Распечатки прослушек интимных переговоров и перлюстрации личной переписки. Том 2

– Ну да – в вечности не пахнет беконом, – дразню его я. – Пойдем, – говорю, – чего, ты навсегда теперь здесь, у пиццерии, жить решил остаться и нюхать?

– Можешь, – говорит Шломо (жмурясь, не двигаясь с места, развалившись на заборчике, расслабленно подставляя большое личико выплавляющемуся из тонкой полупрозрачной дымки солнцу, явно отодвинув уже эмоционально предмет беседы в комиксы), – можешь, конечно, винить в этом запах бекона, но ты меня не убедила.

– В чем, – говорю, – конкретно я тебя не убедила, Шломо?

– В том, – говорит. – Ну в том… Как Бог оправдывает зло на земле?

– Да ты взбесился, что ли, Шломо, право слово, а?! – ору. – Конечно же Бог никакого зла не оправдывает никогда! Окстись! – говорю.

– Что-что сделать? – заинтригованно переспрашивает Шломо, приподняв белое полное правое веко. – Я, – говорит, – конечно стараюсь русский вывести на высочайший уровень, как ты заметила – ради тебя, шикца, между прочим, учу! Но ты все-таки говори помедленнее и поразборчивее. Что, – говорит, – сделать?

– Бог ничего не «оправдывает», – кричу, – никакого зла Бог не оправдывает! Эмпатия ко злу не допустима! Оправдание зла недопустимо! Оправдывающий зло сам становится злом! Бог всегда проклинает зло! Бог ничего не оправдывает, Христос просто спасает, вытягивает, выкупает нас, выдергивает нас из этого мира, одержимого злом. Бог конечно же не оправдывает зло, а наоборот проклинает зло. Если бы Бог «оправдывал» зло, то Бог был бы злом. Есть тысячи версий о том, почему мир оказался захвачен злом. Заметь – ведь у всех народов во все времена всегда было подспудное знание о том, что с миром не все в порядке, что произошла какая-то трагедия, что произошло грехопадение, что мир отпал от Бога. Христос – вот заметь! – никогда почти подробно не рассказывает, как устроены небеса, Христос дает только краткие алгоритмы знания об этом. Христос не рассказывает в подробностях и о том, как произошла катастрофа во вселенной, откуда возникло зло во вселенной, как произошло грехопадение – мы только знаем из слов Христа, что сатана был «первым, кто не устоял в истине». Христос не объясняет никаких деталей! Видимо потому, что люди, в падшем состоянии, не могут этого понять. Но Христос делает нечто гораздо лучшее: Христос спасает из всего этого ужаса! Христос выкупает нас, платит за нас выкуп, какими бы мы грешными ни были – мы принадлежим только Христу с той секунды, как мы Христа принимаем, с той секунды, как мы признаем, что этот страшный выкуп заплачен Христом и лично за нас. Если мы оказались в яме – то самое главное – это из нее выбраться наверх, наружу, спастись – и уже потом узнать о том, почему произошла трагедия, откуда и по чьей вине эта яма вообще появилась во Вселенной. А Христос как раз это и делает: спускается за нами в эту страшную яму и дает нам лестницу, единственную лестницу, по которой из этой ямы можно вылезти. Христос – вот вспомни! – прямо говорит, что бессмысленно пытаться людям объяснить то, как устроено небесное – когда люди Ему даже не верят, когда Он объясняет им про земное. Христос констатирует несколько раз: вы не можете пока что «вместить» эту информацию. То есть то, как устроена истинная жизнь, на небесах, находится за пределами человеческого понимания. И одновременно Христос обещает, что Святой Дух, по мере развития душ, будет от Христа сообщать людям всё новую информацию – творить Upgrade, короче. Нам очень трудно, например, понять соотношения между Божьим мирозданием – и сатанинской порчей; между безусловным злом, в котором лежит мир – и Божьим гениальным даром любые обстоятельства оборачивать во спасение Своим избранным людям. У Бога, насколько я это себе представляю, был очень простой выбор – уничтожить этот впавший в зло мир – или попытаться спасти тех, кого можно. Да, мы оказались в очень плохой, запредельно плохой ситуации – но даже из этой очень плохой ситуации Бог пытается нас спасти – вместо того, чтобы уничтожить. И Бог из любви к нам, даже прокляв этот мир, то есть предав этот мир сатане, предав этот мир человеческим похотям – Бог все-таки вторгается инкогнито в этот мир, все-таки поднимает своих сторонников на бунт против законов этого мира. Хотя Бог прекрасно понимает, что даже избранный человеческий материал, через который Ему приходится действовать – ужасен. Бог действует через Своих людей, через людей, добровольно вставших на Божью сторону, Бог создает – не в территориальном, а в духовном смысле – посреди этого враждебного Богу мира Свои уделы, руги.

