Рабочие Северного Кавказа. Становление социального слоя

Во владикавказском округе к началу 1913 г. насчитывалось 115 предприятий с 932 рабочими. В самом Владикавказе - 69 предприятий и 1 590 рабочих, в среднем по 23 человека (против 8 в среднем по округу). Большинство предприятий Терской области, таким образом, оставались мелкими полукустарными, с числом рабочих, не превышавшим 10 чел. на одном.

По подсчётам Л.Н. Колосова, только в Грозненском округе к 1914 г. примерная численность пролетариата составила 27 тыс., из них 11 тыс. было занято в нефтедобывающей промышленности, и 1 000 в нефтеперерабатывающей, 3 000 работали на городских предприятиях, 4 500 на железной дороге и около 7 500 в сельскохозяйственном производстве. Ставрополье и Дагестан оставались наименее промышленно развитыми регионами Северного Кавказа. Среди наёмных рабочих преобладали те, кто был занят переработкой сельскохозяйственной продукции. К началу 1914 г. свыше 90% предприятий Ставропольской губернии занимались переработкой сельского хозяйства. Всего же на 1 января 1914 г. в губернии насчитывалось 2 628 промышленных заведений, на которых работало 7 456 человек (менее 3-х человек в среднем на одном). В целом по Северному Кавказу в фабрично-заводской и горной промышленности число рабочих с 1909 по 1913 г. увеличилось с 38 тыс. до 66 тыс. Численность железнодорожного пролетариата, за неимением точных данных, можно определить (опираясь на официальные сведения о том, что в среднем на 1 версту пути приходится 13 человек, из которых 10% администрация) в 42,2 тыс. человек.

Так численность промышленных и железнодорожных рабочих края к началу Первой мировой войны составит почти 110 тыс. человек.

Рост городского населения на Северном Кавказе отражал процесс бурного индустриального освоения края и превосходил этот показатель в среднем по стране. С 1903 по 1913 г. население региона увеличилось на 26%, а городов на 30%. В сравнении с общероссийским приростом городского населения с 1897 по 1916 г., который составил 91,1%, в крае он достиг 99,1%. Если за 1907 - 1911 гг. число рабочих фабрично-заводской промышленности на Северном Кавказе возросла на 18,9%, то собственно в городах на 41%. В промышленности страны труд женщин составлял в 1913 - 13%, малолетних и подростков - 10,5%. На Северном Кавказе соответственно 3,8% и 7,8%. В изучаемом регионе предприятия по количеству трудящихся на одно уступали среднестатистическим показателям по империи. По стране предприятия от 51 до 100 чел. составляли 23,1%, на Северном Кавказе - 5,8%, от 101 до 500 - 23,2 и 3,6% соответственно, от 501 до 1 000 - 43 и 0,2%. Численность населения Северного Кавказа в 1913 г. (включая Дагестан) составила 4 млн. 320 тыс.чел. Таким образом, наиболее квалифицированные, постоянные кадры пролетариата - промышленные и железнодорожные рабочие составили примерно 2,5% от общей численности населения региона.

Первая мировая война оказала значительное влияние на экономическое развитие края, промышленность которого была приспособлена к военным нуждам, этот процесс был характерен для всей России. Даже пищевкусовая отрасль, доминирующая на Северном Кавказе, выполняла заказы военного министерства.

Развитие промышленности в годы войны, её милитаризация привели к изменению численности рабочих. Война усилила концентрацию производства и капиталов. Так с 1914 по 1916 гг. число предприятий с количеством рабочих до 20 чел. сократилось на 17%, а число заводов и фабрик, имевших свыше 100 чел. возросло на 50%. Сравнительно поздно возникшая промышленность на Северном Кавказе покоилась на широкой сырьевой базе, которую представляли собой сельское хозяйство и ископаемые богатства края. В общем, производство предметов широкого потребления составляло 55,4% всей продукции цензовой промышленности, добыча топлива давала 19,8% и производство средств производства 24,8%. Значительная часть товаров (мука, кожа, масло и т.п., цемент, нефтепродукты) не распространялась на местном рынке и шла в другие районы страны, на внешний рынок.

