Пышка с пробегом

– Прекрасный пес. Немного раскормленный. Но видно, что чистокровный. На животике, вот тут, видите, клеймо заводчика. И чип есть, – сунул мне через полчаса под нос, отмытого, но все еще смердящего пуделя, ветеринарный врач. Выражение подтянуть хер к носу заиграло новыми красками. Я даже хохотнул нервно. Зачем он мне все это рассказывает? Мне плевать и на пса и на его хозяйку раздутую от булок и самомнения. Чихать я хотел на татуху на пузе у курчавого кобеля. – Господин Соколов, мы пробили по базе чип и нашли адрес хозяйки.

– Так прикажите отвезти этого кобеля ей. Цена значения не имеет. Я заплачу, – прорычал я, борясь с дурнотой. Лизка, сука, свалила еще. У нее маникюр и обертывания, мать ее.

– У нас такой услуги нет. И я думаю… В общем. На собаку ориентировка. Ее ищет полиция. Нам не нужны проблемы. Вы понимаете?

– В смысле? – ошалело спросил я. Это шутка что ли какая-то? Они тут все что ли мозгом поплыли? – Слышь, Айболит, ты что несешь? Какая к херам ориентировка?

– Хозяйка пуделя подала заявление в полицию, о краже пса. Вот, смотрите, – повернул ко мне экран ноутбука добрый Пилюлькин. – Думаю, что вам самому стоит разобраться с ситуацией, во избежание проблем. Вот адрес.

Охренеть. Просто офонареть. Опускаюсь все ниже и ниже. Загреметь на зону из-за сраного пуделя просто верх долбочизма. Думал, что дно было утром пробито, хер там. Ушастый рыжий Хер, глядящий на меня чертовыми шоколадными глазами, болтающий львиным хвостом и вываливший розовый язык. Я убью эту чертову толстуху. А потом я убью придурка пуделя. А потом…

– Адрес давай, – рявкнул я на ни в чем неповинного Айболита. – И переноску, я эту тварь на сиденье не посажу.

Пудель вдруг стрелой метнулся в мою сторону через стол доктора, врезался в меня словно болид и облизал мне лицо. ААААААА!

Глава 7

О, нет, только не это!

Беда никогда не приходит одна.

Боже, блины! За что?

Я сдохну одинокой толстухой, обожравшись до заворота кишок.

Стакан воды мне будет некому подать.

Ритка предательница и выдра.

Боже, спаси отбитую джипом Катю.

Где же ты, мой… Хер…альдиньо?

В подъезде пахло блинами и вытопленными шкварками. Нет, не так. В подъезде ПАХЛО блинами. Душераздирающе и головокружительно. До спазмов голодных в животе и бешеного слюноотделения и головокружения. А это могло означать только одно…

– Ну, мне пора, – суетливо вякнула предательница Ритка, и заозиралась по сторонам, явно ища окно в которое можно отступить. – Там я утюг на включённой плите забыла, вроде. И, скорее всего, у меня прорвало все трубы в квартире. И в подвале тоже все прорвало. А еще свечи самовозгорелись и теперь там наверное пожар бушует.

– Ничего. Его зальет водопад из прорвавшихся труб, – трусливо выдохнула я, поборов желание вцепиться в рукав Риткиной душегрейки, чтобы она не «сбегла».

Ритка снова зыркнула на окно, явно прочтя мои коварные мысли и, распластавшись блином по стене, боком двинула к свободе.

– Пятый этаж, – угрюмо сообщила я, уже поняв, что удержать предательскую чуму не удастся.

– Пффф. Подумаешь пятый этаж. Прыгну и отползу, никто и не заметит.

Я в общем-то ее понимала сейчас. И сама бы на ее месте не раздумывая слиняла, ломая новые кроссовочки. Но бежать из своей квартире, чтобы бомжевать по вокзалам… Хотя… Идея то не так уж и дурна.

– Тебя побьют коллеги бомжи, – хрюкнула Ритка, бодро сбегая по ступеням. Она еще и мысли что ли читать умеет?

