Расплата за наивность

— Я же говорю, что довез их до этого дома и свалил сразу, — молодой парень судорожно облизнул пересохшие губы и плаксиво затянул: — Ребята, клянусь вам — никому ничего о них не говорил! И не видел больше ни одну, ни другую…

Пара напряженных глаз недоверчиво смерила таксиста взглядом.

— Я тебе не верю, — отчеканил обладатель сурового взора. — Попытайся убедить меня… Не сможешь — тебе помогут.

Парень упал на колени и зарыдал.

— Клянусь! Я их не видел! — ударял он себя кулаком в грудь.

— Я этого и не утверждаю. Но кто-то вышел на них и наверняка не без твоей помощи…

По его неуловимому знаку от стены отделился мужчина средних лет и, подойдя к таксисту, дважды ударил его отработанным движением. Тот упал на пол и затих.

— Как думаешь — врет?

— Врет! Он навел. Но вот кому — ума не приложу! Ничего, у меня заговорит…

После часа пыток таксист, еле шевеля разбитыми губами, начал свой рассказ:

— Михась велел пасти их… а потом ему позвонить. Я их высадил на Цветочной и уехал. Не сообразил посмотреть, в какой дом пошли. Они потом одну из девок на вокзале взяли. Крепкая попалась, все никак подружку сдавать не хотела…

— Уж куда крепче тебя, — брезгливо сморщился говоривший. — А какой интерес у Михася? Его же бабы сами за бугор лезут.

— Нет у него интереса… — сипел парень. — Дружок у него, Серегой зовут. Даже не его друг, а брата… Сидели, что ли, вместе, не знаю…

Он натужно закашлялся. Все так же по едва заметному сигналу таксисту дали воды. Обливаясь, он жадно выпил.

— Серегин это интерес. Михась не хотел вязаться, но чем-то обязан был ему, вот и начал помогать. А куда их дели — не знаю! Богом клянусь, матерью клянусь — не знаю! — он прерывисто задышал и уронил голову.

Стоявший над ним медленно отошел к окну и задумался.

— Значит, все-таки он!.. — Затем, не оборачиваясь, приказал: — Найди Косого. Надо проведать Михася… Давненько мы с ним не виделись…

Последние слова были проникнуты такой жестокостью, что сомневаться не приходилось — Михасю встреча не понравится…

Разрезая сочный персик, Михась уютно расположился между грудей пышнотелой блондинки и, отправляя в рот кусок за куском, лениво поглаживал ее по гладкому бедру.

— Ну что, Киска, может, поплескаемся?

— Нет, я не хочу, — капризно надула она губки. — Иди, если хочешь. Я поваляюсь.

Михась, кряхтя, встал, потянулся и мешком плюхнулся в голубую воду бассейна.

— Как бегемот! — тихо пробурчала блондинка, вытирая ноги, забрызганные ее беспечным ухажером.

Вздохнув, она поудобнее устроилась в шезлонге и прикрыла глаза. Внезапно чуткое ухо уловило какие-то посторонние звуки. Изящно подняв руку, она бросила взгляд на золотые часики, которые ей сегодня утром преподнесли в подарок.

Удовлетворенно усмехнувшись, она окончательно расслабилась и замурлыкала себе под нос давно забытый всеми шлягер.

Михась, шумно фыркая и отплевываясь, взялся за поручни и наступил на нижнюю ступеньку. Внезапно на лицо ему упала тень. Ни с того ни с сего по спине у него пробежал холодок.

Солнце слепило глаза, и сколько он ни пытался, не смог разглядеть, кто стоит на краю бассейна. Взгляд его уперся в дорогие мужские ботинки, явно сшитые на заказ.

— Кто здесь? — спросил Михась внезапно охрипшим голосом.

Мужчина присел перед ним на корточки и протянул руку. На безымянном пальце блеснуло кольцо с бриллиантом.

— Вылезай, дорогой!

Выпучив глаза, Михась уставился на руку, предлагающую ему помощь. Ее он узнал бы из тысячи — однажды эти сильные пальцы уже держали его за горло, и просто чудо, что выпустили живым.

Не помня себя, он еле выбрался из воды. Громко лязгая зубами, Михась заискивающе протянул в знак приветствия руку непрошеному гостю:

— Здорово, брат! Сколько лет, сколько зим!

— Три! — и, видя недоуменный взгляд хозяина, пояснил: — Три года… Идем, разговор есть.

И, не оглядываясь на Михася, пошел в спасительную тень навеса. Тот потрусил следом, на ходу примечая, что гость заявился не один, а с ним как минимум три охранника. «Где же мои орлы, мать их… За что я им деньги плачу? — с раздражением подумал он и сам себе тоскливо ответил: — Хотя, что для него моя охрана, он и в замочную скважину пролезет!..»

Завернувшись в простыню, он широким жестом предложил всем присесть и цыкнул на блондинку. Она упорно сидела в шезлонге, явно не желая пропускать занятного зрелища.

— Киска! — повысил он голос. — Иди в дом…

— Ну почему?.. — заупрямилась та. — Там душно. К тому же мальчикам без меня будет скучно…

Михась побагровел, заметив, какие похотливые взгляды бросают на ее голую грудь чужие охранники.

— Пошла отсюда! Быстро! — рявкнул он. — У нас дела…

Девушка обиженно засопела, но встала и нарочито медленными движениями принялась натягивать купальные тапочки. Затем, призывно виляя бедрами, двинулась по направлению к дому.

— У тебя хороший вкус, — негромко обронил гость. — Может, познакомишь?

Все присутствующие громко заржали. Лишь сидящий напротив Михася остался серьезен. Он щелкнул пальцами, и смех, как по мановению волшебной палочки, стих. Затем он вперил немигающий взгляд в хозяина и сказал:

— Ты обидел меня, дорогой!

— Да ты что? — побледнел хозяин. — Чтобы я — тебя… да никогда!!!

— Ты взял то, что принадлежит мне. А я, как известно, этого не терплю… Что будем делать?

— Ты говори толком, брат! Я для тебя все сделаю, ты же знаешь, — затрясся всем телом Михась. — Если кто из моих — на куски порежу. Я за тебя… только скажи.

— Вот я и говорю — ты взял то, что мне всего дороже… Ты взял мою женщину…

— О господи! — обрадованно шлепнул себя по толстым ляжкам Михась. — Эту, что ли? Да забирай. Я тебе в придачу еще с десяток таких заверну. Она сама вчера ко мне приклеилась…

— Я не о ней, — оборвали его на полуслове. — Моя женщина не шлюха… И ее увезли из города почти неделю назад. А вот куда?! Надеюсь с твоей помощью прояснить ситуацию…

Переводя взгляд с одного гостя на другого, Михась пытался что-то сказать трясущимися губами, но вместо этого у него вырывались невнятные звуки, мало походящие на слова. Потом он, обхватив голову руками, застонал и начал раскачиваться из стороны в сторону.