Пять мгновений любви

Земля, кажется, уехала из-под ног, или почему мир так закружился.

— Кто? — снова тупо повторил Герман.

— Ярослава, — как заведенный тихо повторил Юра, будто бы даже не узнавая ее имени у себя на устах.

— Имя такое знакомое… — Савелий задумчиво почесал подбородок. — Как ты сказал? Стас Чайка?

— Буров, ты идиот? Это Стас, — сказал Юра так, словно это всё объясняло.

— О, так вы его знаете? — обрадовался Паша. — Я вчера сидел, залипал в телефоне и смотрю, ба, Стас с ней на фото! А потом вспомнил, что был у него летом на днюхе, и он ее в качестве своей девушки представлял.

— Может быть, они расстались? — уточнил Герман, подмечая, как с каждым словом все больше бледнел Юра.

— Да нет, сейчас вам покажу.

Он достал телефон и начал что-то листать, немного нахмурившись. Юра пока оглянулся, Яра продолжала разговаривать по телефону.

— Держите, — Паша протянул смартфон. Юра жадно впился в то, что предстало перед глазами, подмечая каждую деталь, загоняя себя медленно в угол, словно тот дал ему не телефон, а пистолет, и он добровольно решил выстрелить себе в самое сердце. Друзья обступили кольцом, тоже заглядывая в экран.

Страница ВКонтакте Стаса Чайки. На аватарке он, все такой же блондинистый и кудрявый, целует в щеку Яру. Она выглядит совершенно счастливой, в красном платье с бокалом шампанского. В статусе стоят три черных сердечка, насмехаясь над ним.

Юра замерзшими пальцами пытался открыть фотографию, но экран его не слушался, будто он уже неживой: мертв внутри и снаружи. Наконец у него получилось, под ней обнаружилась парочка комментариев:

Саша Захарова: такие солнышки ?

Миша Макаров: когда свадьба??

Ярослава Воронцова, в ответ Мише Макарову: ничего не знаю, вы первые

Юра вернулся обратно и стал листать дальше ленту. Множество видео и везде снимала Воронцова. Ее смех, ее голос, ее шуточки. Вот Стас играет на гитаре в каком-то доме, вместе с ним Миша и еще несколько незнакомых парней. Вот они едут ночью в машине, вверх которой откинут, и ветер треплет ее волосы, а она радостно смеется. Вот они танцуют на ее выпускном. Они. Они. Они. Вместе. Всюду. Последнее было видео с его дня рождения, где фотограф как раз и делал то фото. Снимала, по всей видимости, Саша, которая отсалютовала в этот момент Яре бокалом шампанского. Юра тщетно пытался разглядеть здесь хоть что-то, к чему можно было прицепиться, но все выглядело настолько реально, что в это верилось.

Паша отобрал у него телефон, понимая, что слишком долго он гуляет у них по рукам.

— Они встречаются? — еще раз уточнил Юра, но уже чувствовал, как по его душе, которая только что смогла собраться воедино, пронесся скорый поезд под названием «Ярослава», разбив на миллион кусочков, превратив в пыль, которую уже нельзя было восстановить.

— Я думаю, что да. Стас, правда, сейчас за границей. Вроде бы мне мама говорила в Испании или в Италии, а фиг разберешь.

Савелий схватил Юру за локоть и отвел в сторону:

— Эй, Юр, не надо, слышишь. Не делай поспешных выводов, поговори с ней.

— Если это правда… я же… а она… — он махнул рукой, понимая, что не хочет ничего ему объяснять. — Я ей верил.

— Фотографии могут быть старыми. Пошли уже, — друг уже подтолкнул его в плечо, по направлению к Яре.

Она казалась такой спокойной, слушала своего собеседника по телефону и улыбалась. Они видели это в отражении стеклянной двери, а Яра стояла к ним спиной, смотрела под ноги и подпинывала камешек.

— Я тоже по тебе скучаю, Стас. Когда ты приедешь? — донеслось до них. В этот момент мир окончательно рухнул, смысла разговаривать он не видел.

Юра шел напрямик, не разбирая дороги, расталкивая всех и не видя перед собой абсолютно ничего.

Холод добрался до него, но не тот, что заполнил улицу, а тот, что поселился в сердце. Заморозил его и разбил на мелкие осколочки. Было чертовски больно, а в том месте, где в груди поселилась Ярослава, осталась одна пустота.

Он снова захлебывался в боли, все еще пытался поверить в происходящее, а разгоряченное сознание подкидывало кадры их поцелуя. Лживого поцелуя с такой же лживой девушкой.

Она точно такая же, как и Олеся. Как и все остальные.

А воспоминания продолжали забивать крышку гроба над ним, не оставляя ни шанса на прежнюю жизнь и чувства.

Слышал, как его окликали, но не реагировал. Наконец Савелию удалось схватить его за рукав.

— Юра, постой. Тебе надо поговорить с ней, рассказать о своих чувствах. Не совершай эту ошибку, — Савелий запыхался от бега, все же семилетний стаж курильщика давал о себе знать.

— Какую ошибку? Она итак знает о всех моих чувствах! А ты вообще не знаешь, о чем говоришь, и я очень рад этому! — Юре казалось, что он почти кричал на всю улицу, впервые выходя из себя настолько. Обычно он все переживал внутри себя.

— Я знаю, Юра… просто поверь мне, я знаю. Но я вижу, как она на тебя смотрит, и если это не любовь, то что?

— Она в отношениях, но при этом подавала мне знаки внимания, по-твоему, это нормально?

— Нет. Но она может жалеть о них. Об отношениях. Может быть, она в них несчастна.

— Тогда зачем же она вообще встречается с ним?! Без обид, но ты несешь бред! — уже не на шутку вспылил он и со злости саданул кулаком по стене ближайшего магазина, чтобы хоть как-то себя успокоить.

— Из-за привязанности, привычки, не знаю. Она лучше ответит на этот вопрос.

Юра грустно смотрел на своего друга, тот что-то пытался до него донести, но он уже ничего не понимал. Он устал, силы постепенно покидали его, выплеск эмоций забрал их почти все.

— Мне надо побыть одному, ладно? Я буду завтра, можешь на меня рассчитывать. Но сейчас я хочу побыть один.

Он развернулся и пошел в сторону своего дома. Без одежды, без вещей, без любви и без сердца.

Глава 10.4

Сердце все еще бешено колотилось от поцелуев, от ее первых поцелуев, таких долгожданных и горячих, словно губы прикоснулись к солнцу.

Но Юра — не солнце, он — луна, которая освещала путь в темноте, спасала от монстров, что в ней прятались, берегла, чтобы она дожила до очередного солнечного дня.

Пока Ярослава жила в его объятиях, ее телефон разрывался от звонка. Когда она поняла, что звонят именно ей, то с удивлением обнаружила на экране имя, которое так ждала: Стас.