Расплата за наивность
Шрифт:
— Я сама видела…
— Что? Как машина горела? — фыркнул он. — А если он, как и ты, выпрыгнул на ходу?
— Он бы поднялся ко мне. Я всю ночь просидела там…
— Ну и что? А если он ранен был или ногу сломал, да мало ли что? — он недоверчиво покрутил головой. — Не думаю, что такой крутой мужик, как Давид, мог так глупо погибнуть. Ты, главное, надейся, если, конечно, он тебе…
— Да! — перебила его Аллочка. — Я только сейчас поняла, чего я лишилась…
— Не паникуй, жив он…
— Если бы это было так!..
Через полчаса они подъехали к автозаправочной станции.
— На вот, перекуси пока. Обедать дома будем, — и, опережая ее вопрос, сказал: — Едем к нам. Погостишь, осмотришься. Ты же не можешь появиться в своем городе с такой видухой?
— Ладно, — согласилась Алка. — Днем раньше, днем позже. Да ты и прав — вид у меня не ахти.
С того дня, как Алексей привез ее в свой дом, минул месяц. Любушка оказалась именно такой, как он и рассказывал, — доброй, милой и застенчивой. Аллочка дивилась поначалу: как могла она набраться решимости и поехать в чужой город разыскивать незнакомого парня.
— Ну что ты, Аллочка, — всплескивала она мягкими ручками. — Какой же он мне незнакомый? Я когда пришла в себя, то первым делом вспомнила руки его — крепкие, с мозолями, но такие нежные. Он так бережно нес меня, так успокаивал. Я прямо заболела этой идеей — увидеться с ним. А когда увидела — не смогла расстаться.
— А как же чувствовала все это, ты же без сознания была? — спросила ее Алка.
— Не знаю, — пожимала та плечами. — Просто очнулась именно с этим чувством. Судьба, наверное!
— Да-а-а… — дивилась она. — Действительно судьба! Что-то моя мне еще уготовила?!
— Я так думаю, что у тебя теперь все будет хорошо, — округлив голубые глазки, предсказывала Любушка. — Бог послал тебе столько страданий, чтобы потом наградить счастьем.
— Да уж, наградил! — с горечью произнесла Аллочка, опуская глаза на свой плоский пока живот.
— Да ты что?! — зашумела на нее новоявленная подруга. — Разве дите — не счастье?! Мы вон с Лешей как радуемся…
— Вы-то с Лешей, — печально улыбнулась она. — А я одна! Опять одна!.. Ирония судьбы какая-то — муж послал меня лечиться от бесплодия для того, чтобы я забеременела от чужого мужчины.
— Не надо так! — укоризненно покачала головой Люба. — Ты ведь можешь избавиться от ребенка, пока еще не поздно…
— Нет! — отрезала Аллочка. — Я рожу этого ребенка, обязательно рожу!.. Но прежде мне нужно съездить домой.
— А ты вернешься? — испугалась Люба. — Ты мне как сестра стала… Мы с Лешей привыкли к тебе, да и детей будем вместе растить.
— Вернусь, Любаш, обязательно вернусь, — успокоила ее Аллочка. — Стасика заберу и вернусь.
Когда Алексей вечером возвращался домой, то заставал молодых женщин, дружно подшивающих пеленки.
— Ну, девки, жрать давайте, — шутливо покрикивал он на них. — А то развели тут ателье.
Люба торопилась накрывать на стол, а Алка с грустной улыбкой наблюдала за их тихим семейным счастьем.
Ребенок, которого она носила под сердцем, еще не давал о себе знать, но она была уверена, что это будет мальчик.
Алка не боялась трудностей, связанных с его рождением, ей было не привыкать справляться
в одиночку. Материально она была обеспечена не на один год.Пугало другое…
А что, если Давид выжил?! Как сообщить ему о ребенке? Ведь она не знает о нем ничего — ни фамилии, ни адреса. Ее, как бессловесную куклу, возили с места на место, не посвящая в детали. Когда она начинала всерьез размышлять над этим, ей хотелось выть от отчаяния.
«Ну почему, почему я ни разу не поинтересовалась, кто есть кто? — сотни раз задавала она себе этот вопрос. — Играла в гордость, а в постель прыгнула не раздумывая!..»
Ее невеселые размышления всегда прерывались Любушкиным вмешательством. Видя, как мрачнеет подруга, та мобилизовывала все силы на то, чтобы отвлечь ее от тягостных мыслей.
Надо сказать, что усилия ее не пропадали даром. При всей своей застенчивости она имела удивительное свойство быть сильной. Ее советы никогда не были бесполезными. Именно она посоветовала Аллочке немного изменить свою внешность перед поездкой домой.
— Такой тебя там никто не ждет! — заверяла она, восхищенно оглядывая Алку со всех сторон.
— Меня никакой там не ждут, — ворчала та, но признавала, что новая прическа меняет ее внешность до неузнаваемости.
— Ну, подруга, ты даешь, — восхищенно ахнул Лешка, впервые увидев ее в новом обличье. — Я думал, что лучше, чем есть, ты уже не будешь. Оказывается — ошибался!
Пожимая плечами, Аллочка равнодушно рассматривала себя в зеркале, пытаясь привыкнуть к короткой стрижке и белокурым прядкам, щекочущим шею.
Через неделю после свершившегося она засобиралась домой. Они весь день провели с Любой в магазинах, подыскивая подходящую случаю одежду.
Неожиданно на них напал прямо-таки охотничий азарт. Они перерыли ворох одежды, ценники которой указывали на состоятельность покупательниц.
Продавец фирменного магазина с уважением застыла в отдалении, не пытаясь мешать двум разборчивым леди.
Наконец Алка остановила свой выбор на короткой курточке из очень мягкой и дорогой кожи и в тон к ней узким фирменным джинсам, сидящим как влитые на ее стройной пока фигурке. Когда дошла очередь до обуви и аксессуаров, продавец все-таки решила взять реванш и забросала их советами.
Обвесившись пакетами, подруги добрались домой почти под вечер, где их ожидал встревоженный не на шутку хозяин.
Пошумев для порядка, он также одобрил их выбор и пригласил к ужину. После трапезы друзья расположились все за тем же обеденным столом и стали держать совет.
По всему выходило, что первым человеком, с кем надлежало увидеться Алке, была Надежда.
Так Аллочка и решила…
Едва она ступила на перрон родного городка, как ноги сами собой понесли ее в сторону Колькиной квартиры. Игнорируя автобусные остановки, она не шла, а летела. Знакомые лица, мелькающие перед ее глазами, не выражали ни удивления, ни страха.
Ее не узнавали…
Да и трудно было бы признать в этой красивой, уверенной в себе женщине, одетой дорого и с шиком, провинциалку Аллочку, которая смотрела на жизнь широко распахнутыми глазами, веруя в добро и милосердие.