Радио наобум. Правда жизни

Кстати, отвлекаясь ненадолго, хочу у Вас спросить: а Вы знаете, где в Москве находится магазин «Супер-обувь»? Если не знаете, то ничего страшного, захотите — найдете. Речь не о самом магазине, а о рекламном ролике, который было поручено написать Константину для него. Ролик рекламодателям хотелось бы видеть коротким ярким и остроумным.

Получив задание, копирайтер с головой ушел в работу, игнорируя предложения сходить отобедать или даже покурить, а когда к нему подошла молоденькая бухгалтерша, желая уточнить номер его пенсионного удостоверения, он вообще вспылил, разорался, брызжа слюной, и, назвав девушку настырной идиоткой, потребовал оставить его в покое. Однажды, он засиделся на работе до часу ночи, и, осознав, что метро уже не работает, остался ночевать на станции. Сжалившись, охранник Женя даже выделил Бабкину подушку, ласково назвав его долбаным трудягой.

Спустя три дня, Костя облегченно вздохнул, отредактировал текст и выслал его клиентам по электронной почте со скромной пометкой «по-моему, гениально». Выглядел текст следующим образом.

Ролик № 345. Действующие лица: поручик Ржевский, Наташа Ростова, и Пьер Безухов. Действие происходит на балу.

Диктор. Россия. 1913-ый год. Период расцвета рыночных отношений.

Ржевский — Здравствуйте, Пьер!

Безухов — Здравствуйте, поручик!

Ржевский (возмущенно) — Во что Вы обуты, Пьер?!!

Безухов — Как во что? В валенки. Я купил их сегодня на рынке.

Ржевский — Где?!!!

Безухов — На ры-н-ке!!!

Выстрелы и звук падающего тела.

Наташа — Поручик! Что Вы наделали?

Ржевский — Я прострелил ему ноги. Он не обувался модно.

Диктор 1 Хотите не подвергать себя и свои ноги опасности? Покупайте обувь в магазине «Супер-обувь». Москва, Кривоколенный пять.

Буквально через час у Кости зазвонил телефон и приятный женский голос сообщил, неоднократно извинившись, что текст ролика руководством магазина «Супер-обувь», к сожалению, не принят.

— Почему? — искренне изумился Бабкин, которого звонок застал за творением очередного шедевра.

— Текст показался нам несколько….как бы Вам сказать…несколько брутальным…

— Что значит — брутальным?! — заголосил Константин, — Вы же просили яркий ролик! Разве он не ярок?

— Конечно же, ярок, но, понимаете, здесь присутствует очень много негатива: ругань, убийство….

— Хорошо, ругань можно убрать: Ржевский будет говорить спокойно! Но Вы еще просили, чтобы в ролике был юмор! Разве его нет?!

— Конечно же, нет, то есть — есть, — вновь блеснула дипломатическими способностями неведомая девушка из «Супер-обуви», — но…Люди могут подумать, что наш магазин торгует валенками, а кроме этого, герои, которые у Вас фигурируют, в 1913 году были скорее мертвы, чем живы. Так что, простите, но мы это принять не сможем. До свидания.

Послушались короткие гудки.

— Бездарности! — гневно резюмировал Константин и бросил трубку…

Так бывало частенько, Бабкин писал откровенно бредовые сценарии, заказчики их не принимали, в связи, с чем он возмущался (как правило, довольно громко) и обзывал их тупыми чурбанами никогда не способными понять гения. Обзывал тихо, себе под нос, потому что понимал прекрасно: со своими сомнительного качества текстами он вряд ли будет полезен какой-нибудь иной станции, или другой конторе.

И все-таки…Жажда власти, возможность как-то проявить свою мнимую значимость…Возможно.

Генеральный продюсер посмотрел на исчерченный листок, затем изодрал в клочья и выбросил в урну.

Вариант второй. Источник из маркетингового агентства.

До того как Лодочкин стал генеральным продюсером, Бум, в лице Даши, контактировал непосредственно с Егором Пустоваловым, который являлся одним из ведущих сотрудников этого агентства. Он постоянно знакомил Попову с тенденциями рейтинга, с изменениями в целевой аудитории и прочей социологической ерундой.

Когда пришел Алексей, необходимость в Пустовалове отпала. Во-первых, как человек амбициозный, генеральный продюсер, не желал работать с людьми, имеющими отношение к специалисту занимавшим его место ранее, а во-вторых, Лодочкину в этом агентстве нужен был свой человечек, с которым можно было вести не только умные беседы вышеперечисленного плана, но и заниматься делами поконкретнее. И такой человечек там имелся.

Им оказался его старый знакомый, тоже петербуржец — Андрей Алмазов. Без особых усилий убедив Илью Альбертовича перезаключить договор с другим специалистом, Леша стал контактировать со старым приятелем, который, кстати, и намекнул ему на возможность засыла бабок…..

….Не долго думая, Алексей позвонил Алмазову, не посвящая в детали, рассказал о сути дела и задал интересующий вопрос.

— Ты знаешь? Возможно — авторитетно ответил приятель. — Возможно вполне. Когда договорчик перезаключили, Егорка очень недовольный ходил. Потом, кстати, он стал конкурентов ваших консультировать. Так что, почему бы и не вылить на вас кушачек-другой?

— Но откуда он узнал о наших схемах? — Лодочкин быстро перешел на шепот.

— Ну, ты даешь! — Алмазов захохотал. — Как маленький, ей богу! Запомни, схемы эти все одинаковые! Так что не мы одни такие умные! Сейчас, наверное, он какие-нибудь другие схемы не менее лихо обкатывает!

— В смысле?

— Да ушел он от нас. В другую контору подался.

О подробном механизме этих грязных ухищрений нам рассказал бывший сотрудник одной из кампаний….

Бывший сотрудник, значит! Ну что ж, можно себя поздравить — версия достаточно внятная, будет над чем поразмышлять вечерком.

Довольный собственными дедуктивными успехами Лодочкин закрыл окно и решил отправиться домой пораньше. Завтра будут дела поважнее: позвонит Бад и начнет интересоваться успехами станции. Разговаривать с ним придется ему, Алексею, потому что Илья Альбертович еще вчера махнул всем ручкой и отправился отдыхать в Испанию.

Ну, ничего, подумал генеральный продюсер, поговорим, похвастаемся успехами рейтингов. Кстати у Лодочкина уже был припасен умный ответ на вопрос: почему они не выросли, почему станция стоит на девятом месте? Ответ будет таким: мы не то чтобы стоим на месте, мы прекратили падать и теперь находимся в периоде стабильности, который уже имеет тенденцию перейти в период активного развития в сторону подъема.

И про консультанта нужно напомнить! — осенило Лешу, когда он уже выходил за ворота станции. — Пусть Рика приводят в чувство или другого присылают.

На улице, несмотря на 17.45 летнего времени по Москве, потемнело. Тучи сделали небо похожими на мостовую, выложенную булыжниками разных размеров, которые набухали и темнели, чуть ли не на глазах.

Лодочкин прибавил шагу. Он хотел еще успеть заскочить в салон сотовой связи, дабы пополнить баланс на телефоне, а там — уже практически и дома: как вы помните, станция снимала ему квартиру в десяти минутах ходьбы. Пользоваться машиной не было смысла, работа сидячая и пройтись лишний раз никогда не помешает, разумно полагал он.