Рабы любви

— Такая милая, такая неотразимая, такая желанная!

В его голосе слышалась неподдельная страсть. Ямина опустила глаза; ее черные ресницы гармонировали с молочной белизной кожи.

Он не поцеловал ее, лишь взглянул ей в лицо, крепко прижимая к себе.

— Ты готова услышать о моих планах, любимая? — спросил он.

— Вы же знаете, что я буду слушать все, что вы скажете мне, — ответила Ямина. — Но в то же время я не обещаю соглашаться с вашими планами, если окажется, что они каким-либо образом повредят вам.

— Это зависит от того, что ты понимаешь под словом «повредят»! — сказал лорд Кастльфорд. — Единственное, что может действительно навредить мне, — это если я потеряю тебя!

Она ничего не ответила, но лорд Кастльфорд понял, что она напряглась, и очень тихо произнес:

— Вот поэтому, моя дорогая, мы поженимся, как только я подам в отставку.

Ямина взглянула на него широко раскрытыми глазами.

— Нет! — воскликнула она. — Нет!

Она высвободилась из его объятий, отступила прочь и оперлась на спинку кресла, словно могла вот-вот упасть.

— Вы думаете, я позволю вам уйти в отставку? — спросила она. — Думаете, позволю жертвовать своей карьерой ради меня?

— Именно это я и собираюсь сделать, — ответил лорд Кастльфорд. В его голосе слышались властные нотки. — И мне не нужно твоего разрешения. Я хочу лишь знать, окажешь ли ты мне честь стать моей женой?

— Послушайте… пожалуйста, послушайте меня, — отчаянно взмолилась Ямина. — Как вы вообще можете думать о том, чтобы сделать шаг, который уничтожит все, ради чего вы работали, все, чему вы обучались все эти годы?

— Раньше я считал, что моя карьера — это самое главное в моей жизни, — сказал лорд Кастльфорд, — но ты показала мне, что я ошибался. До нынешнего момента я не знал, что такое счастье, Ямина. Ты считаешь, что я смогу добровольно отказаться от этого счастья?

— Жизнь вовсе не такая, — возразила Ямина. — Для меня любовь — это все. Вы — мой целый мир. Но для мужчины все совсем по-другому.

— Большинство мужчин считает, что счастье — в их работе, — ответил лорд Кастльфорд. — Так казалось и мне до встречи с тобой. Теперь я знаю, что работа, и успех, и слава, которую можно достигнуть, — лишь бледные тени счастья, что приносит с собой любовь.

— Но, предположим, вы отказались от всего ради меня, — сказала Ямина. — А потом, если бы вы поняли, что этого недостаточно, что осталось бы? Несчастье, горечь и неизбежное разочарование.

— Может, это и так для большинства людей, — ответил лорд Кастльфорд, — но мы с тобой не такие, Ямина. Мы оба знаем, что наши чувства друг к другу — не мимолетное увлечение, которое, как ты сама сказала, подобно искре, что быстро разгорается в пламя и быстро гаснет, оставляя лишь пепел. Наши же чувства — настоящие.

— Как вы можете быть так уверены?

— А ты — нет?

— Вы же знаете, что я уверена! Но мне нечего терять! У меня за спиной нет долгих лет тяжелой работы, нет амбиций, которые есть у вас, и вы не станете этого отрицать.

— Я признаю, что в прошлом амбиции определяли мою жизнь, — согласился лорд Кастльфорд. — Я обрадовался, получив письмо лорда Пальмерстона с направлением в Грецию, потому что это было еще одним шагом вверх по карьерной лестнице. Но теперь меня не интересует ни Греция, ни Париж, ни Лондон. Мне нужна лишь ты одна!

— Вы думаете, что вам будет этого достаточно? Как может одна женщина стать для вас всем на свете, заставить забыть все вокруг, даже если ваше тело будет удовлетворено?

Лорд Кастльфорд улыбнулся:

— Ты очень красноречива, моя дорогая, но уверяю тебя, я не одержимый страстью юноша, который сгоряча принимает решения. Я уже все обдумал. Я взвесил последствия своих действий и знаю, что мой поступок будет правильным. Единственное, что имеет для меня значение, — это стать твоим мужем.

Ямина ничего не ответила, но продолжала смотреть ему в лицо. Внезапно ее глаза наполнились слезами.

— Любимая! — сказал он и, подойдя к ней, заключил в объятия.

Она уткнулась лицом в его плечо, и лорд Кастльфорд ощутил, что она задрожала.

Затем она, запинаясь, произнесла:

— Я… не знала… что мужчины вообще могут быть… такими… замечательными! Такими… нежными… любящими… и заботливыми!

— Ты никогда не знала мужчину, который любил бы тебя так, как я, — сказал лорд Кастльфорд. — И никогда не узнаешь никого другого!

Он еще крепче обнял ее.

— Я буду очень ревнивым мужем!

— Я еще не говорила, что выйду за вас замуж, — напомнила Ямина. — Если уж на то пошло, мы так мало знаем друг о друге. Может, вы будете разочарованы, когда узнаете меня лучше!

— Я знаю все, что для меня важно, — возразил лорд Кастльфорд. — Возможно, если бы кто-нибудь слушал наш разговор, то счел бы странным, что я не знаю твою фамилию. Это не столь значительно, но, может, мне следовало бы взять это на заметку.

Он произнес эти словах улыбкой, но Ямина стояла, не шелохнувшись, по-прежнему прижимаясь к его плечу.

— Все русские фамилии похожи одна на другую, — сказала она. — Что действительно важно для меня — это то, что я русская, и женитьба на мне — девушке из враждебного государства — станет крахом вашей карьеры.

— В мире много других вещей, кроме карьеры, — ответил лорд Кастльфорд. — В Англии у меня есть поместье. Когда война закончится, мы сможем отправиться туда. Думаю, ты будешь очень счастлива в этом доме. А пока мы все равно будем вместе. Мы поедем в любую нейтральную страну и сможем лучше узнать друг друга. Мне хочется так много узнать о тебе, моя красавица!

— Мне с трудом верится, что вы говорите мне такие вещи, — прошептала Ямина. — Все это так замечательно, это часть солнечного света, часть музыки волн, но… Я должна убедить вас в том, что вы… совершаете… ужасную ошибку!

Она высвободилась из его объятий и произнесла:

— Позвольте мне уехать на то время, пока не закончится война. Мы сможем писать друг другу письма, и затем, если наша любовь выдержит испытание временем… тогда настанет момент подумать о браке.