Ралли

О, черт. Я застегнул пуговицу.

— Я собиралась лечь спать. Один.

— Почему я должна тебе верить?

— Потому что я никогда тебе не лгал. — Ни разу. Даже когда было бы проще сказать ей, что мне не страшно. Что я со всем справлюсь. Вместо этого я выложил ей все свои страхи и правду.

— Неважно, — пробормотала она. — В любом случае, это не мое дело. Делай, что хочешь. Только на этот раз надень презерватив. Будет очень странно, если две твои подруги забеременеют одновременно.

Эта женщина. Я никогда не встречал никого, кто мог бы так быстро выбить у меня почву из-под ног. Это было похоже на то, как если бы меня ударили и швырнули на газон.

— Ты этого не сказала.

— Сказала.

Она вздернула подбородок. Он задрожал.

Это легкое колебание, трещина в ее железном панцире, была единственной причиной, по которой я еще не ушел.

— Я не твой бывший, ясно? Перестань нас путать.

Фэй с трудом сглотнула.

— Я не прикасался к ней.

— Ты можешь. Будь с кем хочешь.

С тобой. Я хотел Фэй.

Я хотел ее так сильно, что с самого начала выворачивал себя наизнанку. С того момента, как увидел ее на той проклятой гравийной дороге со спущенной шиной. С ночи, когда увидел ее в носках с орнаментом «аргайл» и со слишком большим количестве выпивки. С тех пор, как съел чизбургеры и блинчики.

Я чертовски устал притворяться, что все это нереально. Что я не жаждал ее до безумия.

— Тебя, — прошептал я.

— Что?

— Я хочу тебя.

— Раш. — Мое имя прозвучало как резкий выдох. Но в выражении ее лица было что-то еще. Возможно, недоверие.

Я был достаточно глуп, чтобы надеяться, что она захочет меня так же, как я хотел ее.

Между нами и так все было настолько сложно, насколько это вообще возможно. Мы и так были в беспорядке. Почему бы не принять это?

Я подошел ближе.

Она не отстранилась.

Моя рука поднялась и сомкнулась на ее шее, пальцы нащупали пульс, а большой палец провел длинную линию по ее подбородку.

— Я не прикасался к ней, Фэй. Скажи, что веришь мне.

Она вздохнула.

— Я верю тебе.

— Спасибо, черт возьми. — Я низко наклонился. — Я собираюсь поцеловать тебя сейчас, чтобы ты точно знала, кого я хочу.

Ее глаза вспыхнули за мгновение до того, как мои губы завладели ее губами.

Это был не тот жесткий, наказывающий поцелуй, которого я хотел.

Это был тот поцелуй, в котором нуждалась она. В котором нуждались мы оба.

Для разнообразия, что-нибудь мягкое. Перемирие.

Я поцеловал ее в нижнюю губу, двигаясь от одного уголка к другому, не отпуская ее шею. Я ждал, что она напряжется, отстранится, но она не двигалась, не дышала, пока я не начал хмыкать у ее губ.

Затем она растаяла. Только что она была твердой, как доска, а в следующее мгновение подалась навстречу моим прикосновениям, ее веки, наконец, дрогнули и закрылись, когда она поцеловала меня в ответ.

Вот она. Вспыльчивая женщина, которая какое-то время боролась со мной, прежде чем сдаться. Полностью.

Мои руки обхватили ее, притягивая к себе, и я лизнул уголок ее рта.

Она приоткрылась, чтобы мой язык проскользнул внутрь и лениво обвел ее.

Черт, она была вкусной. Лучше, чем я помнил. Этот рот был раем.

Она захныкала, когда я сплел свой язык с ее, еще глубже прижимаясь к моей груди. Она приподнялась на цыпочки, когда я обнял ее.

Это было нежно и сладко. Это были голод и боль. Этот поцелуй, вероятно, позже укусит меня за задницу, но я не собирался отпускать ее.

Ее пальцы обвились вокруг моей талии, когда она исследовала мой рот.

Я прикусил ее губы, позволяя своим прикосновениям исторгнуть из ее горла стон. Меня окутал ее аромат: свежие зеленые яблоки и легкий привкус бекона из закусочной. Мое тело ожило, тепло разлилось по каждой жилке, а сердцебиение учащенно забилось, требуя большего, большего, большего.

Руки Фэй скользнули вверх по моей спине, сжав в кулаках хлопок моей футболки.

Мы прижались друг к другу, крепко держась, и нежный, сладостный поцелуй превратился во что-то отчаянное и мучительное. Мы потратили недели на разочарование и напряжение и выплеснули их друг на друга.

Ее ногти впились в ткань моей футболки, царапая мою плоть.

Я держал ее так крепко, что она не могла вырваться.

И, черт возьми, ощущение ее в моих объятиях. Это было лучше, чем я помнил.

Мне понадобится тысяча ночей, чтобы запомнить каждый дюйм ее тела. Каждую линию. Каждый изгиб. Тысяча ночей, чтобы наблюдать, как она меняется.

Тысяча ночей, чтобы сделать ее своей.

Я был в нескольких секундах от того, чтобы раздеть ее догола и уложить на ее крошечную кровать, просто чтобы посмотреть, поместимся ли мы оба. Но прежде чем я успел поднять ее на ноги, вдалеке хлопнула входная дверь.

Входная дверь.

Маверик был дома.

Фэй вздрогнула, словно очнулась от сна без сновидений. Ее руки отпустили мою футболку, и она опустилась на пятки, вырываясь из моих объятий. Ее глаза были широко раскрыты, когда она в панике уставилась на меня, подняв руку, чтобы коснуться своего рта.

— Ты не можешь целовать меня.

Потому что она не хотела, чтобы я ее целовал? Или потому что она хотела?

Какой бы ни была причина, это маленькое признание, эта слабая линия на песке, вывела меня из себя.

— Ну, я только что это сделал. — Я прикрыл рот рукой. — Ты все еще держишь этот чертов баллончик со спреем от медведей, Фэй. Что нужно сделать, чтобы заставить тебя отпустить его?

Она закрыла глаза, обхватив себя руками за талию.

Отлично. Прекрати. Убери руку с предохранителя.

На этот раз я не позволил ей захлопнуть дверь спальни. Я сделал это за нее, когда выходил.

Мне не хотелось стирать простыни. Я уже вчера настирался. Поэтому я ринулся вниз по лестнице. И провел бессонную ночь на диване.

Глава 20

Фэй

Раш вышел из своей спальни в тот же момент, когда я вышла из своей. Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы не ускользнуть.

— Привет, — сказал он.

— Привет.

На плече у него висела спортивная сумка, а одет он был в темно-синие спортивные штаны с вышитым на куртке и брюках логотипом «Диких котов».