Пять невест и одна демоница. Трилогия

– Погоди, – я остановилась, прижимаясь спиной к белому камню. – Мы вообще не заблудились часом?

– Не знаю, – Теттенике послушно остановилась.

Огляделась.

И присела. На пятки. Руки она положила на торчащие в стороны коленки и поморщилась.

– Устала?

– В степи тоже жарко. Но не так. Там… там дышать получается. А тут такое чувство, что если глубоко вдохну, то все это внутрь проникнет… понимаешь?

Не особо.

– Нам нужно зеркало, – я тоже прикрыла глаза. Солнце… солнце пробивалось сквозь сомкнутые веки. И внутрь. И да, было такое чувство, что еще немного и я вспыхну, сгорю на этом вот чересчур злом солнце.

Или рассыплюсь пылью.

– С ней поговорить хочешь?

– Да… план нужен. Хотя у меня еще тот топографический кретинизм, но… мы так до скончания веков бродить можем, а ближе не подойдем.

– Зеркала нет. Но есть дерево.

– Думаешь, заменит?

– Если забраться наверх. Погоди…

Теттенике поднялась и весьма ловко, куда там кошке, вскарабкалась на кривоватое дерево. Выглядело то не слишком надежным, да и похрустывало выразительно, но степнячка забралась на самую вершину.

– И что там?

– Ничего! – сказала она. – Улицы. Одни… а вон там, далеко, храм! Слушай… у тебя же крылья!

– И?

– Взлететь попробуй!

– Люди не летают, – мысль мне категорически не понравилась.

– Так то люди, – возразила Теттенике. – А ты демон. Демоны летают. Мне брат рассказывал.

Ну да, а он большой специалист по демонам.

– Храм там, – Теттенике поглядела вниз и поморщилась. – Я, между прочим, тоже по деревьям не лазала… в степи их вообще нет. Деревьев.

Но спустилась она без проблем.

– Храм мы не потеряем, он виден, думаю, отовсюду…

Вот только пойди-ка отыщи дорогу к этому храму.

– Даже если я взлечу, то… то тут драконы водятся!

– А ты быстренько! – посоветовала Теттенике. – Потому что не понятно, то ли туда, то ли туда.

Она показала влево и вправо.

– Там дальше они тоже как-то раскидываются, одна вроде вверх, а другая на тупик похожа или обходит во-о-он тот дом!

Я поглядела на степнячку.

На дом.

Улицу.

Легионеров. Даже на конской морде было такое прескептическое выражение.

– Я… попробую.

Выпустить крылья. При свете дневном они такие себе, прозрачненькие… слегка кожистые. И нематериальные напрочь. А дальше что? Я старательно взмахнула.

И еще раз.

– Подпрыгни! – посоветовала Теттенике.

Да уж и сама догадалась… на третьем прыжке я поняла, что скорее шею сверну.

– А… может, пусть он тебя подкинет? Или вот со стены. Заберись на стену, а оттуда вверх. Или лучше на дерево? Крышу? Крыша высокая!

Именно.

Высокая. С такой и навернуться недолго и… и вообще сдается мне, что крылья мои больше для красоты, чем полетов. Но я, пыхтя и сопя от возмущения, позволила запихнуть себя на стену. Под ногами захрустели камни, да и сама стена оказалась не такой уж широкой, как я надеялась.

Зато высокой.

И… и храм впереди виднелся.

Или дворец? Такой… далекий, утопающий в дымке, словно акварелью нарисованный. Вот только перед этой акварелью лежал лабиринт из улиц, улочек и переулков. Домов, стыдливо скрывающих постаревшие лица за стенами. Высоких заборов и прочих, не внушающих оптимизма, преград.

Так, Жора… почему люди не летают как птицы? Да потому что анатомия неподходящая!

Надо расслабиться. Должны же быть инстинкты. Если не у меня, то у демона… крылья есть? Рога есть? Огонь вот тоже вызывать могу. Стало быть, и полететь способна.

В теории.

Но теория теорией, а…

– Да прыгай уже! – Теттенике забыла про усталость. – И повыше, а потом махай!

– Слушай, если такая умная, то давай сама.

– У меня крыльев нет!

А у меня есть. И хвост к ним… ладно, надо все-таки пробовать. Не буду же я на стене стоять до вечера. До вечера нельзя. Если тут днем так… недружелюбненько, то ночевать лучше где-нибудь в другом месте.

И Ричарда найти надо.

Надо найти Ричарда.

Эта мысль окончательно успокоила. Я… смогу. А если не смогу, то хотя бы попытаюсь. Не выйдет? Ладно. Тогда пойду в дом искать зеркало. И спрошу дорогу у той, кто должен бы город изучить.

За пару тысяч лет можно было бы.

Я оттолкнулась ногами, и крылья расправила, и почувствовала, как ложатся они на воздух.

– Вот так! – закричала Теттенике. – Выше! Выше давай…

Даю.

Пытаюсь.

Раз и еще раз. И… и нелегко летать, оказывается. Даже держаться нелегко. Тело тянет вниз, и норовит завалиться то вправо, то влево. Никакой красоты, изящества… так. Не о том думаю. Надо смотреть. Вперед. И искать дорогу… вот улица. Если прямо по ней, то мы… мы дойдем до какой-то площади, которая кажется небольшой, но от нее должны начинаться другие дороги.

Точно.

Площадей, закрытых наглухо, не бывает. Наверное.

Я оглянулась.

А вон и знакомые горы. И дорога. Это… это получается, что все время мы просто шли по краю? Не вглубь города, а просто по краю? И… логично.

Крылья все-таки подломились, и я не слишком изящно плюхнулась на дерево. Ветки затрещали, ломаясь под моим весом, я кувыркнулась, пискнула и… была подхвачена на руки.

Легионер поставил меня на землю.

Еще и поглядел с укором. Мол, как охранять столь безголовую особу? Ту, что сама норовит вляпаться.

– Извини, – мне стало стыдно. Немного. – Я не специально.

Вряд ли мне поверили.

Фыркнул он весьма выразительно.

– Слушай… а давай тебе имя придумаем? – мысль была вполне себе бредовой, под стать ситуации. – Надо же вас как-то различать.

– А сможешь? – Теттенике тоже поглядела на Легионеров с интересом. – Они все какие-то… одинаковые. Не обижайтесь.

Ближайший покачал головой. А потом указал на улицу.

Ну да, надо идти.

Прямо.

И я бодро зашагала вперед, а за мной потянулась Теттенике. И остальные. Имя… и почему это вдруг показалось важным?

Костяной виверн с тихим шелестом скользил по улице. Ариция подумывала было забраться на спину, но потом от этой мысли отказалась. Выглядел дракон не настолько крупным, да и как знать, не развалится ли. Время от времени он останавливался и поворачивал в сторону Ариции голову.

Узкую.

С выпуклыми глазами, которые слабо светились. Тогда крылья разворачивались, и становилось очевидно, что ей есть еще над чем работать. Если скелет получилось облепить землей, а из нее сотворить некое подобие плоти, то с крыльями почему-то не вышло. Левое сквозило дырами, словно на кости накинули старую тряпку, правое вовсе то ли паутиной затянуло, то ли пылью.