Пятничная я. Умереть, чтобы жить

«Моберг, — тем временем подумала Янис-Эль, тревожно переводя взгляд с лица начальника Академии, появившегося на пороге своего кабинета, на лицо его гостя. — Стало быть, еще один родственничек. Паскуда».

— Для начала, я хотел бы выслушать мнение самой юной фьорнэ, — продолжил Тарон. — Ей остался всего год в Академии, было бы неразумно бросать…

Родственничек развернулся, отчетливо скрипнув каблуками по камню пола.

— А вам, пресветлый дор, в свою очередь, не стоит забывать о том, что фьорнэ Янис-Эль еще не достигла совершеннолетия, а потому в любом случае будет обязана подчиниться решению опекуна.

Тарон дернул щекой и вместо ответа просто изобразил поклон, сделав своей единственной рукой жест, явно указавший визитеру путь на выход. Тот усмехнулся. А после с каким-то отвратительным пониманием смерил взглядом Янис-Эль — словно шлюху в витрине Амстердамской улицы Красных Фонарей, а потом задержался глазами на пустом рукаве кителя Тарона. У Янис-Эль зачесались кулаки и даже, кажется, начали заостряться клыки во рту. Пришлось вздохнуть глубже, успокаиваясь. Это оказалось непросто. Высокомерный эльфийский мудак совершенно точно решил, что Янис-Эль уже легла под калеку, вот тот теперь и не желает ее отпускать от себя — типа, другие-то не дают.

Это взбесило невероятно. Причем злилась Янис-Эль даже не столько из-за грязных намеков в свой адрес, сколько из-за Тарона. Унизительная мысль, которую позволил себе в его отношении фьорнис Моберг, была мерзкой. Из разряда тех, за которые и следовало бить морду. Янис-Эль сжала кулаки, вновь вступая в неравный бой со своей «неотразимой» улыбкой, но тут ей на плечо легла рука Джоанны. «Тише, — говорили ее глаза. — Потом. Все потом».

Янис-Эль зажмурилась и дернула головой, сбрасывая с себя паутину гнева. И правда — что это она? Тем же коротким полупоклоном попрощавшись с родственничком, Янис-Эль деревянной походкой проследовала в кабинет начальника Академии и замерла посреди ковра.

— Садитесь. Обе, — Тарон неспешно обогнул стол и устроился в кресле.

Янис-Эль и Джоанна, переглянувшись, плюхнулись на два стула прямо напротив.

— Начнем по порядку. Сначала с вами, пресветлая дора, — Тарон обернулся к Джоанне.

«О как! Пресветлая! Не какая-нибудь там благородная!» — подумала Янис-Эль и навострила уши.

— Вы должны понимать, что у меня не было вариантов. Я должен был сообщить о вчерашнем ночном инциденте вашему супругу.

Джоанна нахохлилась и отвела глаза.

— Могу лишь пообещать вам, что если он опять заведет разговор о том, чтобы вы прекратили обучение, я, со своей стороны, буду категорически против. У вас превосходные результаты. С этим все.

— Он приедет? — Джо подняла голову.

— Сообщение от меня ему магической почтой доставили. Ответа пока не было. Но, думаю, вы и сами знаете его. Ваш супруг слишком трепетно относится к вопросам вашей безопасности, так что…

Тарон пожал плечами, Джоанна со вздохом кивнула.

— Теперь о том, что касается вас, фьорнэ Моберг.

Янис-Эль распрямила плечи.

— Прошу без утайки ответить мне на тот вопрос, который вам задала на плацу пресветлая дора Андерс, — Тарон кивнул в сторону Джоанны. — Кто, помимо вас, участвовал в экзекуции над курсантами Академии в термах, и кто привязал их после, нарисовав им на задницах круги от мишени? Кстати, отличная шутка, я оценил…

Янис-Эль вздохнула. Шутка-то отличная, да боком вышла. Что бы теперь соврать такого, чтобы не оказаться в полном дерьме? Если бы рядом не сидела Джоанна, может, она бы и начала изворачиваться как-то иначе, но теперь вариант, по сути, оставался один — придерживаться того, что уже было сказано. Янис-Эль вздохнула еще раз и начала. Стараясь не обращать внимания на ставшее хищным и крайне неприятным лицо пресветлого дора Тарона, она рассказала об отравлении, о своей смерти и том, как она очухалась в покойницкой. И о провале в памяти — естественно, частичном.

