Расправа в замке Бельфорсбрук

— Скучаешь?

— Очень. Я у них одна и у меня, кроме них, никого на всём белом свете нет. Думала Эгберт… — и она горько заплакала.

— Будет слёзы лить. Надо написать правду. Пожурят, пожурят и простят.

— Они у меня такие хорошие, — сокрушалась Увенхильда.

— Вот видишь.

— Ещё не время, их надо подготовить. Я написала, что уехала за любимым.

— Бедные родители.

— Да, они не заслужили такого. Я всегда была преданной дочерью.

— Ничего, дай срок, всё наладится, — успокаивала Матильда. — Иди, милая, приляг, поспи. В твоём положении нужно много отдыхать, набираться сил.

— Спасибо вам.

Время шло незаметно, но быстро.

В один из рождественских дней Матильда развешивала во дворе белье, как вдруг услышала:

— Помогите.

Она вбежала в дом и поняла, что пришло время рожать.

Матильда заранее заняла у знакомой денег, чтобы пристроить девушку в частную клинику и расплатиться за роды.

Увенхильда родила двойняшек: мальчика — вылитого Эгберта и очаровательную улыбчивую девчушечку с ангельским личиком. Роды были тяжёлыми, но молодой здоровый организм победил.

Матильда всё время была рядом.

Увенхильда, увидев деток, сквозь слёзы прошептала:

— Это мы с Эгбертом в младенчестве.

Миновал год.

Жизнь шла своим чередом. Матильда нанялась на другую работу, там ей платили больше. Увенхильда подрабатывала на дому. Детки росли и привносили в её одинокую жизнь крупицу радости, но с горьким привкусом полыни.

В выходной Матильда хлопотала по хозяйству на кухне. В дверях появилась Увенхильда.

— Матильда, я уложила ребят, а сама пройдусь.

Женщина повернулась к ней.

— Хорошо, милая. Не беспокойся, я присмотрю. Ты надолго?

— Не знаю. Постараюсь не задерживаться.

— Ты сможешь забежать в пекарню, у нас хлеба нет, а я не поспею к обеду испечь?

— Схожу обязательно, — ответила Увенхильда и ушла.

Матильда с чувством выразила свои мысли вслух:

— Тревожно у неё на душе, мается, бедняжечка. Пусть Бог поможет.

К обеду Увенхильда вернулась.

— Матильда, дорогая, я сходила к одной из сокурсниц, с которой учился Эгберт, и она сказала, что давненько прошёл слух о том, что Эгберт нашёл родного дядю, и тот приютил его у себя. Во что бы то ни стало, найду этого дядю. Знаешь, кто он?

— Нет, откуда мне знать?

— Его дядя — граф.

— Ой, какая радость. Вот видишь, тебе тогда надо было заняться этим.

— Вы правы. Не послушалась я вас, потеряла время.

— Ничего, всё наверстаешь. Ты хлебушек принесла?

— Конечно.

— Тогда бери детей и будем обедать. Я им читала, вышла на минутку, они играют. Чудные малыши.

— Спасибо вам.

— Не за что. И моих ребят заодно позови, они во дворе гуляют.

— Уже зову. Я очень довольна, что сходила, — повеселела Увенхильда.

— Всё наладится, увидишь.

Я найду его

Мысли об Эгберте не покидали Увенхильду. И она решилась.

— Поеду туда, где живут дворяне. Наверняка, найдётся хоть один человек, который был знаком с графом.

Она добралась в экипаже.

— Здесь выходите, — подсказал возница.

Уенхильда осмотрелась и увидела на противоположной стороне улицы дворника. Он подметал улицу, что-то напевая под нос. Она подбежала к нему и на ходу обратилась:

— Здравствуйте. Скажите, любезный, вы случайно не знаете, где дом графа Мор?

Дворник оторвался от дела и ответил:

— И вам добрый день, сударыня. Как не знать? Конечно, знаю. Лучше спросите, кто не знаком с этим человеком? В прошлом году я убирал его двор, их дворник приболел, управляющий меня нанял на подмену. Сам граф очень хороший человек. Всегда отвечает на приветствие, интересуется о здоровье, спрашивает, ничего ли не надо. Не заносчивый, как другие. Ничего плохого не могу сказать. За работу получил вознаграждение гораздо больше того, что ожидал. Я остался доволен. А вы кто ему будете?

Увенхильда замялась, потом уверенно ответила:

— одственница, супруга его племянника.

— Вот оно что. Простите, сударыня, что я с вами так по-свойски, по — простому.

— Я вам очень признательна, что вы со мной, как с равной. Пожалуйста, подскажите, далеко ли его дом?

— Нет, рукой подать, на следующем квартале. Вам не придётся никуда сворачивать, всё время прямо.

— Осмелюсь попросить вас о маленьком одолжении. Никогда раньше не была в ваших краях, не хотелось бы заблудиться, и времени в обрез, малыши устали, долго добирались.

— Пожалуйста, всё, что попросите, выполню.

— Пойдёмте вместе со мной, пожалуйста. Как-то неудобно одной и боязно, не привыкла приходить без приглашения, а вдруг не впустят.

— Идёмте. Я знаком с дворецким.

— Какое счастье, что я вас встретила. Всем сердцем вам благодарна.

Они миновали квартал за разговорами Уенхильда не заметила, как дошли.

— Мы почти пришли, ещё несколько метров. Вон, видите, трёхэтажный дом?

— Вижу. Какой красивый, величественный.

— Увидите графа Мор, и поймёте что дом под стать владельцу. Он человек видный, всегда элегантный, приятно смотреть на него. Смотришь на него, и на душе бутоны роз раскрываются.

На подходе к воротам, дворник сказал:

— А вот и дворецкий, как кстати. Иоанн, — позвал дворник, — приветствую вас.

Дворецкий повернулся на зов.

— Добрый день, Джон. Вы что-то хотели?

— Иоанн, веду к вам гостью. К графу приехала супруга его племянника. Откройте ворота, пожалуйста.

— Уже иду.

Дворецкий впустил Увенхильду, идя по тропинке в направлении входа в дом, он сказал:

— Что-то Эгберт давно не навещал дядю.

Увенхильда промолчала.

Он принял её вещи и провёл в гостиную.

— Располагайтесь, сударыня. Доложу его сиятельству.

— Благодарю.

Увенхильда заметно нервничала.

«А вдруг граф не признает меня и детей. Кто мы ему? Зачем тогда ехала?»

Мысли лихорадили мозг, не давая успокоиться и настроиться на разговор.