Война оказала влияние на рост поташного производства, металлообрабатывающей промышленности, гидрогенизационного производства по переработке жидкого растительного масла в твёрдый продукт саломас, производство дубильных экстрактов, маслобойной промышленности, возросли заказы на поставку продуктов нефтеперерабатывающей промышленности.

Произошли некоторые изменения в составе и численности рабочих. В частности вырос процент местного населения, занятого наёмным трудом. На некоторых нефтепромыслах количество горцев, по свидетельствам паспортных книг, доходило до 18%. Это связано с тем, что горцы были освобождены от воинской повинности, которая заменялась особым денежным налогом. В 1914 г. в Терской области было мобилизовано 30% только рабочих нефтяной промышленности. На Северном Кавказе в годы войны появилось много беженцев, так как регион находился в стороне от театра военных действий.

Например, в Кубанской области в 1916 г. насчитывалось 13 349 беженцев, но, что особенно важно, это то, что только 2 635 человек из них находились в сельской местности. Таким образом, справедливо можно предположить, что большинство беженцев пополняло ряды наёмных работников. В центральной России сельская местность представляла собой редко разбросанные, малонаселённые пункты, тогда как на Северном Кавказе преобладал тип крупных поселений - казачьих станиц и сёл.

Собственно городское население в крае составляло к 1917 г.- более 16% жителей, на Кубани - 10,8% населения области, на Тереке - 23,7%, в Дагестане - 11,5%, на Ставрополье 7,2%, на Черноморье - 56,8%. Следующей особенностью был рост числа мужчин-рабочих. Доля их составляла 88,4% по сравнению с 58,5% в среднем по стране. Это можно объяснить перестройкой промышленности на нужды обороны, ввиду чего многие получали отсрочку от призыва. Плюс приток беженцев из центральной России. В ряды рабочих вливались многие вчерашние крестьяне, со своим видением окружающего мира и своего места в нём.

Война дала толчок экономическому развитию сугубо аграрных районов Северного Кавказа. Например, за первые два военные года численность пролетариата на Ставрополье возросла в 2,2 раза, тогда как в среднем по стране на 16%. За годы войны в Ставрополе, где была сосредоточена, в основном, вся промышленность губернии, было построено всего 4 промышленных предприятия. Увеличение числа рабочих шло, главным образом, за счёт женщин и подростков, качество покрывалось количеством.

Как следует из трудов ЦСУ, число промышленных рабочих на 1 января 1917 г. в Кубанской области составило 11513 чел., в Терской - 5 213, в Дагестане - 1 314, в Ставропольской губернии - 2 440, в Черноморской - 2 929 чел. По данным некоторых историков к 1917 г. пролетариат составил в Кубанской области - 40 000, в Черноморской губернии - 17 000, в Дагестане - 2 612, Терской области - 1 861 и Ставропольской губернии - 2 440. Точных данных по составу железнодорожников нет, но упомянутым выше соотношением длинны пути и количества работающих на одну версту, их численность может равняться 32 тыс. чел. Таким образом, к 1917 году число железнодорожных и промышленных рабочих достигало 120 124 человек. Это составляет чуть более 1,7% от общей численности населения края. Если к этому числу прибавить рабочих рыболовных промыслов, трудящихся кустарно-ремесленных заведений, то, по подсчётам В.Ф.Карпова, к началу 1917 г. численность наёмных рабочих на Северном Кавказе можно определить в 214 тыс. чел., что составляет около 3,3% населения.

Во второй главе, в результате изучения источников формирования рабочего класса, мы приходим к заключению, что возникновение на Северном Кавказе наемных рабочих - явление, связанное с включением края в орбиту общероссийской культуры. Основу рабочего класса составили мигранты или так называемый "иногородний элемент". Местное население если и обращалось к наемному труду, то, чаще всего, в качестве сезонных или поденных рабочих.