– Чего-чего создает?! – вопиет Шломо.

– Забудь, – говорю. – Не знаю этого слова ни на английском, ни на немецком. Короче, – говорю, – Бог исподволь, инкогнито, осуществляет невидимое вторжение в этот мир и начинает здесь Свою, Божественную, невидимую, параллельную, Божью историю – которая абсолютно ничего общего не имеет с человеческой, видимой историей внешней. Суть внешней, видимой, противной Богу человеческой истории – животно-сатанинская: драчка за женщин, за территории, за деньги – и самая основная суть того гнуснейшего процесса, который люди привыкли громко называть своей историей – это удовлетворение сатанинской гордыни – то есть именно того, что Иоанн называет гордостью житейской, которая противоположна и противна Богу. А параллельную, Божью, истинную, внутреннюю историю, мир, как правило, никогда не видит и не замечает – более того, – с точки зрения мира сего, Божья история бессмысленна – потому что провальна в материальном смысле и даже почти всегда обречена на провал во внешне-историческом, материальном смысле.

– Ну-ка, ну-ка? – издевательски переспрашивает Шломо. – То есть ты утверждаешь, что Бог заведомо идет на провал?! Что Бог заведомо ведет на провал Своих избранных людей?!

– Ну а как диссиденты, – говорю, – в советское время шли на заведомый провал? Когда Наталья Горбаневская в 1968-м году вышла с еще семерыми людьми на Красную площадь с протестом против введения советских войск в Чехословакию – ты, что, думаешь, что эти смертники всерьез думали, что их акция заставит Кремль вывести войска из Чехословакии? Или, ты думаешь, что они всерьез рассчитывали, что их акция изменит страну, изменит миллионные массы людей – забившихся по углам в трусливой рабской зевоте?! А тем не менее, вот эти несколько минут, когда благодаря этим восьмерым людям на Красной площади торжествовала бесстрашная истина, были гораздо важнее для Бога, для Божеской, истинной истории, чем вся гнусная гугнивая внешняя история нескольких поколений жизней, смертей, сношений и деторождений миллионов бездумных трусливых покорных советских рабов – мертвецов, которые хоронили своих мертвецов. Потому что как сказал Христос, «нет больше той любви, как если кто положит жизнь свою за друзей своих» – а это именно то, что готовы были сделать Горбаневская и другие диссиденты. Вот так же и Бог, по сути, как и антисоветские диссиденты, на протяжении всей богоборческой человеческой истории, поднимает тост «За успех Нашего безнадежного дела» – зная, что на земле, в условиях падшего мира, Божье дело заведомо обречено на внешне-исторический, видимый, провал, а Божьи люди – заведомо обречены на лишения, изгнание, муки и даже гибель. Но Богу бесконечно важно, чтобы даже здесь, даже в условиях падшего, захваченного сатаной мира, звучала Божья правда – даже если во внешне-историческом или «государственном» плане эта правда и не победит. Истина должна звучать – в этом смысл Божьей истории. Мне кажется, что Бог никогда не вторгается прямо во внешнюю, человеческую, животную историю мира. Вернее, вторгается в нее крайне редко – и именно и только эти удивительнейшие неправдоподобно чудесные Божьи прямые вторжения, эти точки пересечения внешней и внутренней истории, мне и интересны. В жизни каждого человека ведь тоже интересны и важны только такие мгновения вторжения Вечности, взломы горизонтали секулярного падшего автоматизма Божественной объемностью Вечности, сразу переносящей жизнь и душу в вольное Божественное измерение. Более того – именно и только такие мгновения и имеют значение для Бога, для Вечности. Все остальное не стоит ничего.

