Радуга Над Теокалли
Шрифт:
Твои глаза прозрачны, как наша вода, как небо в ясный день, ты родилась для счастья, моя девочка, Золотое Перышко Колибри, помни мои слова… — рукопожатие приемного отца стало нежным, после своей речи он ласково прижал к своей груди Иш-Чель, которая уже не скрывала слез. Они сбегали по щекам быстрыми прозрачными капельками, которые нежно утер шершавой рукой Горный Орел. Иш-Чель была ему благодарна за его слова. По завершению обряда принятия в род, Горный Орел обернулся к жене, которая стояла рядом и утирала слезы, взял из ее рук несколько браслетов:
— Это браслеты нашей семьи, ты — наша дочь и должна помнить, что мы опять остаемся одни. Ты должна гордиться своим родом и не забывать,
На нем не было ни боевой раскраски, ни костюма ягуара, только белая набедренная повязка охватывала его бедра, да такой же, как у Иш-Чель яркий длинный пояс опускался ниже колен. Зато над головой возвышалась огромная корона из разноцветных перьев. На груди блестели многочисленные золотые украшения, знаки власти и рода. Руки и ноги жениха были увешены многочисленными браслетами.
Приемные родители подвели Иш-Чель к жениху:
— Отдаем тебе, Храбрый Ягуар, — оказывается, таким было настоящее имя Амантлана, как потом выяснила Иш-Чель, — нашу дочь — Золотое Перышко Колибри. Она будет тебе послушной и хорошей женой, родит тебе много мальчиков…
"Откуда они могут знать, какой я буду женой и скольких детей ему рожу?!" — усмехнулась про себя невеста, но тут случайно встретила взгляд жениха. Он смотрел на неё так, как смотрит любящий мужчина на свою женщину. Довольная улыбка раздвинула губы Амантлана и обнажила ряд белоснежных зубов. Он был доволен, что столь уважаемый человек, как Горный Орел не отказался взять в свою семью чужеземку. Возможно, положение Амантлана, изъявившего желание взять эту женщину, сыграло свою роль. Невеста скромно опустила голову, что было тут же замечено и положительно отмечено собравшимися гостями — женщина ведет себя скромно.
А Иш-Чель пыталась скрыть свою досаду, её раздражал обман, было стыдно испытывать нежность со стороны чужих людей, а тут еще этот влюбленный взгляд. Какое бесстыдство так обманывать своих родных! Горный Орел повернул Иш-Челъ к себе и, положив руки ей на плечи, дал последнее наставление:
— Запомни, дитя мое! Кем не будет твой муж, вы, двое, должны прожить оставшуюся часть жизни вместе. Не оставляй его, дершись за него. Прилепись к нему, как кусок глины, даже если он будет бедняком. Даже если он будет только малым орлом, малым ягуаром, несчастливым воином, нищим знатным, иногда усталым, не чтящим божества. Даже из-за этого ты не должна презирать его!
Зеленая Ягода обняла Иш-Чель, как будто прощалась навеки с действительно родной дочерью. В груди Иш-Чель шевельнулось чувство благодарности. Горный Орел погладил приемную дочь по голове и слегка подтолкнул женщину по направлению к терпеливо ожидающему жениху:
— Ступай, моя кровь, мое дитя, моя огненная девочка, мое Золотое Перышко Колибри…
Амантлан сделал шаг, взял невесту за руку и заставил её посмотреть на себя:
— Я — Амантлан, из рода Серого Кремня, беру тебя, Золотое Перышко Колибри, дочь Горного Орла и Зеленой Ягоды в жены. При всех клянусь тебе быть защитником нашего дома, любить и обеспечивать тебя и наших с тобой детей всем необходимым! — Амантлан поднял один из концов своего пояса и пояса Иш-Чель и протянул их
жрецу. Тот аккуратно связал их, затем знаками показал, что тоже должна сделать невеста, Иш-Чель покорно выполнила, подав служителю оставшиеся концы поясов.Теперь жених и невеста были привязаны друг к другу.
— Как крепки эти узлы на священных поясах нашего брака, так и будет такой же крепкой наша с тобой семья, женщина. Отныне ты — моя жена, Золотое Перышко Колибри, а я твой муж! — произнес Амантлан громко и твердо, и Иш-Чель, вынужденная смотреть опять ему в глаза, увидела в них такую решимость, что перестала сомневаться в серьезности происходящего.
К молодым подошли гости, почтенная Ишто взялась за концы на брачных поясах и ввела молодых в дом, где в большой комнате висели огромные гирлянды цветов, и стояло на циновках роскошное угощение. Хозяйка дома усадила молодых в нишу и, сдерживая слезы, сказала, обращаясь к Иш-Чель:
— Добро пожаловать в дом мужа, Золотое Перышко Колибри! Мы рады тебе, дочка!
Гости расселись и после сытной трапезы начали по-настоящему веселиться: молодежь приступила к танцам под заводную музыку свирелей, а более старшая половина гостей приступила к мирной беседе, некоторые пожилые мужчины пристроились в уголке, облепив кувшин с опьяняющим октли.
Иш-Челъ смотрела на все это с полным безразличием, присутствие рядом улыбающегося Амантлана действовало несколько раздражающе, что не замедлило сказаться, стоило ему обратиться к ней с каким-то вопросом. Она, не произнеся ни слова, так глянула на него, что улыбка медленно сползла с его лица, мужчина опустил глаза и отвернулся, так и не услышав ответа на свой вопрос. Иш-Челъ возликовала, но не долго. Амантлан, видно собравшись с духом, повернулся к ней, и спокойно улыбаясь, сказал:
— Дорогая, нравится тебе или нет, но ты теперь по всем законам моя жена, ты вошла в мой дом и обязана проявлять покорность и послушание, хотя бы для приличия, потому что всё это делается не мне в удовольствие, а для спасения тебя и твоего ребенка! Напоминаю тебе это в последний раз, женщина! Возможно, мне тоже хотелось бы видеть на твоем месте другую, но так сложилась жизнь, проявляй хоть минимальное уважение к присутствующим, которые не виноваты в твоем плохом настроении!
Больше за весь вечер Амантлан не произнес ни слова, обращенного к невесте. Этот небольшой инцидент был тут же замечен и вызвал недоумение у одних и ликование у других гостей.
Когда пришло время гостям расходиться, молодые встали у выхода и долго выслушивали пожелания уходящих…
Затем молодых отвели в комнату Амантлана и оставили одних. Иш-Чель попыталась дернуться и отойти от мужа подальше, но услышала смех — пояса были на них и ограничивали всякое движение.
— Вот видишь, женщина, придется покориться — тебе никогда не уйти от меня, как и мне от тебя. Мы связаны священными узами брака.
— Ты забываешь, что я…
— Послушай, не начинай старого разговора! Ты умерла в водах той реки для твоего мужа и твоей семьи. Тебе боги дали возможность возродиться для новой жизни, так воспользуйся этим! К счастью, тебе достался очень покладистый муж!
Иш-Чель молча теребила конец брачного пояса, пытаясь его развязать, но была остановлена теплыми руками Амантлана, он мягко прекратил эти попытки, увлекая её на постель:
— Мы не должны спать, нам нужно встретить рассвет, чтобы солнце осветило наш путь. А пояса развяжут утром, таков обычай, значит, у нас будет любовь, счастье, дети! Не нужно нарушать ничего в твоей новой жизни! Не противься новому. Не бойся, я не буду к тебе приставать, я ведь обещал тебе это когда-то… Ты устала, но поспи, жена, рядом со своим мужем, пусть нас найдут не дерущимися кошками!