Пятый прыжок с кульбитом

Мысленно я кивнул Артему, соглашаясь. Три богатыря с подачи Осинова просто решили навести порядок в «своем» района. Наглый чужак - это вызов их амбициям. Проверить, конечно, надо но, думаю, дело обстоит именно так. А что касается наркобизнеса, то Степанида Егоровна затеяла взрыв ресторана со многими целями. Одна из них далеко идущая - разворошить муравейник, чтобы дотянуться до матки. Пока головка этой мафии была нам неведома. Хитро замаскировались, гады, лично в деле не светятся. Но ничего, теперь процесс пойдет веселей. Выстроив систему, кукловоды создали свои охранные системы и порядки, придумали сложную схему. Деятели, блин. Мастера за ниточки дергать, чужими руками и издали. Такие фигуры не опасаются полицейских органов власти, потому что, в силу своего положения, сами встроены в эту власть.

Конечно же, количество денег, имеющихся у них в наличии, имеет значение. Но более важно видение перспективы, и это рождает жажду. Жажда гонит их по жизни, заставляя сметать все преграды, человеческие и христианские. Они настолько заматерели и оборзели, что угрозы для себя не видят. И не служба по контролю за оборотом наркотиков им могла угрожать, а скорее наоборот. Для поиска неизвестной банды, покусившейся на их святое, они задействуют органы правопорядка в полную силу. Части доходов мы их лишили, среднее звено мафии выкосили. Не критично, но обидно. Так что Гюльчатай откроет личико, никуда не денется... Желание мести, злость, досада - за ниточки им придется дергать активно. Высунутся.

Да, риск залететь у нас есть. Но только в том случае, если эти кукловоды вскоре не кончатся. Тут все просто: пришедшего тебя убить опереди, и убей его. Нам достаточно получить точную инфу, а там никакая охрана кукловодов не сбережет. Они могут обретаться в тихом чешском замке или развлекаться на каналах солнечной Венеции, чинно и благородно. Это уже не важно. Выкрадем под звон мандолин и крики гондольеров. Бульканье чешского пива тоже не помешает.

Между тем Коля перестал жевать губы в задумчивости. Плохая привычка, которая показывает сексуальную неудовлетворенность. Видимо Нина, будучи в положении, ограничивает Колю в сладком.

– И все-таки, Артем, проверь всех гавриков тщательно,- буркнул он.
– Второе: собери подробное досье на лейтенанта полиции Нику Авдееву. Учеба, работа, личная жизнь, социальные сети... Скандалы-интриги тоже. Короче, в грязном белье поройся. Третье: укрепи охрану Антона. К лейтенанту тоже ноги приставь. И вообще, объяви усиление на базе. Не нравится мне эта движуха.

– Есть!

А затем он сменил деловой тон на более ласковый:

– Как успехи в больнице, Антон Михалыч?

– По графику, Николай Сергеич, - сухо доложил я.
– Есть текущие проблемы, но мы их решаем. Медицинский персонал здесь толковый.

Очередной пациент, сухонький дедок с седой бородой, быстро оживал. Генерал ФАПСИ в отставке, больным и немощным был два дня назад. А сегодня бороду состригли, чтобы не смущать лысого доктора черной порослью. Еще несколько дней - и научим ходить. Вот тогда станет дедок, старинный сослуживец Коли Уварова, свежим огурчиком. И очередным аналитиком, конечно.

– Это хорошо...
– затем голос Коли похолодел: - А полковник юстиции Лизавета Авдеева, которая лежит в твоей палате, тоже текущая проблема?

Мысленно я скривился. Каналья! Тысяча чертей! И все-то он знает... Блин, никакой личной жизни! Однако вслух сказал иное:

– Эту задачу я решу сам, помощь не требуется. Других проблем не будет, не опасайся.

– Почему ты так уверен?

– Человек надежный, давно ее знаю.

– Любовница, что ли?

– Бывшая.

– Значит, любовница от первого брака, - резюмировал Уваров.
– И страсть разгорелась с прежней силой?

– Да, она мечтает вернуться, - я добавил в голос убедительности.
– Любит меня безумно.

Трубилин поперхнулся. Коля собрался чего-то сказать, но я его срезал:

– Тебе можно, а мне нельзя? Личная жизнь даже лошади необходима!

В кармане задрожал телефон. Буркнув извинения, я отвернулся в сторону - звонила Лизавета. Легка на помине, как сноп на овине...

– Бережной, все в порядке?
– тревожным голосом вопросила она.
– Что-то на душе неспокойно. Звоню Нике, звоню, а она трубку не берет.

– Нормально, она в отделе. Внезапно вызвали на работу. А что случилось?

– Ничего не случилось! Просто я волнуюсь. А ты опять чего-то крутишь... Не ври мне. Бережной!

В голове вдруг оформился четкий план. Из мелких наметок он сложился в цельную картину. А поскольку Уваров навострил уши, я начал гнать пургу:

– Хорошо, милая, в аптеку зайду. Скоро буду, жди.

Из телефона вновь полился поток обвинений в хитрости и лживости. Не дослушав его, я вонзил нудный аппарат в карман. Повернулся к начальству и сделал скорбное лицо:

– Простите товарищи, но вынужден вас покинуть. Если что-то срочное, я в своей палате.

Глава сорок первая, в которой фактов не найти — есть только интерпретации

В обычном розовом халате, слава богу, без драконов, Елизавета Сергеевна восседала за столом. С дальнего краю теснились пустые тарелки. И лишь одна, с манной кашей, была едва тронута.

Авдеева пила чай. Впрочем, «пила чай» - громко сказано. Кружка дымилась в стороне, а чайной ложкой Лизавета равномерно черпала икру из литровой банки. Сверкая бритой головой, она довольно щурилась, точно кошка над сметаной.

– Явился, не запылился, - едко бросила она, не прерывая занятия.
– Где тебя носит, милый? Давай рассказывай.

– Чего?

– Что случилось, вот чего.

– Дорогая Лизавета Сергеевна, - осторожно заметил я, - черная икра - весьма калорийный продукт. Не стоит на нее так налегать.

Она подняла на меня сардонический взгляд:

– А зачем тогда ты поставил эту банку в холодильник? Чтобы я любовалась издали, роняя слюни? Тем более, ничего другого там нет.

Вот те святая пятница! Мне с трудом удалось сдержать досадливый возглас. Кроме икры, в пакет я много чего складывал, включая молоко, кефир и творог.

– Поклюй манной кашки, голубка моя, - предложил я компромисс, обходя острые углы.

Язвительная реакция последовала незамедлительно.

– Творец этого манного блюда плохо учился в кулинарном училище, - фыркнула Лизавета.
– Если вообще учился. Склоняюсь к мысли, что диплом он просто купил.