Пять шагов навстречу

— В этом мы похожи.

— Дерьмовое сходство, — говорю я.

— Закрой глаза и наклонись.

— Если я не сделаю этого?

— У меня есть другой способ, — пожав плечами, Трикси резко бьет по дыхале, благодаря чему сгибаюсь, а её губы касаются моих.

Заключив моё лицо в ладони, она прижимается ближе, и я сдаюсь, отвечая на поцелуй. Удар забывается моментально, руки обвивают талию, и Трикси поднимается на носочки, не разрывая поцелуй. Я бы взял её на руки и мог посадить на ринг, продолжая, но ещё не готов сниматься в порно. Тут везде камеры, которые следят за нами. Не желая обрывать связь, которую хочу завершить я, она оставляет несколько быстрых касаний к моим губам, и мне удаётся ускользнуть.

— Не надо, — предупреждаю я.

— Ты отказываешься от меня второй раз, — с оскорблением, хмурится Трикси.

Убираю её руки от своего лица, и отступаю назад.

— Сейчас охрана ведёт отсюда прямой эфир, хочешь продолжить?

Спешно оглядываясь по сторонам, она заостряет внимание на двух параллельных друг другу углах. Именно там находятся камеры, которые были только что замечены ею.

— Я не знала, — выдыхает она.

— Теперь знаешь.

— Если бы их не было?

— И?

— Ты в силах остановиться?

— Ты уже знаешь, что да.

— Даже если бы я просила?

— Да.

Сощурив глаза, она окидывает меня рентгеновским взглядом, но в моих словах нет лжи.

— Хорошо, — кивает девушка.

— К чему ты задаёшь вопрос, если уже знаешь ответ?

— Хочу услышать его лично.

— Что дальше?

— Ты переоденешься, и мы поговорим.

— И?

— И ты пообещаешь, что больше не оставишь меня.

— Я не буду тебе что-то обещать.

— Тогда ты врал.

— Я не врал тебе.

— Ты говорил, что больше не будешь скрывать нас.

— Нет никаких нас, Трикси. В моей голове есть, в твоей — нет. Невозможно играть в одиночестве.

— Возможно.

— Невозможно.

— Правда или действие? — спрашивает она. — Поиграю сама с собой. Выбираю правду. Отвечу самой себе, почему я тут.

Повисает тишина, на что я поднимаю брови. Вот это уже что-то новенькое. Возможно, это глупо, но может быть, я ошибаюсь и это хороший способ поговорить с самим собой.

— Я тут, потому что ты нужен мне. Твоя очередь.

— Я не соглашался на игру.

— Хорошо. Я снова выбираю правду. Что я чувствую к тебе, — вздохнув, Трикси на несколько секунд переводит взгляд в сторону, но вновь возвращает его ко мне: — Это странно… Меня раздражает твоя самоуверенность, но я люблю её. Ты можешь рассмешить с помощью глупости. Ты никогда не бросал меня, не знаю, по какой причине, но только ты всегда был рядом. Ты не переставал идти, когда получил то, что хотел. Я не думала, что когда-нибудь буду с тобой даже просто общаться. Ты… был мне противен заочно. Но я не знала тебя. Да, я дура, потому что верила слухам. Я признаю свою ошибку. Я поменяла мнение.

Девушка замолкает, но я так и не услышал ответ на вопрос, который она поставила перед собой.

— Не смотри так на меня.

— Как? — интересуюсь я.

— Не знаю, не так, как обычно.

— Ты задала себе вопрос, но так и не ответила.

— Я ответила.

— Нет.

— Ты знаешь, я уже говорила.

— Я не помню, — конечно, помню, но не особо доверяю словам после секса, хотя сказал их сам. Двойные стандарты, но я немного переосмысляю сделанное в последнее время. Хотя, ничего не изменилось. В данном плане я верен словам и чувствам.

— Ты нужен мне.

Кручу головой и отступаю назад, подбирая перчатки.

— Это не то, Трикси.

— Ты не веришь? — удивлённо шепчет девушка.

— Дело не в этом. Ты выбрала не те слова. Ди довезет тебя обратно.

Направляюсь к выходу. Несмотря на то, что в голове вакуум, я могу слышать. И шаги Трикси не раздаются за спиной, чувствуется лишь её тяжёлый взгляд. Как только переступаю порог зала, она резко выкрикивает:

— Картер!

— Охрана выпустит тебя без сопровождения, — говорю я, бросив в её сторону взгляд через плечо.

— Не смей уходить!

Качаю головой и выдыхаю, разворачиваясь к ней лицом.

— Ты говорил, что любишь меня.

— И что?

— Ты бросаешь слова на ветер?

Улыбка трогает губы, но не достигает сердца. Она скорей вынужденная и выдавленная, чем характеризует радость.

— С чего ты взяла, что любви достаточно для того, чтобы человек унижался? Открой глаза. Этого мало, Трикси. И особенно мало, когда не получаешь взаимности. Рано или поздно любой человек, который бьется в закрытые двери, перестаёт стучать. Он больше не питает иллюзии, что его пустят. Зачем? Эта дверь не единственная, а одна из. Стоит лишь найти ту, в которую захочется постучать снова, но, возможно, там пустят сразу. Ладно, может быть, не сразу, но пустят, имея тот же интерес. Ты же открываешь свою, но лишь небольшую щелку, чтобы поманить пальчиком, и снова хлопнуть ей перед носом. Но я не собака. Я не высуну язык и не побегу. Это не игра, черт возьми! У меня есть чувства достоинства и гордости. И я не собираюсь становиться тряпкой, о которую вытирают ноги. Этого не сделает ни один человек. Ни ты. Ни я. Никто-либо другой.

— Я боюсь! — быстро тараторит она.

— Ты не боялась ложиться со мной в постель, но боишься всего остального. Я мог посмеяться, если бы это не было так дерьмово.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Ты готова к сексу со мной, но не готова к отношениям. Это вся правда.

— Нет! — резко отрезает она. — Это было… под впечатлением. Так получилось. Да, я захотела, и ты хотел. Я практически подала себя на блюдечке.

— О, да ладно, Трикси, я не уговаривал тебя. Наоборот, поступил предусмотрительно, когда несколько раз спросил. А сейчас ты морочишь мне голову. Чего ты хочешь? Свободных отношений?

— Я не хочу свободных отношений!

— Так скажи, чего ты, черт возьми, хочешь!? — ору я.

— Быть с тобой! — наш крик эхом отзывается в стенах залов и коридоров. Уверен, охрана смотрит и слушает это с поп корном в руках. И я понимаю.

— Дерьмо, — фыркаю я. — Ещё один промах.

Отец всегда говорил, что в гневе человек говорит то, о чём думает. У него нет времени на осмысление и обдумывание слов, они рвутся потоком изо рта, потому что идут от сердца. Никакой лжи, лишь чистая правда.

Делаю шаг назад и направляюсь к раздевалкам. Всё без толку. Она не может сказать, а я не хочу требовать. Попытался, но не получил. «Ты нужен мне», «Я хочу быть с тобой» — всё это собачье дерьмо. Нужен — понятие растяжимое. Могу быть нужен временами или при определённых обстоятельствах. Быть с тобой — когда? Когда я — весёлый придурок, у которого шибануло голову и у которого нет дерьмовых дней? Всё это означает только одно: временно. Не по-настоящему. Не искренне.

— Мэйсон… — слышу её надломленный голос за спиной.