– И какие же, – говорит Шломо, все так же издевательски, – ты можешь привести примеры Вторжения в историю?!

– Ой, да ты и сам это прекрасно знаешь! – говорю. – Все это знают, не было, наверное, ни одного человека на земле, кто не чувствовал бы, что это действие Божьей руки. Вспомни, как началось свержение сатанинского богоборческого советского режима! Вспомни конец семидесятых – начало восьмидесятых – махровейшие годы диктатуры, когда в Советском Союзе все ползали еще как бессловесные пресмыкающиеся и пикнуть боялись. А в Польше – крошечной, слабенькой, униженной стране, которую кто только ни пытался за последние два века распилить и уничтожить – именно в немощной вроде бы Польше в те страшные махровые годы советской диктатуры уже родилось мощнейшее сопротивление. Вот это – почерк Бога. В «немощном мира» Бог творит Свою силу. Ставку на вооруженную физическую мощь и физическое подавление несогласных делает сатана – это сатанинский почерк. А Бог всегда выбирает «немощное мира» – чтобы посрамить физически сильных, мощных, вооруженных и материально обеспеченных, которые активно заняты воспроизводством своей, падше-человеко-сатанинской звериной внешней истории. Я убеждена, что не случайно Бог даровал именно Польше честь первой начать освобождение всей Восточной Европы от коммунистического и гэбэшного вируса зла: потому что, из всех захваченных коммунистами стран, Польша единственная осталась действительно целиком верна Богу – и церковь в Польше не легла под спецслужбы, а находилась в жесткой оппозиции безбожным властям, и когда в начале восьмидесятых, во время военного положения гэбэшники, менты и войска зверски убили сотню активистов «Солидарности», когда зверски избивали и убивали мирных демонстрантов на улице, – в этот момент именно церкви, костелы открывали перед избиваемыми двери, чтобы спрятать и защитить оппозиционеров. Это же дар Бога. А их смелые священники, не боявшиеся, при смертельной опасности, в публичных проповедях говорить правду и прямо призывавшие христиан не идти на компромисс с гэбэшниками, не прогибаться перед злом, обличать зло ежедневно и ежесекундно, и противостоять злу добром! Не коррумпированная церковь, не пошедшая на компромисс с безбожной властью – и люди, яростной верой в Христа и молитвой побеждавшие врага, и создававшие по всей стране параллельные, не зависящие от государства, христианские системы взаимопомощи и солидарности – вот эти ингредиенты, а самое главное – Божье благословение, – оказались куда сильнее всей советской военной мощи. Не сомневаюсь, что в данном случае именно та сотня поляков, убитых в начале восьмидесятых – эти невинные жертвы своей кровью, своей жертвенностью, своими молитвами с неба, выкупили свободу Восточной Европы от богоборческой власти. Я думаю, что именно за то, что Польша, в отличие от Советского Союза, сохранила веру, и за то, что церковь в Польше, в отличие от Советского Союза, не позволила себя опоганить сотрудничеством с КГБ и осталась в жесткой смелой оппозиции сатанинскому режиму, – именно за это Бог вознаградил Польшу даром первой дать импульс началу движения сопротивления и избавления от богоборческой власти, – импульс, который через несколько лет был подхвачен в соседних странах и привел к низвержению сатанинского режима.

– Какому низвержению? – ехидничает Шломо. – Вон, всё на месте, Советский Союз никуда не делся! Разве что поляки, действительно, успели вовремя сбежать.

