Рассказы об элементах
Шрифт:
И тогда его изгонят из Франции, а на трон опять взойдет король из старинной династии Капетингов. Почти год полководец пробудет в изгнании, но потом вновь ступит на кельтскую землю, а Капетинг бежит. Однако вожди трех могущественных держав силой оружия свергнут вернувшегося императора и утвердят на троне короля из Капетингов. Полководца ждет смерть вдали от родины, куда привезут только его тело.
По свидетельствам очевидцев, манускрипт произвел на графа Валевского ошеломляющее впечатление. По его просьбе рукопись Оливатиуса изучали специалисты и признали ее подлинной — средневековый врач, маг, алхимик и ясновидящий, живший раньше Нострадамуса, завещал ее Парижу с тем, чтобы власти города ознакомились с предсказанием будущего великого императора.
Как мы знаем, месье Франсуа де Мец честно попытался это сделать, но Бонапарт
Как знать: вдруг император Наполеон I действительно ЗНАЛ все о своей судьбе? Но просто не мог противиться ей, и неведомые силы, обладающие над людьми более могущественной властью, чем короли, императоры и папы, вели его по заранее уготованной стезе?
Возможно, мы когда-нибудь узнаем ответ на этот вопрос…
Вещий сон игуменьи Марии
Один из вождей итальянской революции Джузеппе Гарибальди иногда рассказывал товарищам о своем вещем сне: «Я находился в море; был болен ревматизмом, и однажды, среди бури, заснул в своей каюте. Во сне я вижу себя перенесенным на родину. Но только вместо благословенного неба Ниццы меня окружает мрачная атмосфера кладбища. Вдали я увидел печальную процессию женщин, несших гроб. Процессия медленно двигалась по направлению ко мне. Полный роковых предчувствий, я делал неимоверные усилия, чтобы избежать встречи с погребальным шествием — но все тщетно: казалось, что гора лежала у меня на груди. Женщины достигли, наконец, места, где я лежал, поставили около меня гроб — и исчезли. Тщетно старался я подняться… Когда же, наконец, получив вновь способность двигаться, я начал чувствовать близ себя страшный холод мертвого тела, то узнал в трупе дорогие мне черты матери. Я пробудился, но на руке моей все еще сохранилось ощущение от прикосновения ледяного тела. В этот же самый день и час, как я узнал впоследствии, скончалась моя любимая мать».
Этот рассказ Гарибальди опубликовал в 1884 г. санкт-петербургский журнал «Ребус». А через год на страницах того же издания появилось сообщение о вещем сне основательницы и игуменьи Спасо-Бородинского женского монастыря Марии, в миру генеральши Маргариты Тучковой.
В 1806 г. Маргарита вышла замуж за генерала Александра Тучкова. Шесть лет спустя генерал Тучков получил приказ двигаться с полком к Смоленску. Маргарита вместе с маленьким сыном и гувернанткой сопровождала мужа. Недалеко от Смоленска полк остановился на ночевку. Генералу с семейством отвели небольшую избушку.
Александр Алексеевич Тучков. Неизв. худ.
Утомленная долгой дорогой, госпожа Тучкова вскоре заснула. Ей приснился странный сон: как будто прямо над головой у нее появились буквы, из которых сочилась кровь. Буквы сложились в фразу: «Твоя судьба решится в Бородино». Женщина в ужасе проснулась. «Где находится Бородино?! — крикнула она мужу. — Тебя убьют там!» «Бородино? — удивился генерал. — Никогда не слышал о таком месте». В то время Бородино еще никому не было известно. Госпожа Тучкова рассказала генералу о своем сне, но он и прибежавшая на крик гувернантка принялись утешать молодую женщину, говоря, что смешно верить страшным снам. Несколько успокоившись, госпожа Тучкова вновь уснула, но увидела тот же сон. Однако на этот раз, кроме кровоточащих слов, заметила священника, а также своих отца и брата. Она проснулась в таком ужасе, что генерал, желая успокоить жену, предложил ей посмотреть военную карту, чтобы убедиться — никакого Бородина в России нет. «Судя по названию, — заметил Тучков, — Бородино должно быть где-то в Италии. Но невероятно, что война с французами сможет перенестись туда». Почему-то на карте Бородино было не отмечено.
