Пять новелл для принцессы книга 7

–  Так ее звали Смин. Я потребовал от нее жертву за убийство. Она назвала тебя. Ты станешь жертвой. Сзади стадо, которое тебя раздавит.

Его удалось удивить, Эл смаковала его растерянность.

–  Почему она назвала меня?
– удивился он.

–  Умирать не хотела.

–  Хм. Кто она такая, чтобы назначать меня жертвой?
– возмутился он.
– Я не верю ни во владыку, ни в каких-то там хранителей, ни в жертвы. Пусть верят жрецы.

–  Напрасно не веришь.

–  Я никогда не видел ни владыку, ни кого кто видел бы его. Говорят, он нас боится. Мы превзошли его в знании.

–  Примитивное выказывание. Ты оскорбляешь мой слух. Поэтому я продлю твою жизнь настолько, чтобы ты поверил. Поверишь - останешься жить.

Бадараси почувствовал, как тело перестает его слушать, он показался сам себе очень тяжелым. Он еще раз внимательно посмотрел на сидевшего на камне наглеца, а у того в руках оказался яркий шарик, как вспышка света. Шарик полетел в него. Бадараси не смог увернуться, тело не послушалось. Шарик угодил Бадараси в грудь, и мелкие искры рассыпались по ткани его костюма. Бадараси ощутил сразу множество запахов. Потом ему в лицо угодил комок мерзкой жижи и растекся по маске. Бадараси стал очищать визир и дыхательную маску. Он не ожидал, что преследователь перейдет от слов к делу, и пожалел, что не сделал попытки убить его. Действительно, почему?

Последовала атака, Бадараси получил пинок в бок, и упал с камня, на котором стоял. Потом он был обезоружен и толчками выгнан в долину. Он не мог сопротивляться, разряд вывел из строя защиту костюма, удары были точными и болезненными, а потом со знанием дела его враг повредил дыхательную систему, Бадараси понял это, как только упал в очередной раз на спину и не смог правильно дышать. На открытом месте он сумел подняться и был готов оказать сопротивление, но противник исчез.

Эл уходила из долины не оглядываясь, слышала, как поднимается рев за спиной. Скоро этому гордецу будет преподан урок. Едва ли он кинется в погоню, потому что сам станет объектом погони. Он сильный, если он сможет удрать по горам от этого стада, то его найдут другие, нюх у этого вида невероятный. Пару дней охотник проведет в бегах, а если выживет, то и разговор будет другим.

***

Кумон заметил Смин первым, она брела им навстречу. Это могла быть только Смин, они не нашли в округе иных живых существ. Этот район точно вымер. Уже сутки они не слышали ночного воя. Некое наитие вывело их к ней. В этой встрече виделось Кумону нечто мистическое. Первые мгновения он всматривался и не верил себе, но им навстречу шла она, он знал хорошо ее походку и эту манеру держать голову. Она явилась в жалком виде, едва он пригляделся, испытал неприязнь. Зрелище неприятное. Ее одежда разорвана, маски нет. Лицо он узнал с трудом, оно распухло, изменило цвет, из дыр костюма виднелось тело в пятнах.

Кумон посмотрел на жреца. Исмари разглядывал Смин с интересом ученого, совсем бесстрастно.

–  Я всегда догадывался, что тут можно выжить без нашей защиты. Вопрос в последствиях. Ее тело отравлено, - спокойно сказал он.

Кумон подошел к Смин первым. Она хотела прижаться к нему, но он не сдержал неприязни и отшатнулся от нее.

–  Нужно немедленно найти проход, в другом мире ей станет немного лучше, - рассуждал жрец.
– У нас некоторая потеря ориентации. Я наметил двери, но сейчас их нет на месте. Присутствует элемент блуждания. Я попытаюсь рассчитать дрейф.

Смин тупо смотрела на него.

–  Где Бадараси?
– спросила она тихо и хрипло.

