Раненый камень

СТИХИ, СКАЗАННЫЕ БУДУЩЕМУ

Как многие люди, сегодня живущие, Хочу, пролетев через горы и лета, Увидеть, как выглядеть будет грядущее. Хочу пожелать ему хлеба и света. Мне чаще бы снились грядущие страны — Края, где потомки мои обитают, Но все еще ноют военные раны И думать о прошлом меня заставляют. Не только за счастье родного селенья Я падал в золу на дымящемся поле. За вас, мои правнуки, шел я в сраженье, И молодость отдал, и кровь свою пролил. Не знаю, какие возьмете вершины, Какие дороги ваш разум отыщет. Как будут устроены ваши машины И как будут выглядеть ваши жилища. Но знаю: как нынче, в садах ваших птицы Засвищут, зальются тоской человечьей, И будут, как нынче, поля колоситься, И хлебы сажаться в горячие печи. Не знаю, что будет в ту пору цениться, Какие костюмы, какие наряды, Но будут, как нынче, прекрасными лица Невест и горячими юношей взгляды. И вас, улетающих в звездные дали, Любимые ваши проводят со стоном, Как наши любимые нас провожали И плакали вслед уходящим вагонам. И так же, как мы, на чужбину уехав, Стремиться вы будете к отчему дому, Вы будете рады и детскому смеху, И горному эху, и вешнему грому. Не знаю, вам будет ли что-нибудь слаще Дождей, ударяющих в стекла со звоном, Арбузов тугих, под ножами хрустящих, И яблок висящих, и листьев зеленых. Какое б оружье враги ни ковали, Потомки мои, я желаю вам счастья. Пусть будут светлы ваши светлые дали, Пусть горькое горе вам лица не застит. И нынче, неверье свое и сомненья Ногой отшвырнув, как разбитую глину. Тебе я, грядущее, с грядки весенней Бросаю цветок чрез века и вершины. Перевел Н. Гребнев

* * *

На земле, и солнечной и снежной. Не в соседстве ль камень с виноградом? Твердость камня, винограда нежность Разве у меня в душе не рядом? На земле, и солнцем озаренной И посеребренной снегопадом, Обручен я с песнею, рожденной От соседства камня с виноградом. Перевел Н. Гребнев

* * *

Все реки с гор текут — и вспять едва ли Удастся повернуть их даже нам. И листья, что с ветвей уже опали, Не прирастут опять к своим ветвям. Прошедший день уже не возвратится, А новый день зовет нас снова в путь, И соль дорог на волосы ложится, И мы назад не властны повернуть. Опять весна земле несет цветенье. Я у огня сижу в вечерний час. Засыпал пепел в очаге поленья. Но сам огонь от бури не погас. В саду зеленом яблоня упала, А рядом молодая поднялась, Впервые сын мой — мальчик годовалый Пошел неловко, силясь не упасть. Течет река, со склонов снег сползает, Жизнь движется, вперед влечет меня. Я вижу: друг седой с коня слезает, А молодой садится на коня. Перевел Н. Гребнев

СЧАСТЬЕ

На свете счастье не одно, а разное. Беда, когда оно однообразное. Все счастье в мире: счастье — звук и стих, И полдень солнечный и ночь морозная. Улыбка милой, смех детей твоих. Работа, и луна, и небо звездное. На свете счастье не одно, а разное. Беда, когда оно однообразное. Оно пестро, как горные цветы, А на Кавказе их весною множество. Не испытаем пусть ни я, ни ты Покой и счастья серого убожество. На свете счастье не одно, а разное, Беда, когда оно однообразное. Но пусть мы будем счастливы в одном: Пусть не увидим род свой очерненным, Погашенным очаг и сад спаленным, Врага, входящего в наш отчий дом. Перевел Н. Гребнев

РАДУГА

Вновь над просторами цветущими Дождями вымытой земли. Как весть из прошлого в грядущее. Сияет радуга вдали. Она цвета свои по-дружески Переняла у наших мест, Увидев жар костров пастушеских И шалей на плечах невест. На счастье детворе смеющейся, Вдали сияет в полный рост От горя к радости несущийся, Над нами вознесенный мост. Перевел Н. Гребнев

ИНЕЙ

Сверкает иней, выпавший Зимою во дворе. Башлык морозом выпушен, И бурка в серебре. Изменчивого облика. Но верная себе, Солома белым облаком Вздымается в арбе. У ишака чуть синие Бахромки под губой. Покрыты скалы инеем, Как дымкой голубой. Ужели я, ужели я В алмазной стороне? Чегемское ущелие Все в голубизне. И я заиндевелые Не в первый вижу раз Овечьи морды белые С печалью темных глаз. И близкие и дальние, Деревья все подряд Как будто бы хрустальные: Качнешь — и зазвенят. И словно вижу детство я: Как к солнцу на снегу, Едва успев одеться, я Из дому бегу. И тем я счастлив именно, Что светел холод дня. Что воротник от инея Искрится у меня. Как мехом оторочены Двери и порог. И вижу я отточины На крыльях у сорок. Отца посеребренные Кончики усов. И елочки оконные Из сказочных лесов. А мама заскорузлые, Облитые льдом, Початки кукурузные С мороза вносит в дом. Люблю зимой нашествие Инея, когда Овечьей белой шерстью он Облепит провода. Когда в часы морозные Я на стекле окна Загадочные звездные Читаю письмена. Перевел Я. Козловский