Пришла пора возвращаться в Костромскую губернию. Взяв с мужа слово, что он будет регулярно присылать письма, госпожа Тучкова отправилась в путь. Генерал обещал писать ежедневно. Наступило 1 сентября, день ангела Маргариты. После обедни она легла вздремнуть, но вдруг услышала голос отца. Женщина открыла глаза и увидела перед собой священника, а также своих отца и брата. Все они выглядели так же, как в недавнем
ее сне. «Александр убит?!» — вскричала она. «Было страшное сражение близ Бородино…» — печально сказал брат.Бывают вещие сны, которые не только предупреждают о грядущих событиях, но и помогают раскрывать преступления. М. Погодин в книге «Простая речь о мудреных вещах» рассказывает о странном случае. В марте 1869 г. в одном из сел Поволжья пропала крестьянка Фотина Костен-кова. Поиски не дали результата. В ночь с 14 на 15 ноября 12-летней девочке, которая жила в том же селе, приснилось, что Фотина Костенкова просит у нее кусок хлеба. «А где ты теперь живешь, Фотина?» — спросила девочка. «Я живу в пустой избе под лавкой. Сходи и скажи моему сыну — пусть меня ищет». Проснувшись, девочка отправилась к сыну Костенковой и рассказала ему о своем сновидении. Взяв с собой жену и свидетелей, тот пошел с заступом в пустую избу, стоявшую на краю деревни, и начал копать земляной пол под лавкой. Вскоре показалось мертвое тело, в котором узнали Фотину Костенкову. В сильном волнении невестка тут же призналась, что поссорилась с Фотиной, ссора перешла в драку, и невестка ударила свекровь так сильно, что та уже больше не встала. Испугавшись содеянного, женщина потихоньку отнесла тело свекрови в пустую избу и там закопала. Если бы не вещий сон 12-летней девочки, преступление так и осталось бы нераскрытым.
«Два года у меня есть…»
Алексей Петрович Ермолов, генерал «с обликом рассерженного льва», был человеком во многих отношениях необычным. Подобно йогам, он умел управлять биением собственного сердца и как-то раз — шутки ради — вовсе остановил его. Шутка, впрочем, получилась неудачной: самому же генералу пришлось «оживлять» беднягу доктора, который, не нащупав у всероссийской знаменитости пульса, бухнулся в обморок…
На поле брани Ермолов был отчаянно смел, а в обращении с власть имущими независим и даже дерзок. За эту дерзость император Павел Петрович заточил его (тогда еще 23-летнего подполковника) в Алексеевский равелин, а позже, смилостивившись, отправил на «вечное» поселение в Кострому. Там к опальному офицеру проявил неожиданное внимание монах Авель, известный прорицатель, и часто уединялся с ним у себя в келье. О чем они вели свои беседы — Бог весть, но именно после Костромы пошли разговоры о некоей ермоловской тайне.
Солдаты, например, уверовали, что Ермолов «заговорен» от пуль и потому так безрассудно храбр. И еще блуждали слухи, что генерал будто бы обладает способностью видеть будущее.
Так, в ночь перед Бородинской битвой Алексей Петрович предсказал своему другу, молодому генералу Кутайсову, что тот найдет свою смерть «от пушечного ядра». Предсказание сбылось: на другой день Кутайсов был убит 6-фунтовым ядром.
А накануне сражения под Лейпцигом, желая ободрить барона Остен-Сакена, Ермолов сказал: «Не робей, Митя. Пули для тебя еще не отлито… Да и вообще никогда не будет отлито!» Дмитрий Ерофеевич Остен-Сакен прослужил в армии больше полувека, прошел 15 военных кампаний, участвовал в 92 боевых делах, украсил себя полным набором всех мыслимых военных наград и… не получил за все время ни единой царапины!
Отставленный от службы, Ермолов поселился в Москве, в собственном доме на Пречистенке, и здесь, уже после Крымской войны, его как-то навестил капитан артиллерии Берг, участник севастопольской обороны. В летах они разнились на полвека с лишним, но это не помешало их обоюдной приязни, переросшей вскоре в настоящую дружбу. На протяжении многих месяцев они встречались чуть ли не каждый день, но весной 1859 г. вынуждены были расстаться: Николай Берг получил назначение военным наблюдателем в Италию, где назревал вооруженный конфликт между Австрией, Францией и Сардинским королевством.
«Генерал, — писал Берг, — выслушал известие о моем отъезде с одушевлением, как если бы ему подлили в кровь молодости…»
— Езжай, Коля. Езжай! Потом все расскажешь. Как только вернешься в Москву — сразу же ко мне… Слышишь? Буду ждать!
Ермолову шел уже 83-й год. Ему стоило немалого труда перемещать громоздкую свою массу даже в пределах четырех стен, и сердце капитана вдруг болезненно сжалось: «А дождется ли?..» Непрошеные слезы сами собой брызнули из его глаз.
— Ну? Ты что это? — Генерал положил тяжелую свою ладонь ему на плечо. — Думаешь, не дождусь? Помру?.. Нет, Коля! Еще свидимся. Непременно. Два года у меня есть.