Пятнадцать поцелуев

Я с благодарностью приняла шоколадку, а он взялся за другую.

— Не так, но она тоже была девушкой серьёзной. Я это сразу видел. Она в параллельном классе училась, строгая, серьёзная, никого к себе не подпускала.

— А тебя подпустила?

— Не сразу. Я раз пришёл — вроде как книжку одолжить. Второй — что-то починил, с родителями её познакомился. В общем, тропинку проложил.

— А ты ей сразу понравился?

— Ну, этого уж я не знаю. Она говорит, что не сразу. Даже гнала меня поначалу — не в её, мол, я вкусе. Но нас и «дустом» не возьмёшь.

— И как Вы за неё боролись? — включилась в беседу и я.

— Да как и все. То цветочки какие принесу, то пирожное, один раз стихи ей написал, до дома провожал. Она сначала артачилась, а однажды хулиганов от неё отогнал — сразу отношение переменила.

— Да-а, девушки любят героев, — улыбнулась я.

— Ну а как школу закончили, так и женились.

— И ты даже на других девушек не смотрел? — не поверил Саша.

— А чего мне на них смотреть? Нас так воспитывали, что есть один Бог, одна Родина и одна жена. И коли любишь — нечего перебирать, надо жениться.

— Ну, сейчас так уже не получится, — протянул парень.

— У кого цель серьёзная — у того всё получается. Хотя, согласен, сейчас сложнее. Много и одиночек, и одноночек.

Я слушала Виктора Михайловича и поражалась: какой же умный он человек! Ему бы лекции читать в институте или книги писать. Но счастье уже в том, что я хотя бы с ним познакомилась. Слушать его было невероятно увлекательно. И про детство, и про службу в армии, и про житьё-бытьё...

— А потом? — спросил Саша, когда дело дошло до рождения внука.

— А потом случилось то, что случается у всех: молодость ушла — не простилась, старость пришла — не поздоровалась.

— Дед, — в притворной обиде цокнул языком парень. — Я ждал, что ты скажешь про меня: счастье какое — внук родился!

— Ну да, внук родился, причём внук копиённый — один к одному. Это в детстве твоём ещё было понятно: одна порода. Вот на военного только пойти не захотел.

— Дед, сейчас айти — это армия двадцать первого века, там тоже атаки всякие, кибер… А компьютеры — это передовая технология.

— Учись, учись. Пригодится. Знание на горбу не таскать.

— Видишь, какой у меня мудрый дед, — разулыбался Саша, и я охотно кивнула, потому что и сама слушала его, затаив дыхание.

— Нет, это великое заблуждение — о мудрости стариков. Они не мудры. Они только очень осторожны, — неспеша проговорил Виктор Михайлович, поднимая вверх указательный палец. — Знаешь, чьи слова?

— Твои? — предположил парень.

— Эрнест Миллер Хемингуэй.

— Дед ещё наизусть много стихов знает и всего «Евгения Онегина». Но это он нам как-нибудь в другой раз продемонстрирует.

Дед махнул на него рукой, мол, что тебя слушать.

А я тут же засуетилась:

— Ой, и правда, пойдём мы уже, не будем вас отвлекать.

— А вы меня не отвлекаете. У меня каждый день суббота, — совершенно серьёзно заверил нас Виктор Михайлович, и мы с Сашей радостно заулыбались.

Не успели ещё порог перешагнуть, а мне уже опять хотелось прийти в этот дом, сесть за стол с простенькой клеёнкой и слушать, слушать, слушать...

Глава 7

Следующая наша встреча с Сашей состоялась на следующий день. Я сбежала с последней пары, потому что у нас был всего час — после Саша должен был отправиться на работу. Зато он принёс мне портрет — мой, карандашный, очень изящный и полностью передающий не только внешнее сходство, но и внутреннее состояние — мечтательно-задумчивое. Не знаю, как Саше удалось его уловить и нарочно ли он это сделал или так получилось.

— Ты вчера сказала, что тебе понравились мои рисунки... Я подумал, может, и этот понравится? — и он нерешительно протянул мне лист А4.

— Ух ты, Саш... Мне никто никогда не дарил портретов.

Я с улыбкой приставила лист бумаги к лицу с правой стороны и засмеялась:

— Похожа?

— Нет, — усмехнулся он.

— Не похожа? — удивилась я и снова взглянула на рисунок. Мне-то казалось совершенно иначе.

— В действительности ты гораздо красивее.

— А ты подлиза, — я засмеялась и, аккуратно убрав рисунок в сумку, зажав между тетрадями, чтобы не помять, поинтересовалась: — Ну что, куда пойдём?

— Не знаю. Погода хорошая, можем просто пройтись... — развёл он руками.

Мимо проехала девушка на роликах и я, проводив её взглядом, грустно вздохнула:

— Знаешь, в мире столько вещей, которым я хотела бы научиться...

— Например?

— Ну хотя бы кататься на роликах. Я когда вижу людей, которые так умело на них стоят, всегда немножко завидую.

— Ты не умеешь? — изумился он, как будто это было чем-то само собой разумеющимся. Как жевать хлеб или говорить на родном языке.

— Нет, — покачала головой я.

— Это же просто.

— Для меня — нет. Я не умею держать равновесие.

— Спорим, ты сможешь? — вдруг выдал он.

— Что? Даже не думай!

— Тут недалеко есть пункт проката. Во-о-он там, пошли! — и он решительно схватил меня за руку.

— Нет, Саш, ты издеваешься? — упёрлась я, понимая, что очень хочу этого, но... боюсь.

Но он всё-таки убедил. Не знаю, как я на это согласилась, я же жуткая трусиха. Обещал, что будет держать меня за руку и подстраховывать. Что мне дадут необходимое для защиты обмундирование. И вообще, это ничуть не страшно и не стыдно — пусть люди смотрят. Пусть теперь они мне завидуют.

В общем, уговорил.

Почти час мы рассекали по пешеходным дорожкам. Ну, как рассекали... Я пыталась балансировать, периодически меня заносило назад, и я рисковала упасть на мягкое место, но Саша слово сдержал и меня подстраховывал. В итоге упала я только два раза — один из них вместе с парнем. Но было не больно, скорее, смешно.

И под конец я даже смогла чуть расслабиться и прокатиться сама пару метров. И какой же это был кайф!

Потом закричала:

— Лови меня! — чем вызвала его безудержный смех.