–  Он ушел. Назад, - ответил Кумон.

–  Он умрет. Он убьет его.

Жрец приблизился к ней, посмотрел оценивающе, заглянул за спину.

–  На тебя напали?
– спросил он.

–  Да, - выдохнула Смин.
– Он хотел жертву. Я назвала Бадараси.

–  Опиши его. Какой он?

–  У меня нет сил. Я не осталась там. Там страшно.

–  Он тебя отпустил?

Смин не ответила, она очнулась от оцепенения и схватила Кумона за руку.

–  Вы убили кого-нибудь? Животное?

–  Нет. Еда сегодня кончилась. Пока мы ищем дверь, нам придется голодать, - отвечал Кумон, отходя от нее, но Смин шла следом.

–  Лучше голодать, чем встретить его. Он грозил убить нас, если мы еще кого-нибудь убьем, - с испугом говорила она.

Кумон силой высвободил руку. Ему становилось все неприятнее ее присутствие.

–  И кто он такой? Он порвал твою одежду? Избил тебя? Почему ты жива?
– спрашивал он.

–  Да. Расскажи, как ты прожила эти дни, - с любопытством попросил Исмари.

–  Я не жила, я умирала. С того момента, как увидела его. Животные его слушают. Он повелевает ими. Он вселяет ужас и повиновение, - отвечала она.

–  Опиши его, - снова попросил Исмари.

–  Он похож на духа этого мира, и он как живой. Он прикасался ко мне. Он сильный. У него лик статуи, страшный лик.

–  Смин, ты бредишь. Здесь нет таких, как мы, - возразил Кумон.

–  Здесь даже зверей нет. А он есть, - убеждала она.

–  Тебя терзал зверь?

–  Он хуже зверя. Он - охотиться за нами, - с дрожью в голосе говорила Смин.

–  Кажется, Бадараси верно сказал, за нами по пятам кто-то шел, - заключил Кумон.
– Не будем ее мучить. Вид у нее жалкий. Нам нужно помочь ей.

–  У меня есть настой. Я дам ей отпить, но едва ли он поможет ей при таком отравлении. Тебе следует немедленно принять решение, Кумон.

–  Мы возвращаемся. Она может идти. Пойдет сама. Я не брошу ее тут. Ищи дверь, - резко ответил Кумон.

–  Я пытаюсь, мне необходимо время. Пусть она отдыхает, потом мы допросим ее. Мне хотелось бы описания этого повелителя зверей. Они не управляемы. Мне хочется иметь представление о том, кто осуществил над ними контроль, - равнодушно рассуждал жрец.

Они обсуждали способ поиска прохода, а Смин присела в паре шагов от них на камень и погрузилась в себя. Лицо стояло перед ее глазами так явственно, маска без пятен. Она отчетливо созерцала знакомые черты.

–  Я знаю его, - шептала она.
– Я знаю его.

Скоро жрец дал ей настой. Сознание стало яснее, черты лика становились расплывчатыми, пока они не превратились в очертания камней перед глазами. Тогда Смин подняла голову и поняла, что Кумон старается не смотреть на нее. Она посмотрела на обнаженную часть руки, где костюм был особенно порван. Мертвенные пятна покрывали кожу.

–  Он убьет Бадараси. А что будет со мной? Скажи, Исмари, - спросила она.

Исмари подошел, присел рядом на камень, осмотрел пятна.

–  Я не могу сказать. Если мы вовремя вернемся, храм займется излечением.

–  Я выгляжу ужасно, - сказала она.
– Но я дышу. Уже третий день я дышу. Мы сможем уйти, если никого не убьем.

–  Если мы станем голодать, то ослабнем. Мы найдем пищу.

–  Он запретил убивать.

–  Тебе стало лучше, Смин?

–  Не знаю. Я чувствую себя немного бодрее. Но я разбита, я повержена. Никогда не чувствовала себя беспомощной. Это унизительно, - говорила она.