СТОУСТОЕ СЛОВО

Знаю, что горцам, хоть нравы их строги, В облачном крае скалистых земель Песня нужна, словно лошадь в дороге, Песня нужна, словно бурка в метель. Слово, как звездочка полночью темной, Блещет над гребнями темных громад. «Горец без песни — что всадник бездомный»,— Издавна в наших местах говорят. Тот, кто когда-то изрек это первым, Видно, неплохо чеканил слова. Сердце в груди его билось напевно, Светлой и мудрой была голова. Славы при жизни не знал он, конечно, И не в богатстве почил среди гор. Блещет под стать золотому колечку Слово его, что живет до сих пор. Лошади стоит стоустое слово. Ставший поклонником слов дорогих, Кланяюсь низко я снова и снова Тем мастерам, что чеканили их. В горькую пору шептали мы часто Те дорогие для сердца слова. Как над горами, над ними не властны Времени мчащиеся жернова. Нет скакуна у кавказца иного, Всадником числится он все равно: Лошади стоит стоустое слово, Мигом доскачет до цели оно. Мастером слово подковано тонко, Сколько таких я встречал на веку! Жизнь моя, может быть, искорка только — Высекло слово ее на скаку. Перевел Я. Козловский

ОДИНОКОЕ ДЕРЕВО

Здравствуй, дерево! В крае безлесном Ты стоишь на ветру. Как бывало, на склоне отвесном Шелестишь поутру. Зелень листьев твоих поредела, Нету прежних ветвей. А бывало, ты мне не жалело Щедрой тени своей. Я мальчишкой взбирался без страха По изгибам ствола, Оттого-то на мне и рубаха Вечно рваной была. Мы простились с тобой на рассвете Непогожего дня, Ты за это двенадцатилетье Не забыло ль меня? Помнишь, девушку в платьице синем Я сюда приводил? В позапрошлом году на чужбине Я ее схоронил. Много верст пролегло между нами. И в далеком краю Я порой вспоминал со слезами Тень и крону твою. Много лет пролетело над нами И воды утекло. Обожгло нас недоброе пламя. Но дотла не сожгло. Перевел Н. Гребнев

ГЛУХОНЕМОЙ

Бьются реки осенней порой, Соловьи заливаются летом. Даль гремит. Что он слышит, глухой? Что, немой, он расскажет об этом? Птичьих песен ему не понять, Петушиного крика в селенье, Той молитвы, которую мать Шепчет, веря в его исцеленье. Он своих не расскажет обид. Утром в путь он уходит недальний, В молчаливую кузню спешит, У беззвучной стоит наковальни. Разжигает он черную печь, Поднимает свой молот сурово И руками, обретшими речь, Произносит заветное слово. Я смотрел на работу его, На широкие смуглые плечи. Мне казалось — его мастерство Обладало и слухом и речью. Закалял он железо в огне, И своими большими руками Говорил он такое, что мне Не сказать никакими словами. Перевел Н. Гребнев

* * *

O, яблоки, созревшие в Мухоле, Ваш цвет похож на цвет снегов весной. Когда рассвет на полчаса, не боле, Их красит красным цветом с желтизной. О, зрелые плоды земли балкарской, Познавши щедрость солнца и дождей. Людей вы одаряете по-царски: Их, зрелых, превращаете в детей. Перевел Н. Гребнев

* * *

Большие поэты и реки большие! Сравни их приметы — бескрайни их шири. Хоть малые реки В большие вольются. Большие навеки Собой остаются. Большая река и великий поэт. Есть сходство меж ними, различия нет. Года пролетают, Исток не скудеет, Хоть русло петляет, Река не мелеет. С поэтами схожа большая река: Теченье, волненье ее — на века. Пусть грозы над нею Гремят в исступленье. Но громы сильнее — Обильней теченье. Великие реки, большие поэты. Похожи их свойства, похожи приметы. Реке, как на горе. Уж путь недалек. Но ближе до моря — И шире поток. Перевел Н. Гребнев

* * *

Я слово искал, перетряхивал снова Свой скудный запас золотой. Мечтал: подарю я тебе это слово, Как влагу траве молодой. Не тронул я словом тебя первозданным, Ты тут же забыла о нем, Бессильном, как дождь над простором песчаным, Как снег над открытым огнем. Перевел Н. Гребнев

* * *

Перед собою не в лесу ли Кабаньи видел я клыки И звездные глаза косули С полночным отблеском тоски? Перед клыками не робел я, С душой горячей, как июль, И, полный трепета, смотрел я В библейские глаза косуль. Перевел Я. Козловский