Рабыня ищет хозяина, любовь не предлагать

Когда мы вернулись, Кейа со смехом рассказала маме о наших приключениях, обернув все так, будто это какая-то шутка. В ее изложении получалось, что я великая спасительница сирых и убогих, а все вокруг коварные враги. Матушка Гудда была впечатлена и опять благодарила за помощь и радовалась тому факту, что я согласилась у них немного пожить. Потом они вместе готовили праздничный стол — овощную запеканку с небольшим количеством мелко нарубленного мяса. Вышло довольно вкусно и даже сытно, хотя я привыкла к несколько другому питанию. Учитель всегда говорил, что, чтобы вырастить мышцы, рабы должны есть много мяса, яиц, птицы, рыбы и молочных продуктов. Здесь же, как я поняла, вся эта еда слишком дорого стоила для небогатых людей, ее заменяли на овощи. Не знаю, может, в нашем мире тоже было так, только рабы-телохранители был на особом питании.

— Хорошо, что благодаря Рикке мы сохранили деньги, да только и на них долго не проживешь, — произнесла матушка Гудда, пересчитывая бумажки и монетки, оставшиеся от похода на рынок.

Мне пока было сложно понять, сколько у них денег, потому что символы, заменяющие здесь цифры, я еще не выучила. Кейа мне кое-что показывала, но было сложно, потому что в нашем мире была распространена десятичная система счисления, а здесь — двенадцатиричная. То есть если в этой системе нужно было бы написать число двадцать, то это бы выглядело не как символы «два» и «ноль», а «один» раз по двенадцать и еще «восемь». Чем больше было число, тем сложнее его перевести в привычные цифры в уме. Хорошо, что я вообще знала о том, что разные системы счисления в разных мирах встречаются — об этом рассказывали в Школе, потому что неизвестно, в какую из реальностей нас продадут. Но там примеры были в основном из мира техномагов, которые используют шестнадцатиричную систему, причем цифры по написанию те же, что и в других мирах, и только еще несколько букв их языка добавляется. И это были только теоретические знания и примеры на уроке, а сейчас сплошная практика без права на ошибку, что напрягает. Ладно еще если на рынке дашь денег меньше необходимого, а если больше, а торговец попадется недобросовестный? Хорошо, что пока мне не приходилось самой что-то покупать, но это один из навыков, который необходим, если нет хозяина.

— Да, я думала уже, где еще работу поискать, — тяжело вздохнула Кейа. — Может, мне в прачечную устроиться?

— Ты с ума сошла! — ахнула матушка Гудда, — я свое здоровье подорвала, еще не хватало, чтобы и ты дышать не могла нормально! — она чуть повысила голос, но немедленно закашлялась, да так мучительно, что я заметила на ее платке капли крови. Кейа подала ей какое-то лекарство и воды.

— Но что же мне, в проститутки идти?

— Лучше быть живой проституткой, чем больной прачкой!

— Да сейчас проститутки еще меньше прачек живут, ты газет не читала, что ли? — буркнула Кейа раздраженно, убирая лекарства.

— А что такое? Болезни? — насторожилась я.

Кейа покосилась на дверь, будто опасалась, что нас могут подслушать, а потом подошла ближе и зашептала:

— Говорят, у нас в городе какой-то сумасшедший убивает женщин. В основном… кхм… кто ночам по плохим районам ходит, тех и убивают. Я пока в таверне работала, такого понаслушалась… к нам же и девушки заходили, и их… хм… охранники. Рассказывали, что тела все изуродованные, изрезанные…

— Ох, свят-свят, замолчи, пока беду не накликала, — одернула ее матушка Гудда и сделала какой-то замысловатый жест рукой. Кейа за ней повторила, наверное, это местный символ, отгоняющее злых духов.

— Я в газете читала, что последнюю женщину убили как раз в тот день, когда ты появилась. А ты ведь ночью по улице ходила, вполне могла на того убийцу нарваться! — прошептала Кейа и уставилась на меня большими глазами, в которых смешался страх и восторг.

— Ну, тогда сейчас эти убийства уже прекратились бы — напади он на меня, я бы в миг его вырубила, — фыркнула я. — Интересно, если бы я его обезвредила, мне бы премию от полиции дали бы?

— А ты смогла бы? Говорят, он очень сильный, очень высокий, очень…

— У страха глаза велики, — хмыкнула я, Кейа обиженно надулась, а ее матушка усмехнулась довольно.

— Ты-то что делать думаешь в новом мире, девонька? — закончив прибирать на столе, матушка Гудда взялась за вязание. — Не решила еще?

Я тяжело вздохнула, уже предполагая реакцию собеседников на свой ответ, но увиливать не стала:

— Хозяина мне нужно найти.

— Хозяина? — удивилась матушка Гудда. — Он с тобой в портал попал?

— Нет, одна я здесь. А я одна не могу. Мне хозяин нужен. Я ведь рабыня, мне без хозяина не прожить.

Женщина удивленно раскрыла рот, а потом нахмурилась, но Кейа ее опередила:

— Надо так надо, я тебя понимаю, — заявила она легко. — Хозяин — это же хорошо для раба: он и жильем обеспечит, и едой, и вещами, и вообще всем необходимым, — матушка Гудда удивленно покосилась на дочь.

— Точно! — обрадовалась я такому пониманию.

— А у вас такого, чтобы рабы свободными становились, совсем не бывает?

Сперва я хотела сказать четкое «нет», но потом нахмурилась:

— Бывает, но это просто ужасно. Позор для раба, для хозяина и для Школы, где он воспитывался. В нашей Школе такого не бывало, у нас хорошие воспитатели, они выращивают хороших рабов. А хороший раб ни за что не захочет быть беглецом.

— Ага, — протянула матушка Гудда, как мне показалось, понимающе. — А ты, детка, долго в этой Школе для рабов прожила?

— С пяти лет.

— А до этого тебя родители воспитывали?

— Нет, я же рождена рабыней, поэтому, как только стало возможно, меня вместе с другими младенцами поместили в Питомник, где всех вместе и воспитывали, пока мы не подросли. Потом самых сильных и одаренных выбрали для обучения в Школе.

Кейа и ее мама переглянулись, будто поняли что-то без слов, но потом заулыбались как ни в чем ни бывало.

— Хорошо, — медленно произнесла Кейа, — ты хочешь найти хозяина. Но ты ведь уже встретила дядюшку Регина, могла остаться с ним.

Я поморщилась, вспомнив о своей ошибке.

— Нет, он плохой хозяин, он совсем не похож на нужного! — убежденно заявила я.

Кейа наклонилась ко мне, будто гончая, почуявшая след, к земле:

— А какой должен быть хозяин?

— Ну, как же? — я даже удивилась вопросу, и как это можно не знать? — Добрый, щедрый, состоятельный, умеющий себя вести, имеющий власть, он должен быть магом… — я растерялась, пытаясь сообразить, что еще.

— Похоже на список качеств для подбора жениха, — фыркнула матушка Гудда.

— А что это? — заинтересовалась я.

— Жених? — она растерянно взглянула на дочь, а потом все же ответила. — Ну, жених — это любимый человек, за которого женщина собирается выйти замуж.

Я удивлено склонила голову на бок:

— Что это значит?

— Ну… любовь — это чувство такое. Ну, как дети любят своих родителей. Ты, наверное, любила свою маму в детстве?

— Не знаю, а что это?

— Ну, когда скучаешь по человеку, тебя тянет к нему все время, хочется быть с ним рядом, обнимать, — Кейа присела поближе к своей матери, и та обняла ее за плечи. Я смотрела на это с удивлением. — Понятно?