– Шломо, а я тебе сразу сказала: я убеждена, что Бог не контролирует внешнюю, материальную историю ежесекундно. Я убеждена, что Бог вмешивается крайне редко – создает на короткие мгновения такие ярко освещенные солнцем поляны – посреди джунглей сатанинско-человеческой истории. Но тем очевиднее это чудо. Бог как бы задает камертон – и даже когда страны и народы возвращаются, по точному Евангельскому выражению, на блевоту свою (а у аборигенов Советского Союза эта неаппетитная ремиссия произошла очень быстро) – все равно в сердцах Божиих людей остается звук, воспоминание о Божьем чуде – как короткий миг, когда интересы Бога и стремления вдруг переставших быть пассивными и трусливыми людей совпадают – и внешняя история вдруг на секунды оказывается побежденной Божьей правдой, историей внутренней, духовной – вернее внутренняя, Божья история вдруг на секундочку становится видной, ощутимой не только для молитвенников и затворников, но и для всех людей вокруг. Все видят и чувствуют, что происходит Божье чудо – даже богоборцы это чувствуют – особенно они, я бы даже сказала, чувствуют это – и дрожат, трепещут!

– А нельзя ли договориться так, – ехидничает Шломо, – чтобы Бог все-таки посистематичнее влиял на историю?

– Знаешь, – говорю, – Шломо, вот когда я смотрела в интернете живые трансляции Майдана – в самые тяжелые их дни – оторваться же было невозможно…

– Я тоже смотрел! – вопит. – Я у матери в Иерусалиме в те дни был! Я ее разорил – у нее интернет не безлимитный был, а я про это не знал и целыми днями прямую трансляцию с Майдана не выключал! Жуткие счета пришли – пришлось мне ей потом деньги переводить! Феноменально! Как на твоих глазах, в режиме live совершается история! А эти видео, снятые дрожащими руками на мобильные телефоны! А эти их насквозь простреливаемые щиты против снайперов, эти мирные протестующие, которых снайперы убивают на твоих глазах! Я рыдал сидел! И ничего нельзя сфальсифицировать – вот уж точно никакая фальсификация истории невозможна! Всё на видео! Всё видит весь мир!

