Рассказы о русских кораблестроителях
Шрифт:
Родился Михаил Михайлович Окунев 10 сентября 1810 года в Петербурге. Отец Михаила Михайловича — Михаил Петрович Окунев был храбрым артиллеристом, участвовал в Отечественной войне 1812 года и, став впоследствии обер-контролером артиллерии в Военном ведомстве, дослужился до генерал-майорского чина |[154].
С детских лет Михаил любил рисовать (эта способность пригодилась ему в дальнейшей деятельности).
В 1823 году он был зачислен в Училище корабельной архитектуры, о котором уже упоминалось. Училище в то время помещалось в здании Морского кадетского корпуса. Поскольку в те годы не было еще твердых сроков обучения и четких программ, в училище можно было встретить разных по возрасту учеников: от 12-летних мальчиков до 26-летних мужчин, по нескольку
Михаил Окунев был исключительно одаренным учеником, особенно ему давались математические науки. В продолжение долгих лет обучения он получал по всем предметам лишь высшие оценки. В 1827 году Училище подверглось реорганизации и по чьей-то прихоти стало называться Кондукторскими ротами Учебного морского рабочего экипажа. Из помещения Морского кадетского корпуса его перевели в левое крыло здания Главного Адмиралтейства. Всех учеников Кондукторских рот зачислили на действительную военно-морскую службу (до 47
этого они находились на положении воспитанников закрытого учебного заведения) [150].
В этом же году Михаила Окунева и его товарища по классу Николая Божерянова за отличные успехи и «примерность» произвели в младшие унтер-офицеры. Они были самыми молодыми учениками в своей полуроте. Несмотря на то что каждому из них тогда исполнилось только 16 лет, они стали отделенными # командирами.
Михаилу Окуневу все давалось исключительно легко. Одаренность его видна была во всем. Рисовал и чертил он прекрасно, почерк у него был каллиграфический. Внешне подтянут, строен и ловок. Начальство к нему относилось хорошо. Все это вскружило голову молодому человеку. Поверив в свою исключительную одаренность, он сделался заносчивым, надменным. Товарищи его не любили, ему завидовали. Порой даже Коля Божерянов возмущался:
— Нельзя же, Миша, считать, что, кроме тебя, здесь все — ослы и идиоты!
— Не ослы, а дубы стоеросовые! — следовал невозмутимый ответ.
Для Михаила Окунева семь лет учебы прошли легко.
Тридцатого апреля 1830 года вышел царский указ о производстве трех лучших выпускников из Кондукторских рот Учебного морского рабочего экипажа в прапорщики, а остальных — в кондукторы Корпуса корабельных инженеров. Чин прапорщика получили 19-летние Михаил Окунев и Николай Божерянов и 22-летний Александр Ту-пылев, проучившийся не семь, а десять лет [150, 172].
Учебное начальство не хотело расставаться с такими способными воспитанниками, как Окунев и Божерянов, оно добилось разрешения оставить их в Учебном морском рабочем экипаже на должности командиров Кондукторских полурот. Оба они стали преподавать математику, а Окунев, кроме того, — и курс корабельной архитектуры [172].
Свои лекции Окунев читал блестяще, каждое из преподносимых им положений отличалось исключительной четкостью и убедительностью. Слава о молодом преподавателе и его исключительно интересных лекциях стала выходить за стены учебного экипажа. К нему стали обращаться за консультациями по отдельным вопросам корабельной архитектуры многие кораблестроители-практики, работавшие на различных петербургских верфях. Особенно тесные связи установились у молодого инженера с Охтинской верфью, где тогда заканчивалось строительство нового фрегата «Паллада», командиром которого был назначен капитан-лейтенант П. С. Нахимов, уже в те годы пользовавшийся доброй славой. Окунев нередко навещал Ивана Афанасьевича Амосова, руководившего
работами на «Налладе», там он и познакомился с Нахимовым и стал его поклонником.