— И вообще, что-то во мне изменилось, пресветлый дор. Что — не понимаю сама, но…

— Так вы что же, хотите мне сказать, что из-за этого всего просто не заметили магическое внушение магистра Шуппе? — перебил ее Тарон.

Янис-Эль пожала плечами.

— Почему не заметила? Заметила.

— И что?

Янис-Эль понурилась, чувствуя себя школьницей, которую поймали за подкладыванием кнопки на стул учителю.

— Что-что… Щелбан ему мысленно отвесила, чтоб не лез.

Джоанна торопливо поднесла к губам ладонь, явно пытаясь скрыть под ней улыбку. Тарон откинулся на спинку своего кресла, помолчал и произнес:

— Та-а-к…

Глава 5

Тарон сидел и смотрел в окно, барабаня пальцами своей единственной руки по полированной столешнице перед собой. Брови у него были нахмурены, темные глаза сощурились в узкие, больше всего похожие на изогнутые лезвия щелочки.

— Стало быть, полная невосприимчивость к внушению. Интере-е-есно… Очень интересно, юная фьорнэ, — Тарон резко повернулся и теперь уставил свои внимательные глаза на Янис-Эль. — Надеюсь, вам хватит мозгов, чтобы понять: об этом следует молчать? И с людьми, и даже с вашими сородичами. Даже особенно с ними… Гм… И не подумайте, что я при этом преследую какие-то чисто человеческие политические или военные интересы. Пострадать можете вы сами, потому что уж больно талант у вас… примечательный. Надо разобраться, а уж потом… Да и вам, пресветлая дора Андерс, я разрешаю поделиться этой информацией только с супругом.

Джоанна склонила голову и приложила руку к сердцу, словно поклявшись. Тарон кивнул, все еще пребывая в задумчивости.

— Так, с этим определились. Позднее надо будет провести кое-какие дополнительные исследования. Так что о вашем отъезде… Кстати! Вы, Янис-Эль, ведь наверняка не в курсе, с какой целью меня посетил фьорнис Титус-Тит Моберг, ваш двоюродный дядюшка?

Янис-Эль отрицательно помотала головой, а после, решив, что это будет полезно, в дополнение к своей истории пересказала Тарону еще и подслушанный ей разговор между этим самым «дядюшкой» и каким-то человеком, которого Янис-Эль так и не разглядела.

— Значит, подготовился… Вопрос — к чему… Впрочем, я догадываюсь.

Тарон потянулся, пошелестел бумагами на краю стола и выдернул из стопки лист, исписанный мелким, очень четким почерком с сильным наклоном вправо.

— Это я получил сегодня утром, фьорнэ. И, надо признать, сильно удивился, прочитав. Эта бумага была бы вполне закономерна и предсказуема, например, в конце прошлого семестра, но в первый же день этого, еще до начала занятий… — Тарон покачал головой и принялся перечитывать написанное.

Янис-Эль вытянула шею, тоже пытаясь что-то разобрать. Тарон глянул на нее поверх страницы и ухмыльнулся.

— Любопытно? Преподаватель взрывного дела мэтр Борген требует вашего немедленного отчисления. А вместе с ним еще двое: математик мэтр Нориссиан, и мэтр Викстрём, который все это время пытался сделать из вас интенданта. И это самое скверное, потому что их предметы — из числа ваших основных, профильных. Оба настаивают на том, что два предыдущих года вы постоянно пропускали занятия и вообще толком не учились. Я согласен с ними целиком и полностью, но это лето, которое вы провели здесь, в Академии, изменило мой взгляд на ваши перспективы. Вы можете и умеете работать, если того хотите. И упорства вам не занимать, моя юная фьорнэ.