Горское население, принадлежащее к иной - исламской культуре - в наименьшей степени вписывалось в общую картину промышленного освоения региона. Система родоплеменных связей плюс общее негативное отношение ко всему русскому удерживали горца в привычном социуме, и при том, что процент "лишнего" населения на селе был гораздо выше общероссийского.

Казачество, имея процент бедняков в 1,5 раза ниже, чем в Центральной России, так же не стало заметным источником пополнения рабочего класса. К этому необходимо добавить, что, сложившаяся веками система административного управления, как на уровне войска, так и отдельной общины, закрепленная традициями система взглядов и оценок не располагали эту социальную прослойку к изменениям характера деятельности.

В период, охватывающий последнюю треть XIX в.
– февраль 1917 г., на Северном Кавказе наблюдался устойчивый рост числа лиц наемного труда. Отчетливо прослеживается связь между увеличением численности горожан и рабочих. В период бурного развития капиталистических отношений, особенно быстро развиваются те города, где оказались наиболее благоприятными условия для торгово-промышленной деятельности. Решающую роль в этом отношении сыграла Владикавказская железная дорога. Количество рабочих на Северном Кавказе в течение освещаемого периода неуклонно росло: без учета сельскохозяйственных рабочих в период с кон. XIX в и вплоть до 1917 г., число трудящихся по найму возросло почти вдвое, при этом их удельный вес оставался очень мал. Если в кон. XIX в. рабочие промышленности и железнодорожного транспорта, рыбных промыслов и кустарных заведений, составляли 1,7%, то к началу 1917 года - 3,3% от общего числа жителей региона.

ГЛАВА 3

УСЛОВИЯ ТРУДА И БЫТА СЕВЕРОКАВКАЗСКИХ РАБОЧИХ

3.1. Положение рабочих

При рассмотрении особенностей становления класса наёмных рабочих на Северном Кавказе, немаловажным является вопрос об их положении. На наш взгляд, сюда относятся: взаимоотношения рабочего и предпринимателя; уровень заработной платы, её способность удовлетворить потребности трудящегося; уровень и степень реализации последних; отличительные черты производственного и домашнего быта. Последовательный переход от проблем более общего характера (источники формирования, численное соотношение различных отрядов рабочих, ментальные установки наиболее крупных социальных и этнических групп, являвшихся потенциальными поставщиками наёмных рабочих) к частным, позволяет нам приблизиться к реальному действующему лицу исторического процесса, условиям труда и домашнего быта простых людей, к истории повседневной жизни.

Очевидно, что одни и те же явления способны вызвать различную реакцию не только в социумах, разделённых географически и хронологически, но и среди тех, кого называют современниками и соотечественниками. Для нас наиболее важно выяснить, насколько сплочённой и монолитной была известная социальная группа, и от каких факторов это зависело.

Способ целеполагания и допустимые методы, пути реализации этой цели - составляющие мотивационной сферы субъекта. Последняя, в свою очередь, зависит не только от набора социальных возможностей, но в большей степени от характера умонастроения личности.

Красноречивым примером этого является очень низкая доля горцев среди наёмных рабочих в сравнении с пришлым населением, при этом процент "лишнего населения" в сельской местности у горцев значительно превосходил аналогичный показатель в центральных губерниях (в некоторых районах до 99,1% в сравнении с 85 - 86% в России и на Украине) (см. гл. 2, 1). Расстояния, которые приходилось преодолевать упомянутым переселенцам добираясь до промыслов и т.п., также не шли ни в какое сравнение с этим препятствием у горцев. Однако, факты приводят нас к убеждению, что такие, казалось бы, сугубо экономические проблемы, как промышленное освоение края, невозможного рассматривать вне социокультурного контекста.