Расплата за наивность

— Смотрюсь, а что это меняет? — печально произнесла Алка. — Видела бы ты ту дамочку, с которой он шел. Он на меня уже давно так не смотрит.

— Так и ты перестань смотреть! Он мимо тебя, и ты — мимо. А про ребенка забудь. Это не выход из положения. Ты одного из пеленок вытаскивала одна, как бы и другого не пришлось.

— А ты… Ты знаешь что-нибудь? — Алка с подозрением уставилась на Надежду. — Если знаешь, то не скрывай, прошу тебя!

— Да не знаю я ничего, — возмутилась подруга, а про себя подумала: «Если бы и знала, все равно не сказала бы».

Их разговор прервало недовольное хныканье Валерика. Подхватившись, они ринулись к нему.

Вдоволь наигравшись с племянником и немного успокоившись, Алка засобиралась домой. Провожая ее до двери, Надежда обронила:

— Ал, кстати, а ты догадалась, кто тебе букеты посылает?

— Не-ет, — Алка округлила глаза. — Ничего понять не могу. Спрашивала у вахтера, он говорит, что из цветочного магазина посыльный приносит. А там выяснять бесполезно. Меня обдали ледяным взглядом и пояснили, что цветы поставляются согласно заказу. А кто да что, оставили без ответа. Не дай бог Влад узнает, неприятностей не оберешься.

— При таком раскладе дел лучше бы уж он узнал, — фыркнула Надежда. — Глядишь, перестал бы смотреть на тебя, как на домашнюю утварь.

— Скажешь тоже, — обиделась подруга. — Просто он устает и все такое…

— Ага, я знаю. Так устает, что у бедного сил хватает только на то, чтобы чужих баб по машинам рассаживать, — покачав головой, Надька продолжила: — Интересно, что же тебе твой прекрасный незнакомец на день рождения уготовил, а?

— Да ладно тебе, — покраснев, Алка взялась за ручку двери. — Колюне привет, побежала я…

Домой в этот день Влад вернулся рано, что уже само по себе было удивительно, учитывая его постоянные задержки. Пребывал в прекрасном настроении, все время шутил и заигрывал с Алкой, так что она решила ничего ему не говорить. К чему нарушать семейную идиллию пустяшными подозрениями.

Ночью, осыпая лицо жены поцелуями, он неожиданно предложил:

— Малыш, а может, нам и вправду ребенка родить? Будет у Стасика брат или сестра.

— Ты что, действительно этого хочешь? — удивилась Алка.

— А почему бы нет, — Влад приподнялся на локте и уставился на нее. — Или ты передумала?

— Нет… просто есть проблема…

— Какая? — тон, которым был задан вопрос, не предвещал ничего хорошего.

Алка села в постели и, обхватив колени руками, с болью посмотрела на внезапно помрачневшего мужа.

— Последние полгода я не предохранялась, — после паузы она продолжила: — Как видишь — и не забеременела…

— Та-ак, — Влад соскочил с кровати. — Интересно, почему я узнаю об этом последним?

Резким движением натянув на себя спортивные брюки, он вопросительно уставился на Алку. О! Ей знаком был этот взгляд! Сомневаться не приходилось — предстоял тяжелый разговор.

Судорожно вздохнув, Алка попросила:

— Владик, милый, пожалуйста, не смотри на меня так! Я ни в чем перед тобой не виновата…

— А как я должен на тебя смотреть? — взревел он. — Надежда-то твоя наверняка в курсе событий. А мне зачем говорить? Я всего лишь муж. Почему ты не сказала мне, отвечай! Сюрприз мне хотела преподнести, что ли? С каких пор ты стала принимать решения за нас обоих? Насколько мне известно, в рождении и воспитании ребенка принимают участие оба супруга, или я что-то путаю?

Вопросы градом посыпались на нее. В них было столько желчи, столько яда, что Алка полными слез глазами смотрела на мужа и не узнавала его. Он исхлестал ее несправедливыми упреками. Не выдержав, она закрыла уши руками.

Словно опомнившись, Влад замолчал. Тяжело опустился на кровать и протянул руку к Алке.

— Извини, я погорячился.

— Погорячился?! — она отпрянула от него. — Двадцать минут ты поливал меня помоями, и это ты называешь — погорячился?

Стараясь справиться с подступившими к горлу рыданиями, Алка трясущимися руками натянула на себя халат и вышла из комнаты. Зашла к Стасику, поправила сползшее одеяло и поплелась на кухню. Достав из шкафчика сигареты, закурила.

Алка знала, что Владу не нравилось, когда она курит, но сейчас это мало волновало ее. Слушая его пламенную речь, она недоумевала — прожив с ним бок о бок почти два года и изучив все его привычки, она никогда не предполагала, что он может быть таким жестоким.

Уставившись в ночное небо за окном, Алка выпустила струйку дыма в открытую форточку. Голос мужа, неожиданно прервавший размышления, заставил ее вздрогнуть.

— Зачем ты куришь? — он подошел и попытался отобрать сигарету. — Ты же знаешь, я не люблю этого.

— О! Ты многого не любишь, милый, — саркастически улыбаясь, Алка отошла в дальний угол кухни. — Да и меня ты наверняка не любишь.

Воцарилась тишина. Часы на стене методично отсчитывали секунды, а Влад не спешил разуверить ее в этом предположении.

— Вот видишь! Молчишь! — печально констатировала она. — Не стоило так много и долго возмущаться. Я и так все понимаю.

Влад упорно отмалчивался.

— А вот ты не понимаешь, — Алка зябко повела плечами. — Ты усмотрел криминал в моем молчании… Разгадка-то проста… Ни одной женщине не дается легко это признание.

— Какое признание?

— То, что она не может подарить мужу ребенка. Не нужно обладать сверхчуткостью, чтобы понять это. Было бы желание.

Алка затушила сигарету, налила воды и начала пить мелкими глотками, поглядывая на Влада поверх стакана. Тот сосредоточенно рассматривал поверхность стола и не оборачивался. Усмехнувшись, Алка наконец решилась и задала вопрос, который должна была задать:

— Владик, а может, ты и вправду не любишь меня? Отсюда и перепады в твоем настроении… Мне стоило догадаться об этом раньше!

— Не выдумывай, — вяло ответил он. — Просто я взорвался из-за того, что ты промолчала полгода назад.

— Не-ет, милый, — Алка направилась к выходу.

На секунду она приостановилась и задумчиво обронила:

— Ты сейчас так же далек от меня, как в дни нашей разлуки.

— Не выдумывай чепухи! — начал закипать Влад.

— Иногда мне хочется уснуть и проснуться в тот день, когда я тебя еще не знала.

— Да, да, я понимаю. Когда друг Серега был рядом. Всегда такой услужливый и добрый, — самообладание вновь стало покидать его.