Пыль всех дорог

В желтых глазах мелькнул насмешливый огонек.

— Да я знаю, кто ты, законник. Валентин — здесь, Валлейн — произносится на ольмском языке Лангато.

Видя, что у собеседника от удивления приподнялись брови, девушка лукаво улыбнулась и поспешила пояснить:

— Почти сразу догадалась, честно говоря. Не стала открываться, хотела узнать получше, что ты за человек. Мать несколько раз упоминала твое имя в рассказе о своем прошлом. Я так и не поняла, как она к тебе относится, потому промолчала тоже. С одной стороны, ты ни в чем не виноват, просто обстоятельства так сложились. С другой — она ничего не может с собой поделать, потому что ты появился в ее жизни с недобрыми вестями, и с этого момента все пошло наперекосяк. Как в сказке: гонцу с дурной вестью — голову с плеч!

«Более или менее так», — скрепя сердце согласился майор, вспоминая свою беседу со Скворцовой, когда пропал сын Таипова.

— Можно отказаться, Марина Андреевна…

— Отказаться… Теперь, когда вы мне все выложили?.. Вы ведь пришли ко мне, не так ли, открыто пришли. — Голос женщины был полон горечи. — Как будто знали, что не откажусь…

Прекрасно знали, что не откажется, благодаря психологическому портрету, составленному психиатром Скориным во время нелегально произведенного сеанса гипноза. Знали. Скорин невероятно хорош в своем деле. Он заведомо безошибочно определил, что Скворцова не откажется помочь в деле с пропавшим ребенком.

— Тая. — Веско сказал он вслух, аккуратно взяв девушку за плечи и пристально заглядывая в глаза. — Поверь, пожалуйста — если бы у меня была возможность, я бы с радостью согласился отправиться в Восточную Империю вместо Марины Андреевны… Мариен… Да группа крови неподходящая. Нужна четвертая, у меня — первая. На тот момент не было подготовленных агентов, которые могли бы быть заброшены для поисков мальчика.

— Того самого? — Уточнила Тха-Сае, отвечая задумчивым взглядом и не делая никаких попыток стряхнуть мужские ладони со своих плеч.

— Да, Лейксен, а по-нашему — Алексей, Леша. Расскажу по дороге…

Утро баловало летним солнышком и огорчало привычными городскими пробками. С тех пор, как Ковалев получил назначение в Пермь, город изменился к лучшему, похорошел, стал чище и удобнее, обзавелся странными достопримечательностями, забавляющими туристов (одна буква «П» на вокзале чего стоит!). Но пробки… они росли и процветали, несмотря на разгрузку дорог с помощью современных развязок. Особенно скопления машин злобствовали в историческом центре, где были проложены старые трамвайные пути. Там не то, что места для парковки в час пик не найти, там порой приходится стоять, и стоять долго, если на трамвайных путях хотя бы мелкая авария…

Прим. авт.: прославленная буква «П» — художественный проект Николая Полисского под названием «Пермские ворота». Своеобразная «триумфальная арка» из еловых бревен, высотой двенадцать метров, четыре фасада которой направлены на четыре стороны света. Установлены «ворота» в саду камней на примыкающей территории к железнодорожному вокзалу Пермь II.

— Интересный город. — Между тем прокомментировала Тая, когда «Дастер» выехал за пределы района Балатово.

Рассказ об Альберте Ивановиче, его родственных отношениях с лицензированным магом Дзохосом, и исчезновении Леши, гостья слушала очень внимательно.

— Я не знала ничего из этого, — печально призналась она, — мама многое пропускала в своих рассказах, в раннем детстве я вообще была уверена, что это все сказки, придуманные ею специально для меня. А когда поняла, что правда…

Девушка махнула рукой, как будто отгораживаясь от призраков воспоминаний. Оставив ее погулять в сквере у Оперного театра, Ковалев направился к красивому старинному зданию с фасадом в голубых и белых тонах. Предварительно он полюбопытствовал, а не превратится ли сама Тая в овощ, если он уйдет, и получил в ответ короткий смешок:

— Нет, я же подсажена на синх и уже зацепилась в вашем мире.