Как только заканчивались теоретические занятия в Учебном экипаже, учеников старшей Кондукторской роты расписывали по различным судам Балтийского флота для практического плавания. Вместе с ними в качестве руководителя и преподавателя уходил в плавание и Михаил Окунев. Во время летней кампании 1831 года он ходил с учениками по Балтийскому морю на фрегате «Нева», а затем —
на фрегате «Паллада» в период ходовых испытаний [145]. Его радушно встретили в кают-компании знакомые офицеры. Плавание на борту «Паллады» под командованием столь же скромного, сколь и способного П. С. Нахимова, а затем последующие встречи с ним уже на Черном море оказали значительное влияние на формирование личных качеств Михаила Михайловича. Подражая Нахимову, он постепенно стал изменять отношение к людям, своим товарищам, подчиненным.Много времени уделял М.. М. Окунев самообразованию. Он решил основательно изучить иностранные языки, чтобы читать новейшую литературу. Тех знаний по немецкому языку, что он приобрел за годы учения в эки-паже, было недостаточно. Прежде всего он взялся за немецкий и одновременно стал изучать английский язык. Незаурядные лингвистические способности позволили Окуневу в короткий срок освоить эти языки. Вскоре он свободно читал труды английских кораблестроителей. Позднее Окунев самостоятельно изучил и французский язык.
Для Окунева 1834 год оказался богатым событиями. Во-первых, за отличие по службе он был произведен в подпоручики Корпуса корабельных инженеров значительно раньше, чем его однокашники [153]. Во-вторых, издатель Плюшар пригласил его сотрудничать в известном «Энциклопедическом лексиконе» — предшественнике отечественных энциклопедий. С этого момента большую часть всех статей для «Лексикона» по вопросам кораблестроения готовил Михаил Окунев. Сотрудничество в «Лексиконе» наложило отпечаток на всю дальнейшую деятельность молодого 'кораблестроителя. Первые литературные навыки пригодились ему на всю жизнь. Позднее он выступал в различных печатных изданиях со своими статьями и переводами по многим вопросам кораблестроения, а также написал ряд трудов, вышедших отдельными изданиями.
В этом же 1834 году произошло знаменательное событие и в личной жизни Окунева. Еще в экипаже он сблизился с молодым корабельным инженером — прапорщиком Николаем Бенземаном, который в свое время учился у него в Кондукторских классах Учебного экипажа. Бен-
земан увлекался кораблестроением. На Михаила Окунева, который был года на три старше его, он смотрел с обожанием, гордился дружбой со своим бывшим преподавателем. Окунев стал частым гостем в доме отца Николая Бенземана, служившего чиновником в Сенате. Вскоре он сделался в семье Бенземанов своим человеком, а младший брат Николая — Иосиф только и мечтал о том, чтобы посвятить свою жизнь кораблестроению. Окунев тоже полюбил обоих братьев. Но влекла его в дом Бенземанов не только дружба. Не безразлична была для молодого Окунева младшая сестра его друзей — Мария. Знакомство это вскоре переросло из взаимной симпатии в любовь. В том же 1834 году Мария Адольфовна Бенземан стала его женой [140].
Плавая на судах Балтийского флота и постоянно общаясь с кораблестроителями-практиками, Михаил Окунев смог глубоко осмыслить теоретические познания и связать их с практикой. Тщательно обработав записи лекций, которые в течение нескольких лет читал ученикам Кондукторских рот по курсу корабельной архитектуры, он создал труд, предназначавшийся не только как учебное пособие для слушателей, но и как справочник для кораб-лестроителей-практиков. Так в 1836 году был создан первый серьезный труд Михаила Михайловича, названный им «Опыт сочинения чертежей военным судам». В том же году Окунев закончил новую рукопись, поместив в ней более чем полсотни оригинальных чертежей. Рукопись была рассмотрена на заседании Морского ученого комитета, который в своем решении отметил:
«.. .отличные познания и ревностное желание подпоручика Окунева быть полезным, достойны особой милости высшего начальства, и поэтому полагает опыт о чертежах военных судрв напечатать на казенное иждивение и отдать сочинителю 600 экземпляров» [165].
Члены Комитета высказали пожелание, чтобы молодой кораблестроитель продолжал заниматься исследованиями в области теории кораблестроения, углубляя свои выводы.
Что же представлял собой научный труд М. М. Окунева, получивший такую оценку?