Рассвет Души Повелителя. Том 12
Шрифт:
— Я назвал тебя в честь нее, Джин, и поклялся защищать любой ценой, — продолжил отец после небольшой паузы. — Мы с тобой, новорождённым, использовали артефакт и переместились на другой континент. Там я нашёл тихую деревню, Речной Излом, и мы начали новую жизнь. Я растил тебя как обычного мальчика, учил охоте, выживанию, всему, что знал сам. Но всегда помнил о твоём происхождении, о крови клана Ри, текущей в твоих жилах.
Я видел, как отец становится всё более напряжённым, подбираясь к самой трудной части своего рассказа.
— Но спустя примерно десять лет, — его голос упал почти до шёпота, —
Его руки дрожали, когда он произнёс следующие слова.
— Тогда я понял, что они найдут нас. Найдут тебя. Почувствуют в тебе родословную клана Ри. И я… — он поднял на меня взгляд, полный мучительной вины. — Джин, я совершил непоправимое. Я уничтожил твоё ядро Ци.
Эти слова повисли в воздухе, тяжёлые, как свинец. Я замер, осознавая смысл сказанного. Мой отец… уничтожил моё ядро Ци? Тот шрам на груди оставил мне он.
— В твоём неокрепшем теле я мог сделать это без вреда для жизни, — продолжил он, не в силах смотреть мне в глаза. — Я… я сделал тебя простым смертным. Мальчиком, неспособным видеть или управлять энергией Ци. Человеком без ядра.
Теперь я понял, о чем постоянно причитал наставник Вэй, когда мы только встретились.
— Как и ожидалось, они нашли нас, — продолжил отец. — Но я встретил их раньше, до того, как они вошли в деревню и смог договориться. Я предложил добровольно сдаться Владыке Кетцалю, если они не тронут тебя. Ведь ты теперь был обычным ребёнком — без ядра Ци. Они проверили это и согласились. Им не нужен был простой смертный, неспособный развивать Ци. Такое иногда случается даже в семьях сильных практиков — рождается дитя без ядра, без способности к Возвышению. Так что они поверили.
Голос отца становился всё тише, словно каждое слово давалось ему с трудом.
— Так я оказался в плену у Кетцаля. Годы пыток, экспериментов, допросов. Он хотел знать всё о клане Ри, о родословной Гидры Семи Водопадов, — отец поднял на меня взгляд. — Я ничего ему не сказал, Джин. Ничего, что могло бы подвергнуть тебя опасности.
В комнате воцарилась тишина. Я размышлял над услышанным, собирая воедино кусочки головоломки своей жизни. Всё встало на свои.
Отец смотрел на меня с тревогой, ожидая реакции, осуждения, возможно, даже ненависти за то, что он лишил меня моего наследия, моей силы.
Я мысленно подсчитал ингредиенты в тигле, аккуратно добавил последний компонент — каплю своей Звёздной Ци, и накрыл сосуд крышкой. Пилюля должна была настояться несколько минут перед завершением.
Подняв взгляд на отца, я увидел в его глазах страх — не за себя, а за то, что потеряет моё уважение, мою любовь. Этот могучий когда-то человек, перенёсший столько страданий ради меня, сейчас выглядел, как побитый пёс, ожидающий очередного удара.
— Отец, — мой голос звучал спокойно, твёрдо, — я не виню тебя. Ты сделал всё, чтобы защитить меня. Всё, что было в твоих силах. И все что я могу, лишь благодарить тебя за все это.
Его глаза расширились от удивления. Он явно ожидал другой реакции.
— Но я лишил тебя твоего наследия… твоей силы…
—
И благодаря этому я выжил, — ответил я пожав плечами. — Вырос, окреп. И в конце концов всё равно нашёл свой путь практика.— Как? — в его голосе звучало искреннее изумление. — Как ты смог стать практиком без ядра Ци?
— Я прошел долгий путь. Нашел технику, которая помогла мне развиться, но об этом позже, сейчас важнее это, — ответил я, снимая крышку с тигля.
Внутри лежала идеально сформированная пилюля, сияющая мягким серебристо-чёрным светом. Я аккуратно извлёк её и положил на ладонь.
— Пилюля Возрождения из Пепла, — сказал я.
Взяв за основу ту пилюлю, что когда-то дала мне Кассандра, я усовершенствовал её с помощью знаний и ингредиентов, которые приобрёл в храме Повелителя Ночи.
— Она полностью восстановит твои повреждённые меридианы, залечит раны, нанесённые пытками. Тебе конечно понадобится время, чтобы полностью восстановиться, но эта пилюля запустит процесс исцеления.
Отец смотрел на пилюлю с благоговейным трепетом.
— Ты создал это? — в его голосе звучало неверие, смешанное с гордостью.
— Для тебя, — ответил я просто, протягивая ему пилюлю.
Чешуйка, до этого молча наблюдавшая за нами из-под моего воротника, внезапно высунула голову.
— Он не только алхимик, но и сильнейший практик, которого я встречала! — заявила она, заставив отца вздрогнуть от неожиданности.
— А это… — отец моргнул, глядя на маленькую змейку с кристальными рожками.
— Чешуйка, — представил я свою спутницу. — Духовный зверь, который выбрал меня своим… — я запнулся, не зная, как точнее описать наши отношения.
— Папой! — гордо закончила Чешуйка. — Он мой папа. И это я его нашла, а не наоборот! А ты получается мой дед! Зови меня внучкой!
Отец посмотрел на меня с немым вопросом, и я лишь пожал плечами с лёгкой улыбкой. Это была длинная история, которую можно будет рассказать позже.
— Рад познакомиться, Чешуйка, — вежливо сказал отец, слегка кланяясь змейке. — Я благодарен тебе за то, что ты присматривала за моим сыном.
— Еще бы, если бы не я, он бы помер раз тридцать, точно говорю, — ответила Чешуйка, но её тон смягчился. — Но теперь я буду присматривать за вами обоими. Один человек — хорошо, а два — ещё лучше! Особенно если вы оба будете меня кормить.
Этот короткий обмен репликами разрядил напряжённую атмосферу. Отец даже слегка улыбнулся, глядя на маленькую змейку, которая с важным видом обвилась вокруг моей руки.
— Пилюля, — напомнил я, всё ещё протягивая её отцу. — Чем раньше примешь, тем быстрее начнётся восстановление.
Отец принял пилюлю, поднёс её к губам и проглотил. Несколько мгновений ничего не происходило, затем по его телу пробежала волна серебристого сияния. Кожа, секунду назад бледная и покрытая шрамами, приобрела более здоровый оттенок. Некоторые мелкие рубцы на лице и руках начали бледнеть, постепенно исчезая.
— Невероятно, — прошептал он, глядя на свои руки. — Я чувствую… тепло. Впервые за столько лет.
— Пилюля начала работать, — кивнул я. — Но полное восстановление займёт время. Твои меридианы слишком долго подвергались воздействию демонической Ци. С этим я уже ничего не смогу сделать.