Угу, профессиональный жаргон, понимаем, как же-с…

Факт, что в бело-голубом здании располагалась «контора» органов госбезопасности, давно служил причиной многочисленных шуток пермяков, поскольку указанное строение носило историческое название — дом Тупицыных. Народных каламбуров и анекдотов на данную тему ходило много, от добродушно — снисходительных до весьма обидных. Особняк был возведен в одна тысяча восемьсот восемьдесят восьмом году по проекту архитектора Туревича, а заказчиками как раз были братья Тупицыны… Братья сдавали, как модно сейчас говорить, коммерческую недвижимость, в аренду, потом продали дом банку. Революция внесла свои коррективы в права собственности, и в конфискованном особняке водворилось отделение ЧК.

Лето — оно и в «органах» лето, так что пора отпусков умеренно проредила ряды сотрудников. Тем не менее, все, кто требовался Ковалеву для согласования дальнейших действий, работали, и нужные сведения ушли «наверх» без промедления.

Ничего не изменилось, а распоряжения сводились к трем глаголам: наблюдайте, участвуйте, докладывайте. Собственно, майор других директив и не ждал; в связи с обострившейся международной обстановкой у Управления сменились приоритеты, а научные проекты… Хорошо, что хотя бы финансирование не урезали. Когда мир трещит по швам, науке приходится подождать.

… Тая сидела на скамье в сквере. На ее лицо падала кружевная тень листвы, и Валентин залюбовался изящным нежным профилем и бликами солнца, играющими с шелком длинных черных волос. Захотелось сесть рядом, уткнуться носом в эти волосы, посрамившие бы своей естественной красотой и густотой любую рекламу шампуня, и не торопиться никуда. Просто сидеть.

Но подобное недопустимо.

Услышав шаги, девушка обернулась.

— Поехали. — Буркнул Ковалев, стараясь не смотреть в ее лицо, тронутое легким загаром.

«Неужели ты исчезнешь без следа?!»

* * *

Полевой комплекс в «Камазе» остался в Молебке под присмотром дико гордых собой стажеров, обязанных докладывать Таипову про каждый чих и каждый подозрительный факт, будь то свежее появление НЛО или всплеск яркости на мониторах.

Сам Таипов тоже не выспался толком, поскольку прибыл в Пермь глубокой ночью, а в восемь утра уже был на секретном объекте близ курорта Усть-Качка. Там находился основной пункт слежения за ментальными треками всех попаданцев, бродяг или полевых агентов. Пока что общая картина никаких изменений не претерпела. Сине-зеленый огонек гостьи с «той стороны» светился стабильно ровно, а серебристые — не имели прироста яркости. Тем не менее, что-то не давало Альберту Ивановичу покоя. Он не мог сказать с определенностью, в чем дело, но, едва приехав ночью и поцеловав жену Галину в щеку, приоткрыл дверь в комнату Леши, чтобы удостовериться — сын тут, мирно спит, никуда не пропал.

А кошки-то, как говорится, скребут, просто рвут когтями до боли.

Вчерашнее происшествие подстегнуло и без того мощное научное любопытство Альберта Ивановича. Когда он сообщил Марку Евгеньевичу Жуку, врачу, и Антону Игоревичу Зиганшину, биологу, о проникновении новой формы жизни, являющейся гибридом человека и оборотня, оба пришли в состояние возбуждения и примчались в лабораторию первыми. Пользуясь лексиконом школьника Леши, можно сказать — это же просто бомба!

Необходимо полное медицинское обследование. Правда, из короткого общения с самой гостьей и таких же коротких телефонных разговоров с Ковалевым Таипов пока что не до конца понял, почему девушка оказалась здесь и как она может быть дочерью Скворцовой, пусть даже из будущего.