Рассказы и сказки

"Высоко, а не страшно", - подумал Вовка. Он выпустил из пальцев ручку кресла.

– Мам, а самолёт не упадёт?

– Не упадёт, - недовольно ответила мама.

– А если упадёт, то вниз?

– Вниз.

– И моторы вниз?

– И моторы.

– И люди вниз?

– Ой, какие ужасы спрашивает этот ребёнок!
– злым голосом проговорила, просыпаясь, толстая женщина.
– Я теперь не засну до самого Иркутска!

– И люди, и моторы - вниз. Один ты вверх полетишь!..
– спокойно ответила мама.

"НЕТ!" - И ОН НЕ ВЗЯЛ

За Волгой небо пошло синее, в белую облачную крапинку. Леса под крылом машины проплывали какие-то тёмные, суровые. Железных дорог попадалось всё больше и больше. В дыму и огненных заревах вырастали из-за горизонта один за другим заводы.

– Урал!
– объявил, входя в пассажирский салон, лётчик.
– Скоро посадка.

Заводов на Урале оказалось очень много. Сверху они выглядели настоящими муравейниками. Между цехами взад-вперёд сновали чёрные мурашки-поезда. Палочками торчали трубы.

Была посадка, но Вовка её проспал.

Когда он проснулся, самолёт снова набирал высоту. Толстая женщина больше не спала, грызла сушки и разглядывала по очереди всех пассажиров.

– Здравствуйте! Проснулся!
– сказала она.
– Опять начнёшь задавать вопросы?.. Ведь надо было придумать! Он что у вас, всегда такой рассудительный?

– Он у меня неплохой, - сказала мама.
– Добрый. Ласковый.

– Вас-то слушает?

– Слушает. Вот перед дорогой заладил было: возьму да возьму с собой ежа - поймал где-то. Я сказала: "Нет!" - и он не взял. Очень слушает.

Обе женщины внимательно посмотрели на Вовку.

Вовка покорно засопел и тут же с испугом услышал, как в круглой картонке над его головой зашелестела бумага.

– Через час Иркутск!
– объявил, снова войдя в салон, лётчик.

ИРКУТСК

Самолёт пронёсся вдоль посадочной полосы, попрыгал по бетонным плитам и остановился.

Пассажиры начали собирать вещи.

– В крайнем случае, могли бы у меня остановиться, - сказала, обращаясь к маме, толстая пассажирка.
– Я тут неподалёку живу. Правда, у вас такой мальчик...

– Благодарю, нас должны встречать. Я дала телеграмму, - сухо ответила мама.

Пассажирка забрала свои кошёлки и ушла. Мама и Вовка посидели ещё немножко и выбрались из самолёта последними.

Около машины никаких встречающих не было. Мама повела Вовку к вокзалу - высокому жёлтому зданию с колоннами у входа.

Не успели они войти в вокзал, как репродуктор, висевший над потолком, щёлкнул, откашлялся: "Кха, кха!" - и неторопливо произнёс:

"Гражданка Андреева Антонина Михайловна, подойдите к справочному бюро".

Услыхав своё имя, мама оставила Вовку с чемоданами и побежала к окошку, над которым золотыми буквами было написано:

"СПРАВОЧНОЕ БЮРО"

Около окошка её встретил высокий человек в пенсне, с пухлым портфелем под мышкой.

Разговаривая, они подошли к Вовке.

– ...К сожалению!
– говорил человек в пенсне.
– К сожалению... Понимаете сами: такие темпы - уму непостижимо! Плотину досрочно, здание электростанции досрочно - всё досрочно. Пока вызов шёл к вам, конструкторское бюро закончило работы и вылетело самолётом на Камчатку, на строительство Нового порта. Три дня назад. Что делать, не догонять же их! Подыщем вам работу здесь, где-нибудь в канцелярии...

Мама слушала нахмурясь. Слово "канцелярия" подействовало на неё как укол.

– Какая ещё канцелярия?
– спросила она.

– Обыкновенная: бумажки, чернильницы...

– Чернильницы?
– Мама подняла брови.
– Я лучше поеду на Камчатку. Зачем мне кормить мух в канцелярии!

– Позвольте, позвольте, - засуетился её собеседник, - при чём тут мухи? Не горячитесь. Поедемте на стройку. Поселитесь в моём кабинете. Отдохнёте. Подумаете.

– Не нужен мне ваш кабинет. Отдыхайте в нём сами. У меня ребёнок.

– Какой ребёнок?

Человек с портфелем от неожиданности уронил пенсне, поймал его на лету и, близоруко щурясь, уставился на Вовку.

– М-м... Действительно, ребёнок.

– Меня зовут Владимир, - сообщил ему Вовка.

– Чёрт знает что!

– Мне в этом году в школу.

– Подумать только - ребёнок! Не пишут. Не сообщают. Приезжают с детьми. Откуда я ему возьму школу? Куда вас теперь сунуть? Не имею понятия.

Мама гордо подняла голову:

– Никуда нас совать не нужно. Обойдёмся без вас. Мы едем на Камчатку. Я инженер и буду работать с теми, кто меня вызывал.

Вовка тесно прижался к маме.

СТРОЙКА

Ехать на стройку всё-таки пришлось.

Надо было отправить телеграмму на Камчатку, достать билеты, наконец, просто отдохнуть.

В автобусе, куда они сели, без конца слышались одни и те же слова: "Строительство... ГЭС-2. Строительство... ГЭС-2".

– Мама, что такое ГЭС-2?
– спросил Вовка.

– Гидроэлектростанция номер два. Гидро - значит, на реке. Номер два значит, первую уже построили.

Автобус, прошуршав по асфальту, перебрался на мощённую камнем дорогу, проехал по ней и, перевалив через поросшую ёлками гору, начал спускаться к реке.

Река лежала внизу, в долине, изогнутая, блестящая, как полоса стали. По обоим берегам её громоздились насыпи. Они, как руки, с двух сторон сжимали реку.

– Ух ты!

Автобус накренился, у Вовки захватило дух.

– Что это такое?
– спросил он, показывая пальцем вниз, где на дне огромного котлована росли из земли бетонные откосы громадной стены, грохотали краны и сновали сотни самосвалов.

– Плотина, - буркнул человек с портфелем.

– Какая красивая!
– сказала мама.

МУХ НЕТ

В кабинете было чисто, пахло сосной и клеем.

"А где же мухи?" - подумал Вовка.

Мух не было.

– Вова, ты не устал?
– спросила мама.
– Посиди, я схожу на станцию. Надо дать на Камчатку телеграмму и узнать насчёт билетов.

– Я с тобой!

Отправились вместе.

Железнодорожная станция стояла на краю города. К ней то и дело подъезжали, урча, автобусы. В маленьком скверике перед вокзалом, положив головы на чемоданы, дремали пассажиры.