это, - кивнул араб.
– Так вот. Этой ночью Аллах снова послал мне предостережение. Мне приснился то же сон, что и пять лет назад. Понимаешь, именно тот! Поэтому - я твердо решил не идти…

–  Твое, конечно, право, Зияд, - Долгов насупился.
– А нам-то что теперь прикажешь делать? Мы-то с русским не передумали!

–  Джамал, брат! Я так и знал, что ты не передумаешь… Вот!
– и рука мулата положила на стол ключи.
– Бери джип. Там карта. Пользоваться компасом, надеюсь, умеешь? И, если ты действительно найдешь женщин - постарайся вернуться! Да и русский твой тоже!

Роман моментально заключил араба в крепкие объятия; мулат, похоже, и не ожидал такой прыти. Я ограничился простым рукопожатием.

–  Спасибо, Зияд. Мы вернемся - машину отдадим.

Погрузились за считанные секунды. Вскоре белоснежный джип оставил позади и Зияда, и вышедшего попрощаться Абу-Ахмеда и весь Раас-Хариб.

И вслед нам неслось:

–  Удачи. Аллах с вами.

ГЛАВА 18.

Египетское шоссе абсолютно не пострадало за те девятнадцать лет, что провели черту между миром до и после Обмена. Аспидно-черное покрытие, с ярко-оранжевой разметкой, выглядело так, будто его положили вчера; лишь в некоторых местах асфальт бороздили трещины, но они оставались незамеченными для огромных колес джипа. А чему удивляться: арабы жаловались, что и на побережье дожди всего раз в год шли, что уж говорить о пустыне. Заморозков здесь тоже отродясь не бывало. Вот и лежал первозданным асфальт, хоть и силился его побороть вездесущий песок.

Ромыч развалился в водительском кресле, небрежно кинув руки на баранку. Я же просто пялился через темное тонированное стекло на проносящийся за окном унылый однообразный пейзаж. Нет, что ни говорите, а пустыню лучше на автомобиле пересекать!

Заправил нас Зияд под завязку: стрелка, показывающая уровень горючего в баке непоколебимо держалась у отметки FULL. В багажнике заботливый араб в ряд выстроил пяток двадцатилитровых канистр залитых под горлышко бензином. Его теперь, по расчетам здоровяка мулата, должно было с лихвой хватить на путешествие "Туда и обратно". Но на этом приятные сюрпризы от Зияда не заканчивались: на заднем сиденье разместился приличный склад полезных для любого "ходящего" в Зоны мелочей. Особенно порадовали две ременно-плечевых системы для хранения боеприпасов - в просторечье "лифчиков" или "нагрудников". Странно, но они стали большой редкостью в нашем мире. А тут - два камуфлированных, словно только что со склада… Еще к приятным неожиданностям можно было отнести великолепный бинокль. Ну и провизия - куда без нее…

–  Андрей, - вдруг подал голос молчавший до поры Долгов.
– А что мы с бабами станем делать, когда найдем их? Ну, я не про первый месяц спрашиваю - сначала понятно что! А потом? Ты над этим вопросом задумывался?

О, как загнул, друг ты мой сердечный. А ведь и правда…

Все послеобменное время выжившая, мужская половина человечества грезила женщинами. Первые годы и вовсе столько отважных, решительных парней пропадало, бросаясь в рискованные походы, ориентируясь на малейшие слухи, на призрачные надежды. Но эта волна быстро иссякла, разбившись о суровую реальность мира без женщин, сгинув в Смутное время. Позже, выжившим прагматикам было уже не до каких-то там мифов: мужикам просто надо было выжить.

Я и сам относился к той, второй, реалистичной половине человечества. Смиренно принял новый мир, смиренно выполнял приказы руководства, смиренно следовал уставу. Но стоило умиравшему сталкеру-арабу брякнуть несколько слов на ломаном английском - и капитан Олеников сорвался в бесконечное путешествие; в поход длинною в шесть лет.

Сколько приобретено и потеряно друзей, сколько пройдено километров…

Поменялся я сам. Теперь пришлось жить опираясь на самого себя, а не на мудрые головы отцов-командиров. Теперь можно было не цепляться за зряшную иллюзию порядка, диктуемую уставом. Зряшную?

Что я приобрел за годы проведенные вне Базы? Да, стал неплохим сталкером. Сам Котельников это отметил. Да, научился хладнокровно убивать людей. Парадокс. Кому еще и уметь хладнокровно убивать, как не военному? Казалось счастьем, что мое поколение выросло в относительно спокойном мире; забыло, каково это - ловить человека на мушку, дарить ему мгновения жизни прежде, чем нажмешь на курок… Оказалось, что казалось.

Приобретя много нового, я потерял часть себя. Зачем капитан Андрей Олеников сорвался с насиженных мест за уходящим солнцем, в путь без возврата? Что он хотел сделать с мифическими женщинами?

Сейчас я не мог ответить на этот вопрос. Я просто не помнил… Привыкший жить мечтами и грезами человек, сейчас, в сотне километрах от заветной Зоны, не знал, что ответить своему напарнику.

–  Командир! Ты что, уснул, что ли?
– Роман повернул голову в мою сторону.
– А, замечтался, Андрюха! Ничего, скоро мы попарим свои…

–  Заткнись!
– оборвал я напарника.
– Лучше за дорогой следи!

–  Командир не в настроении… - пробубнил Долгов.

Да, не в настроении. И вообще - достал ты меня уже, Борода! Не знаю, как будем с тобой женщин делить. Хорошо, если их там много. Тогда я часть себе возьму, часть тебе останется. А если мало?..