– Да я не про то сейчас, – говорю, – не про зрелищность. Я смотрела в основном ночью – когда у них на Майдане служили молебны – на сцену выходили священники, и вся площадь, все люди на Майдане молились, взывали к Господу Иисусу Христу о защите, о помощи. Когда в дни Майдана по всей Украине начали свергать памятники этому антихристу Ленину и снимать антихристовы советские звезды со зданий – а в Кремле и российской Госдуме вурдалаки вдруг завыли по этому поводу с протестами – я как-то, знаешь, с изумлением почувствовала – ты, пожалуй, прав, Шломо – что на самом-то деле Советский Союз еще не развалился, антихристов дух Советского Союза продолжает отравлять людей, и что на самом-то деле мы только сейчас присутствуем при настоящей попытке людей освободиться из Советского Союза. Как страшно, что люди по всему миру так до сих пор и не могут расхлебать последствий величайшей геополитической катастрофы не только двадцатого века, но и всей человеческой истории: прихода антихристовых банд в России к власти в 1917-м году, воцарение на всей территории уничтоженной России антихристовых преступных спецслужб и организованной преступной группировки, назвавшей себя «партией»! Вирус зла целиком выел изнутри страну, захватил ее, физически уничтожив поголовно абсолютно всех, кто мог сопротивляться – и мимикрировав: изобразив из себя страну, граждан, органы власти. Любое государство, по меткому выражению Блаженного Августина, это конечно вообще зло, неизбежное зло, наказание за первородный грех. Но до этой величайшей геополитической катастрофы, случившейся в России в 1917-м году, в истории человечества ведь не было примеров настолько абсолютного, тотального и долгосрочного захвата сатаной целой огромной территории страны целиком и полностью в сатанинскую власть! Даже сатанинский режим Гитлера и то продержался гораздо меньше по времени! Люди ведь часто не видят духовной метафизической реальности, стоящей за вроде бы сиюминутными «политическими» событиями. А ведь это не выдумки – люди, и даже политики, представляют собой иногда не только себя лично, но и те духовные силы – добрые или злые – которые они принимают, которые за ними стоят. Метафизическая, духовная борьба – и, казалось бы, крайне внешняя освободительная борьба – иногда пересекаются. И ярчайшее доказательство того, что во время Майдана велась не только очевидная внешняя освободительная борьба против коррумпированного марионеточного режима, но и параллельная, невидимая миру метафизическая борьба духовных сил – это как раз стихийная, инстинктивная попытка майдановцев очистить Украину от антихристовой советской символики и от поклонения ей: от чего очиститься России после формального свержения коммунистического режима так и не удалось. Бог, как мы видели в конце восьмидесятых и начале девяностых, дарует иногда целым странам потрясающий шанс: возможность бескровного выхода из рабства, бескровной бархатной революции. Дар Божий этот, шанс на свободу, даруется Богом не по заслугам грешных людей-рабов, а по милости Божьей и по святым молитвам сонма мучеников и праведников, замученных режимом, которые наделены Богом за их верность и мученичество небесным правом заступничества за земных. Но, как мы видим на примере России и Украины, если чудесным образом освобожденные люди после этого плюют на Божье чудо и добровольно возвращаются в рабство – то в следующий раз освобождение их может произойти уже только гораздо большей кровью и чудовищными людскими усилиями. А ты обратил внимание, что первое после, вроде бы, победы Майдана, убийство, произошло в Донецке, именно под памятником Ленину, который так, увы, и не успели снести майдановцы: титушки именно там, на «площади Ленина», убили сторонника Майдана! Вирус зла как бы пробует в разных странах людей на крепость – выработали ли они противоядие, антивирус – а раз противоядия в душах людей не выработано – то есть, в данном случае, если настоящего покаяния за советское прошлое не произошло – то тот же самый вирус-долгожитель, который в прошлом веке сумел продержаться рекордные сроки, семьдесят лет – теперь, ожив из замороженных и ссохшихся спор, воскрес, как кощей бессмертный, – и атакует вновь. Только приходит этот же вирус зла уже в мутировавшем, другом обличии: в обличии гламурной диктатуры, у которой теперь еще и есть деньги, чтобы не только вербовать холуев, но и покупать себе сторонников – недалеких гедонистов из числа интеллигенции, – и соблазнять мировых лидеров респектабельной газово-нефтяной коррупцией душ в обмен на их невмешательство, пассивность и отказ от защиты тех, на кого нападают. Я думаю, что прав тот украинский православный священник, который после Майдана сказал: «Вот, мы начали очищать страну от дьявольских символов – а за это – месть дьявола: военное вторжение». Причем я, конечно же, возвращаясь к твоему вопросу, с которого вообще начался наш этот разговор, увы, тоже не исключаю, что этот самый долгостойкий в истории человечества вирус зла, выползень из прошлого века, в результате, перед тем как через какое-то время исчезнуть, передаст эстафетную палочку зла, которая окажется ядерной, тем традиционным дружкам своим, психически нездоровым маньякам-диктаторам и террористам по всему миру, которые в результате и взорвут планету.

– А нельзя ли, – говорит опять Шломо, – если Бог действительно есть, то чтобы Бог все-таки оказывал более действенную помощь своим сторонникам, а?

