Расколотое сердце кондитера

— Считайте это вопросом жизни и смерти!..

— Чего вам стоит открыть дверь и сразу же ее закрыть?

— Вот именно! Никто не узнает.

— Мы то уж точно никому не скажем!

— Ну, пожалуйста, это же так легко!

— Просто помогите нам!

— Сделайте доброе дело.

— Ну будьте же человеком!.. — воскликнула Марина.

И тут же прикусила язык. Осознав, какую глупость она только что ляпнула, Марина закрыла ладонями лицо, запылавшее буйными красками спелых помидоров с огорода ее бабули.

— Ой…

Лида с осторожностью глянула на птифурца.

Можно ли было все перевести в шутку? Но мужчина глядел на собравшуюся перед ним компанию с таким серьезным видом, что Лиде оставалось лишь ждать, что же он скажет по итогу своего мыслительного процесса? А мыслительный процесс в его голове был запущен и набирал обороты.

Когда взгляд мужчины скользнул в сторону Лиды, то в его голове что-то щелкнуло. Ее лицо с самого начала показалось ему отдаленно знакомым. Пытаясь отыскать его в своей памяти, птифурец нахмурился еще сильнее. Где же он его видел? Неприятный зуд зародился в его груди и стал распространяться вниз по животу.

Что-то с этой девушкой было не так.

И с той, другой, тоже.

И юноша, стоявший рядом с ними, определенно был человеком.

Человек.

Птифурец икнул, короткий тихий вздох сорвался с его губ, и Лида все поняла — ее наконец-то узнали.

— В-В-Ваше В-Величество?.. — заикаясь, протягивал мужчина, инстинктивно отступая на шаг назад. — Это Вы?..

Лида решила, что пока на птифурца был произведен должный эффект, нельзя было упускать наглой возможности поставить его на место.

— Ну наконец-то! — произнесла она, придавай голосу нотки возмущения. — А я уже и не надеялась быть узнанной в собственном королевстве!

От звона ее голоса Максим поморщился, Лида пыталась копировать поведение избалованных придворных дам. Ей бы в руки веер, решил он, так Лида бы замахала им несчастного птифурца. Но стоило отдать ей должное, Лида прекрасно играла возмущение: учащенно дышала, сжимала губы, часто моргала.

— Н-но ведь… В-Ваше Величество, В-ваши волосы?..

Лида повела плечами, мол, что с ними не так? И от ее молчаливого укоризненного взгляда птифурец окончательно струсил, растеряв свое прежнее раздражение. Он посмотрел на Трюфеля и Фондана, в призрачной надежде на то, что они хоть чем-то смогу помочь ему. Но братья смотрели на него с таким же выжидающим интересом, что и Лида.

— О-они же… Ну, они же… как у нас.

— Цветные, — подсказала Лида, и птифурец кивнул. — И что? Раз волосы мои стали фиолетовыми, я теперь не королева? Я не победитель турнира?

— Что Вы!.. Прошу, простите меня! — мужчина покорно склонил голову. — За оскорбление, что я нанес Вам, не признав, я готов принять любое наказание, моя королева.

Лида незаметно для остальных облегченно выдохнула.

Повезло ей, что этот птифурец оказался верен тому, на чьей голове была корона Великого Марципана.

— Что ж… Я прощаю тебя, — сказала Лида, словно потеряв к мужчине всякий интерес. — И открой уже дверь в Аронию. Я столько времени потеряла на пустую болтовню…

— Но я не могу, — вновь начал птифурец. — Запрещено…

— Хозяином? — Уточнила Лида, и мужчина кивнул. — А разве хозяин компании не подданный королевства Марципан?

— Все так, моя королева.

— И?

— И?..

Лида молчала в ожидании, птифурец молчал в непонимании.

Максим не выдержал первым.

— Твой хозяин подчиняется приказам Ее Величества, — сказал Горький. — Ей достаточно просто сказать, что она хочет в Аронию, и он откроет для своей королевы даже закрытые двери.

— Верно, — подхватила Марина. — Но стоит ли беспокоить столь важного чел… господина, если результат нам уже известен. Он прикажет Вам открыть для Ее Величества дверь в Аронию. А Вас накажет за то, что не только не признали Ее, но еще и отказывались исполнить королевский приказ.

— Я не отказываюсь!.. — воспротивился мужчина, прижимая ладонь к сердцу. — Я готов!.. Если таково желание Ее Величества… Я сейчас же все подготовлю для вашего перехода.

И пока шли приготовления, Лида и остальные прощались на улице с Агрусом.

— Пожалуйста, передайте госпоже Ожине мою сердечную благодарность за ее помощь. — Лида улыбнулась иргийцу. — Я обязательно навещу ее, и всех вас, когда у меня появится время.

Лида действительно собиралась это сделать. Когда наступит спокойное время, она сбежит из дворца и приедет в Тисс, проведет там неделю, а может быть даже две. Пообщается с Ожиной и местной детворой, узнает больше об иргийцах и их устоях. Пожалуй, из всех народов Птифура иргийцы были ей ближе всех по духу. Такие же свободолюбивые, как и она.

— Ты ведь понимаешь, как нам повезло? — спросил у нее Максим, смотря вслед Агрусу.

На своей телеге он направлялся к выезду из города.

— А ты понимаешь, что скажи я этому птифурцу о том, кто я такая раньше, то мы бы уже были в Аронии? — вопросом на вопрос ответила Лида, не упустив возможность поддеть Горького. — Это ведь ты не дал мне сказать ему, что я королева Марципана.

— А нечего об этом на каждом углу трезвонить. — Максим на ее уловку не повелся. — Повторю. Нам повезло, что он чтит тебя, как нового правителя.

— Пожалуй, я с этим соглашусь, — влез в их разговор Фондан. — Ваше Величество, пусть Вы сейчас и находитесь в землях Марципана, но не все хотят видеть человека на троне Великого Марципана. И среди них есть те, кто считает, что Вы обманом выкрали корону у королевы Ваниль.

— Это глупость!..

— Разумеется, — Фондан посмотрел на брата, — я это понимаю. И среди Ваших подданных есть те, кто считает так же. Но чем дальше от столицы, тем больше слухов и домыслов. Народ здесь не знает Вас, а новости об итогах турнира дошли до этих краев лишь через газетные вырезки и истории, которые кто-то кому-то рассказывает. Поэтому, Вам и в самом деле не стоит раскрывать свою личность перед каждым встречным.

Лида пробубнила о том, что и так это прекрасно понимает, соглашаясь с его выводами.

— Ушам не верю, — в тон ей проговорил Максим, но больше ничего не сказал.

Вскоре на улицу вышел сотрудник компании «Двери путешествиям не помеха».

— Все готово, Ваше Величество, — объявил он тихо, приглаживая слегка растрепавшиеся волосы. — Прошу, следуйте за мной.

Лида с Мариной, Максимом и Барбарисом последовала внутрь за мужчиной, оставляя Трюфеля и Фондана снаружи.

«Им нужно попрощаться наедине», — подумала Лида, оставляя братьев позади.