Рассказы о русском Израиле: Эссе и очерки разных лет

Он не разбил сердце бедной маме и серьезному папе. Родители просто махнули рукой на сына-гуляку. Была у Когана тихая сестренка Роза. Вот этим ангелочком они и утешились.

Девицы любили Когана безмерно. С Осипом не было скучно. Он любил праздники в этой жизни больше самой жизни, да еще и умел зарабатывать деньги, был щедр и никогда не считал копейки.

И Коган любил женский пол, но жениться его никто так и не пригласил. Все дамы будто понимали сразу, что для развлечения и секса этот парень подходит, а вот для прозы будней и деторождения нужно искать другого партнера.

Так пробыл Коган холостяком до тридцати пяти лет, но тут одна женщина по имени Марта, забеременев от Когана, решила прибрать его к рукам.

Да и Осипу Давидовичу вдруг пришло в голову обмануть самого себя. Он решил, что созрел для тихой, семейной жизни, и покорился воле беременной от него, но нелюбимой женщины.

Так Коган стал отцом семейства, но пробыл в этом качестве всего лишь полтора года. Надо сказать, что жить молодожены стали в семье Марты. Семейка эта оказалась настолько пошлой и глупой, что вскоре скрипач затосковал смертельно и стал вести себя так, как и до женитьбы себя вел.

Даже рождение дочери Фаины не смогло заставить уже немолодого гуляку обуздать свой бурный характер. Да и сама Марта быстро поняла, что ей был нужен ребенок, а не муж – похабник, гулена и пьяница.

В один прекрасный день, точнее, в ночь чемодан Когана просто выставили за дверь. Намек он понял, явившись утром с очередного праздника жизни, и не стал тревожить сладкий сон обителей квартиры.

Супруги быстро развелись, и веселый скрипач с радостью вернулся к своей прошлой, загульной жизни лысеющего повесы.

Папа Марты был большим начальником и очень состоятельным человеком. Папа не скупился на содержание дочери и внучки, но категорически потребовал, освободив беспутного отца от уплаты алиментов, чтобы «грязная тень Когана не касалась стен его дома».

Осип Давидович принял условия игры. Он даже переехал в соседний город К. и стал, не без успеха, трудиться в привокзальном ресторане этого населенного пункта.

Ресторан славился на всю округу своей кухней. И теперь многочисленные посетители смогли оценить не только харчо и шашлыки этого заведения, но и виртуозную скрипичную игру лауреата премии Шарлоты Домье Осипа Когана. (Эту Шарлоту он, конечно, выдумал.)

Шло время. Герой нашего рассказа пил, гулял, толстел и играл на скрипке. О своей случайной жене и случайном ребенке он вспоминал крайне редко.

Тут настали в России другие времена. Открыли границы, и народ, по мере возможности, стал искать счастье за кордоном.

Коган, как уже отмечалось, считал себя скрипачом, а не евреем. Израиль волновал его меньше, чем качество канифоли и настрой его инструмента. (Здесь я должен отдать Осипу Давидовичу должное: скрипку свою он любил, берег пуще ока и музыке был предан всей душой.)

Итак, Осипу Давидовичу, недавно отпраздновавшему свое пятидесятилетия совсем не хотелось менять прописку, но его давно забытая жена Марта решила отправить свою дочь в Израиль на учебу.

При оформлении документов потребовалась подпись отца. Марта разыскала Когана и без лишних слов положила перед ним этот документ для подписи.

Встретились они в ресторане, где вот уже пятнадцать лет работал Осип Давидович.

Коган внимательно прочел документ, потом спросил:

– Кто такая Борисенко Фаина Осиповна?

– Твоя дочь, – сухо ответила Марта.

– Я такой не знаю, – отодвинул бумагу бывший муж. – Я знаю Коган Фаину Осиповну.

– Не юродствуй, – сказала Марта. – Подпиши здесь. Мне некогда. У меня поезд через час.

– Я не знаю никакой Фаины Борисенко, – упрямо повторил Коган.

– Послушай, – Марта с трудом взяла себя в руки. – Ты же в курсе, я снова вышла замуж, его фамилия Борисенко. Вот мы и решили, что не нужно Фенечке мучиться с твоей характерной фамилией. Сам помнишь, как тогда было…

– Не знаю я никакой Борисенко, – повторил Коган и залпом выпил еще одну стопку коньяку.

– Престань пить, – брезгливо поморщилась Марта. – Как ты вообще живешь?

– Плохо, – признался Осип Давидович.

– Болеешь?

– Болею.

– Тебе нужны деньги?

– Нет, деньги мне не нужны, – сказал Коган.

– А что тебе нужно?

– Мне нужна дочь по фамилии Коган, – сказал Осип Давидович, наливая себе в рюмку очередную порцию коньяка.

– Ты – чудовище! – поднялась Марта. – Все эти годы тебе было плевать на дочь! Ты ни разу, ни разу не видел ее! И вдруг! Ты мстишь мне. И сам не знаешь за что.

– Почему, знаю, – сказал Коган. – За тот чемодан у двери. Больно уж получилось некрасиво… А тот – Борисенко, – ты с ним тоже развелась?

– Года через три, – вздохнула Марта. – Слушай, Фенечка все равно замуж выйдет и возьмет фамилию мужа. Не понимаю твоего упрямства.

– Покажи мне ее фотографию, – попросил Осип Давидович.

– Я не захватила… Ах нет, вот тут – паспортная…

– Красивая, – сказал Коган, впервые увидев на маленьком квадратике фотобумаги взрослую дочь.

– Даже очень, – сказала Марта. – И не порть ей жизнь. Подпиши – и дело с концом.

– Твой поезд, – напомнил Коган и вернул фотографию дочери. – Ты опоздаешь.

Так началось сражение за его подпись. На деталях останавливаться не буду. Скажу только, что даже бандитов подослал к своему бывшему зятю отец Марты.

Крутые ребята в кожанках поймали Когана поздно вечером, за объездными путями, долго били, а потом сказали, что убьют, если он не подпишет требуемую бумагу. Тогда и проблем не будет. От покойника, само собой, подпись никто не потребует.

Коган кивнул, попросил документ, взял его окровавленными пальцами и аккуратно порвал ровно на четыре части.

Бандиты удивились такому упорству ресторанного лабуха, но бить его больше не стали.

В конечном итоге пришлось фамилию в нужном документе выправить на прежнюю – Коган. Сделать это было непросто, но деньги родителя Марты, как обычно, помогли решить и эту проблему без промедления.

Родитель этот, человек простой и бесхитростный, сказал так: «А твой пьяница, похоже, прав: здесь жить нужно с одной фамилией, а там – с другой».

Примерно через год после отъезда дочери и сам Осип Давидович надумал отправиться в Израиль на постоянное место жительства.