– Шломо, я сейчас выброшу твою шляпу в реку, если ты опять по новому кругу затеешь этот разговор, – говорю. – Место битвы Христа – это прежде всего душа каждого человека. Христос не спасает пачками. Христос предоставил право каждому человеку выбирать, на чьей стороне быть – добра или зла – и тем самым Господь добровольно ограничил Свое могущество на земле. Христос, – говорю, – вообще никогда не рекламирует падший видимый земной мир как место жизни для Божьих людей. Христос никогда не рекламирует этот же падший мир, только слегка подправленный. Христос никогда не обещает Своим людям в этом мире ни благосостояния, ни спокойствия, ни мирной жизни – наоборот – Христос прямо говорит: мир вас возненавидит, потому что Я избрал вас от мира. Христос не обещает Своим друзьям никаких материальных наград в этом земном падшем мире. Более того – мы прекрасно знаем, что многие, именно за исповедание своей веры, были убиты. Но Христос дарует тем, кто принял Его, нечто гораздо лучшее – вечную жизнь в Царствии Небесном, про которое апостол Павел очень вдохновенно сказал, вслед за пророком Исайей: «не видел то глаз, не слышало то ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его». А на земле Христос обещает только одно: неуничтожимость Истины. И, собственно, непрерывная эстафета свидетельства об Истине – это и есть главное дело на земле – в условиях падшего мира. Христос обещает Своим людям хлеб насущный – то есть всё, потребное для выживания в этом мире, для исполнения своей миссии, но физический хлеб отходит в отношениях с Господом на второй план. Христос действительно никогда не рекламирует для жизни этот же земной мир, только слегка подправленный. Христос всегда говорит, как о достойном месте жизни для Своих людей, только о принципиально ином мире – Божьем мире на небесах, который устроен даже по принципиально иным физическим законам. Из слов Христа мы знаем, что в том, рекламируемом Христом, Божьем мире на небесах, «вор не приближается, моль не съедает и ржа не подточает». И именно и только там, на небесах, Христос просит Своих друзей собирать сокровища – единственные сокровища, собирание которых благословлено Богом, не противно Богу: духовных сокровищ, нетленных. Там «вор не приближается, моль не съедает и ржа не подточает»!То есть совершенно ясно, что в Царствии Божием не действуют законы разложения, и не действуют атрибуты разложения. Замечательно, что наличие воров Господь ставит в один ряд с существованием моли и ржавчины – из чего явственно следует, что существование моли и ржавчины, как и всех атрибутов и средств разложения – ровно так же противно Богу, и не благословлено Богом, как и существование воров. Сатана – это вор. Говорю же тебе, что весь земной падший мир, заключенный сатаной в грех, смерть и смертность – это ворованная копия. Никакого воцарения Царствия Божия в государственном или историческом смысле на земле Христос никогда не обещает, и понятно, что Царствия Божия на земле никогда не будет – что мир наоборот идет по пути деградации, окончательного отпадения от Бога и приближается к глобальной планетарной катастрофе, которой земная история закончится. Христос говорит принявшим Его людям: «Царствие Божие – внутри вас» – то есть Божии люди здесь, на земле, представляют Царствие Божие, но эти люди – чужие миру сему, мир их не просто не принимает, а ненавидит, как и предсказал Христос. Апостол Павел тоже всегда и везде подчеркивает, что мы странники и изгнанники здесь, на земле – и что у нас есть одна-единственная настоящая родина – на небесах.

Делаю короткую паузу: потому что ощущение уже, что от недосыпа слегка поднимаюсь от земли – и вижу искренний задиристо-выжидательный интерес на размашистом личике Шломы – и думаю: как странно, что когда долго не спишь и не ешь, то прозрачной кажется не только своя собственная душа – но и душа друга по прогулке – и душа Шломы выглядит сейчас, как кремневая зажигалка, которая чиркает, чиркает – но никак не высечет из себя искру!

Я говорю:

– Христос радикальнейше противопоставляет «мир сей» – и Царствие Божие. Заметь, – говорю, – Шломо, что когда Христос говорит ученикам о том, по каким признакам можно будет узнать приближение конца света, Христос заранее призывает Своих последователей: «Не ужасайтесь. Когда увидите все сии признаки сбывающимися, восклоните головы ваши, потому что приблизилось избавление ваше!» Конец падшего изломанного мира, падшей извращенной истории Христос называет «избавлением»! Конец земного мира – это хоть и трагедия в физическом мире, но это одновременно и радостное подлинное и окончательное возвращение в Царствие Божие всех тех людей, которые Царствию Божию принадлежат, – и воцарение Царствия Божия в том самом смысле, в котором мы призываем каждый день приход Царствия Божия, в Господней молитве. А здесь, – в изгнании, на земле, – Христос просит Своих людей жить по феноменальным законам, прямо противоположным всем законам и обычаям этого мира! Рыдающие в этом мире – как выясняется, совсем не несчастны – а блаженны. А смеющимся в этом мире Христос наоборот говорит: «Горе вам!»