Дверь моей уютной норки оказалась распахнутой настежь. Заходите люди добрые, берите что хотите. Моя бабуля никогда не боялась лихих людей, потому что…

– Явилась? – громоподобный голос, которым можно было бы оповещать пришествие Рагнарека, заставил меня вздрогнуть, – тапки надевай. Руки мой и в кухню.

«А ведь еще можно сбежать» уныло подумала я, натягивая на ноги тапочки-зайки. Ребро взорвалось болью, пальцы свело судорогой. А нет, уже нельзя.

Те, кто впервые видит мою бусечку обычно бледнеют и начинают заикаться. Всю жизнь проработавшая на чугунолитейном заводе Лукерья Ферапонтовна всегда отличалась активной жизненной позицией. Она прыгала с парашютом, невзирая на рост как у гренадера и вес чугунной болванки, обожала готовить на роту, любила и любит свою единственную внучку, которую на нее скинули мои родители, отправившись в шикарное путешествие в запойные страны. Но, больше всего на свете бабуля восторгается кормя меня тем что намастырила в порыве своего кулинарного угара. Ей все время кажется, что я дохлая, и скорее всего загнусь от анорексии, не дожив до тридцатилетия. С раннего детства она впихивает в меня тонны еды. И в Ритку она тоже впихивает. Думаете почему поганка слиняла, бросив меня на растерзание любимой родственнице? Вообще она впихивает свои кулинарные изыски во все живое, попавшее в радиус поражения. Херальдиньо обычно прячется под диван, когда приезжает громоподобная бабуля, больше похожая на помесь Халка со Шреком, способная гнуть руками железные прутья и абсолютно неудержимая.

– Ба, я есть не буду, – проблеяла я жалко, уставившись на гору блинов, подпирающую свежеокрашенный потолок моей кухоньки, которая сейчас мне показалась совсем крошечной. Ба заняла ее собой почти всю, даже стол сдвинула в угол. – Я на диете?

– На чем ты? – взревела Лукерья Ферапонтовна так. Что меня чуть не вынесло звуковой волной. – О, боже, – схватилась бабулечка за правую грудь. Наверное у нас это семейное. – Я так и знала, что тебя нельзя отпускать в свободную жизнь. Я знала, что ты умрешь под забором, превратившись в обтянутый кожей скелет. Я…

Я уперлась глазами в пол, представляя, сколько мне придется жить без еды, чтобы в скелет превратиться. Вышло как-то не очень, с математикой я всегда не в ладах была. Но по моим подсчетам, жить мне предстоит вечно, как вампиру.

– Так, все, собирайся, поедем к моему психиатру. Он тебя вылечит. Меня же подшаманил? И тебя в ум приведет. Только сначала блины. В сало макай, да погуще. И молочком запивай. Домашнее. С под коровы.

Я вздохнула. Спасти сейчас меня могло только чудо. Чудо и…

Звонок в дверь показался мне райской музыкой. Буся зыркнула на меня, как на смертельно больную и поджала губы.

– Я открою, – радостно вскочив со стула я ломанулась в прихожую. Спасибо тебе, добрый человек, кто бы ты ни был. Даже если ты убийца маньяк. Даже если…

О, черт… Да как же так? Почему мне так всегда «везет»?

– Я Хера привез, – рявкнул мне в лицо, с которого начала сползать улыбка. Проклятый чертов мажор. Как он вообще меня нашел? Я уставилась на пришельца, отвесив челюсть и онемев от неожиданности и обалдения. – Ну. Собирайся, чего встала? Или у тебя инсульт? Ты бы за холестерином то следила., мало ли. Эй… Поехали, говорю.

– Куда? – наконец-то я взяла себя в руки и теперь начала наливаться яростной злостью. Что он вообще себе позволяет? И холестерин у меня в норме, если что. Был. Пока бабулечка не приехала. И не нукай, не запрягал.

– В ЗАГС, – хмыкнул этот коварный тип, гражданской наружности, издевательски. – Я тебя никогда не позову. Поэтому поедем в ментовку. Заберешь свою заяву и разойдемся бортами. Кстати, бегемотов не запрягают.

– А вот хрен тебе, – черт, почему мне так обидно то? Мне же плевать на этого нахала. Он же просто кусок…