Пятая Сила

И в то же время остановиться Саадан уже не мог. Он самому себе не решался признаться, что уже не может отказаться от всего этого. Отказаться от ощущения всемогущества, когда Сила дрожит на твоих ладонях. От власти знания. От радости, когда тебе покоряется то, о чем раньше и мечтать не смел. Он стал понимать Нетара. Гильдия, короли, власть… Какая там власть? Вот она, власть над миром – когда дрожащий огонек Силы подчиняется тебе. Все остальное – суета сует.

Саадан порой думал, что потребует от него Камень Воды. Если ему не пригрезился, не приснился тот голос в глубине Камня, голос Стихии… ведь не может же быть, чтобы чужая Сила вот так, за здорово живешь, отдала ему свою власть. Что Вода попросит взамен? И что Вода могла бы попросить у Кервина, будь он жив?

А не было ничего. Только дорожка, усыпанная крупным гравием, по которой он шел, и голая степь вокруг (почему – степь? Почему не океан, например, или хотя бы речка?). Глинистые комки попадались под ступни, и он спотыкался, наступая на них. Ветер свистел вокруг, было тихо, только где-то вдали орали вороны. И в крике их слышалось злорадство.

Саадан вспомнил вдруг, где видел такое. У Последних Холмов – накануне битвы. Тогда он отошел от лагеря и долго-долго стоял, глядя в степь на востоке. Он узнал это место. И вороны орали так же, и такой же сухой и желто-серой была вокруг земля. Как странно…

Ему захотелось лечь на эту землю и уснуть. Сейчас же. Немедленно. Ноги стали тяжелыми и не держали, но голова работала четко и ясно. Нельзя.

– Отзовись, - вслух позвал он, оглядываясь. – Отзовись, откликнись. Чего ты хочешь от меня?

Вороны кричали все громче.

– Я не враг тебе, - сказал Саадан снова вслух. – Я пришел с миром.

Огромный черный ворон слетел вниз, уселся перед ним, склонив набок голову, посмотрел пристально черными глазами. Каркнул. Уходи, понял Саадан.

– Нет, - покачал он головой. – Я не уйду. Я…

Уходи. Ты чужой здесь.

Никто не мешает нам стать единым целым, сказал Саадан уже мысленно. Ты знаешь, чего я хочу.

Мне плевать на то, что ты хочешь, каркнул ворон. Уходи.

И взмахнул крыльями.

Саадана бросило в сторону, сбило с ног, проволокло по глинистой земле и швырнуло прочь, прочь, назад, в привычный мир вещей и знаний…

– Ничего, - приговаривал Нетар, помогая ему подняться. – Ничего-ничего. Не все сразу. Мы сумеем, ты сумеешь, надо только подождать и попробовать еще раз. На вот, выпей.

В губы ему ткнулась склянка с вином на травах. Саадан поморщился, вздохнул. Тупо болела голова и ничего не хотелось.

… Он пытался еще, и еще, и еще – с упрямством почти обреченного. Он должен это сделать… почему и кому должен – не знал. Должен. Точка.

И опять он шел по пустой этой земле, и снова кричал, и тишина была ему ответом. И в миг, когда Саадан, отчаявшись, хотел повернуть, отступить, тишину взорвало хлопанье крыльев. Черный ворон возник в сумрачном воздухе и опустился на камень прямо перед ним.

– Ну, чего ты орешь? – ворон говорил хмуро и почти по-человечески устало. – Чего ты орешь, как на базаре? Зачем пришел?

– Я с миром пришел… - Саадану не хватало воздуха.

– Говори, что нужно, и убирайся.

– Я пришел, чтобы овладеть тобой, - пересохшие губы хватали воздух, но голос его звучал твердо.

– Ну, и нахал, - ворон закаркал-засмеялся. – А с чего ты взял, что я соглашусь на это?

– А тебе самому не интересно? – улыбнулся Саадан. – Попробовать побороться с магом чужой Стихии.

– Мне своих дураков хватает, - каркнул ворон. – Впрочем… тебе есть что предложить мне?

Саадан помолчал.

– Что ты хочешь?

– А что ты дашь? – прищурился ворон. – Представь себе, что мне любопытно – но не более. Что у тебя есть такого, чего нет у меня? Кое-что ты уже отдал. Что еще?

Саадан растерялся на мгновение.

– Назови свою цену, - сказал он.

Ворон снова засмеялся – как показалось, одобрительно.

– Не дурак. А если я назову то, чего у тебя нет?

– Значит, я добуду это, - твердо ответил юноша.

– Вот как… - ворон, казалось, размышлял. – Что ж, ладно. Поиграем. Знаешь старую детскую сказку про короля, который за свою дочь выкуп требовал? Считай, что ты попал в сказку, парень. И должен мне выкуп. Принесешь – получишь Силу. Нет – извини.

– Что тебе нужно? – спросил снова Саадан.

– У вас, помнится, были еще два, - сказал ворон. – Мне нужен Камень Земли. Добудь его, овладей им – и тогда я подчинюсь тебе и признаю твое превосходство, маг Стихии Воздуха.

Саадан подумал, что ослышался.

– Что? – переспросил он.

– Что слышал. Овладей Камнем Земли – и я подчинюсь тебе без всяких условий.

Губы сводило от холода.

– Зачем тебе это? – удивился Саадан. – Зачем тебе Стихия Земли, ведь ты – Вода… почему не Огонь, с которым вы враги?

– Не твое дело, - буркнул ворон. – Считай, что я так развлекаюсь. Ну, так что, по силам моя загадка?

– Это твердо? – онемевшими губами спросил Саадан.

– Куда уж тверже. Добудешь Камень Земли – получишь и меня, и его. Нет – как знаешь. А теперь проваливай, я спать хочу…

Маленький ручеек вырвался из-под глинистых комьев и исчез под камнями.

– Этого не может быть, - мрачно сказал Нетар, вертя в руках Камень. – Я не предполагал, что такое вообще может быть.

Саадан усмехнулся.

– Что мы вообще могли предполагать… что мы могли знать обо всем этом.

Он помолчал.

– Что мне делать? – спросил он с отчаянием и посмотрел на Нетара. – Учитель, что мне делать?

Впервые он назвал мага так.

– Я не могу, - продолжал Саадан. – Камень можно взять или у мертвого, или добровольно… а доброй волей Тир его не отдаст, я же знаю, я знаю, как искушает Камень. Если Тир смог овладеть им… да даже если и не смог – он не отдаст. А без его согласия… я не могу.

– Силой? – предположил Нетар.

– Нет. Нет! – выкрикнул Саадан. – Я не подниму руку на него… никогда!

– Тогда отступись, - тихо предложил маг.

Саадан покачал головой.

– Я… не могу. Уже – не могу.

Нетар с сочувствием посмотрел на него.

– Тебя загнали в ловушку?
– сказал он.

Саадан молчал.

– Не знаю, - сказал он, наконец, и тряхнул головой. – Но… в ловушку? Это мы еще посмотрим.

* * *

Ярко-красный воздушный змей парил над городом. Замерев в потоке воздуха, он летел, похожий на длиннокрылую птицу; то зависая, то кувыркаясь, дразня всех своей непохожестью и бесстрашием, змей поднимался все выше и выше. Теплый, нагретый за день воздух держал его на протянутых ладонях.