Рассвет Ив

Со скоростью, слишком быстрой для восприятия, Салем дернул меня под себя, грудь к груди, с рукой на моем горле и его бедрами между моих бедер.

— Я мог бы трахнуть тебя в тот же миг, когда усыпил транквилизатором в особняке. То, что я сказал тебе в пещере, было правдой. Ты заставила меня заботиться о тебе. Трахать тебя только для того, чтобы трахнуть, больше не имело значения. Тогда я захотел, чтобы ты мне доверяла, и я все еще этого хочу.

Я толкнула горло в кандалы его ладони, и каждый мускул в моем теле напрягся от резкого дыхания.

— Почему ты просто не сказал мне правду? Вот как ты завоевываешь доверие людей, говнюк ты этакий!

— Правда не привела бы нас сюда, — вскипел Салем, крепче сжимая мою шею. — Твои отцы убили бы меня, и тайна нашей связи была бы потеряна навсегда.

— Итак, мы вернулись к тому, что ты спас свою жизнь и уничтожил мою. Почему ты просто не забрал меня из особняка?

— Я хотел познакомиться с твоими отцами, — его пальцы дернулись на моем горле. — Я хотел узнать, может ли Мичио рассказать мне что-нибудь о моей генетике. Они мне нравятся, Доун. И знать, что они не ищут тебя, пока я везу тебя домой — это бонус.

Мои отцы верили, что я свободна и делаю свое дело. Они не волновались, по крайней мере, не больше, чем обычно.

Я обмякла под Салемом, весь мой пар иссяк в этом бессмысленном взрыве ярости. Я была истощена, раздавлена, и мне некуда идти. Я не могла сравниться с девяноста килограммами нечеловеческой силы.

Должно быть, Салем почувствовал, как напряжение покидает мое тело, потому что отпустил мое горло и положил руки возле моей головы, опираясь на локти.

— Когда нам было по пятнадцать, меня гипнотизировала не только наша связь, — он погладил меня по волосам, следя за каждым движением. — Я часами смотрел, как ты спишь на той старой заправке. Твои рыжие волосы скользили сквозь мои пальцы, как огонь, твоя кожа была теплой и мягкой на ощупь. Я жаждал увидеть легендарное золото твоих глаз. Ты была так молода, но выглядела устрашающе свирепой и ослепительной, даже во сне, как будто ты каким-то образом обуздала рассвет и обернула его вокруг себя.

Боль вспыхнула в моих глазах, в горле встал ком от противоречивых эмоций. Он прикасался ко мне? Следил за мной? И не убил меня.

— В ту ночь я чуть не похитил тебя, — его лицо напряглось, заострив скулы. — У меня не было безопасного места, чтобы держать тебя. Поэтому я уехал перед самым рассветом, — его пальцы вцепились мне в волосы. — Это был тот самый рассвет, который выжег цвет из моих глаз.

Я задрожала под ним, борясь с отчаянной потребностью обнять его. Вместо этого я ухватилась за повод оттолкнуть его.

— Ты выстрелил дротиком, который усыпил меня после того, как Джереми был обезглавлен.

— Да, — его лицо посуровело. — Я отнес тебя в подвал.

— Тебя никогда не накачивали наркотиками? А как насчет той ночи, когда нас выпустили?

— Эребус ждал моего сигнала. Три удара в дверь, за которыми последовал приказ выпустить меня. Один из моих охранников сопровождал меня, пока я нес тебя за тридцать миль от особняка, чтобы он мог оставить следы на снегу, ведущие на север.

Я закрыла глаза. Сообщение, которое, по словам Салема, он получил («Трахни дочь Ив, и ты будешь свободен»), было всего лишь еще одной ложью в арктическом аду лжи. После всего, что он мне рассказал, я не удивилась, но я не могла остановить предательство, сжимающее мое сердце.

— Какова была цель гибридных детей? — я встретила его хрустальный взгляд. — Убийство их идет вразрез с инстинктом размножения гибридов.

— Эребус забрал их из селекционного центра. Я подозреваю, что он использовал их, чтобы напугать тебя, но это не было частью плана, — его челюсти напряглись. — Я не знал, что он приведет их туда, поэтому убил этих тварей, чтобы дать ему знать, что я об этом думаю.

Твою ж мать.

— Он будет мстить? Насколько ты контролируешь своих друзей? Если они хотят моей смерти…

— Никто тебя не тронет, — глаза пылали адским пламенем, и в них столько обещаний, что от них мои внутренности плавились.

Я ошеломленно уставилась на него, когда Салем опустил голову и лизнул мои губы. Наши рты соприкоснулись, и это простое прикосновение вывело меня из равновесия. Мое предательское тело вибрировало на грани безумия, мои руки были прижаты к бокам лишь моей собственной силой.

Я была слишком эмоционально слаба, чтобы оттолкнуть его, каждая частичка меня тосковала по мужчине, в которого я влюбилась. По мужчине, который слушал мои детские рассказы, пронес меня пятьдесят миль в метель и хвалил мое мастерство владения луком. По мужчине, который прикасался ко мне со знакомым желанием защитить.

Его рот на ощупь был влажным шелком, дыхание — теплым и пьянящим. Салем не спешил углублять поцелуй. Он пробовал и испытывал, каждое движение его языка было обдуманным, уговаривающим, намеревающимся соблазнить. Железная длина в его брюках уперлась мне в бедро, но он не терся и не толкался, хотя его мускулы сжались от сдерживаемого голода.

Я ответила на поцелуй с силой, раскачиваясь ему навстречу и задыхаясь, когда жар затопил мою талию ниже и ниже. Мне это нужно…

Он был манипулятором, властелином обольщения. Он соблазнял меня своим грешным языком и успокаивал своим членом. А потом что?

Я оторвала свой рот.

— Ты сказал, что пошлешь письма моим отцам.

— Напиши письма, и я распоряжусь, чтобы их доставили, — предательская улыбка скользнула по его губам, и его пальцы запутались в моих волосах, сжимая нежно, собственнически.

— И надолго? Я сказала им, что пробуду здесь всего три месяца.

Его ртутные глаза окаменели.

— Ты никогда не упоминала об этом.

Нет, не упоминала. Я сверкнула клыками в невеселой улыбке.

— Мы это исправим, — его голос понизился до властного мужского скрипа. — Когда придет время, ты напишешь им и скажешь, что остаешься.

— И надолго? — с рычанием повторила я.

— Навсегда.

— Что? — мое сердце ударилось о ребра. — Ты не можешь разлучить меня с ними.

— Я могу делать все, что захочу.

Охваченная паникой, я толкнула его в грудь. На какую-то долю секунды мне показалось, что я действительно сдвинула его с места. Тепло его тела исчезло, сменившись порывом холодного воздуха. Прежде чем я поняла, что происходит, Салем снял с нас обоих штаны и вонзил свой член мне между ног.

Моя голова запрокинулась в беззвучном крике, мой разум бесконечно твердил возражения, в то время как мое тело растворилось под его безжалостными толчками. Я попыталась мысленно отстраниться. Шлепающие влажные звуки были просто двумя трахающимися людьми. Электрические покалывания в груди ничего не значили. Он был никем.

Но он был во мне. Его язык в моем рту, его член в моей киске, его душа в моей груди, и его глаза встретились с моими. Он был огненной искрой в холодном темном месте. Жгучая, всепоглощающая и неистовая страсть. Он вколотил меня в щель между подушками, прижав лопатками к металлическому полу и не отводя взгляда.

Моя борьба была бессмысленной. Я пыталась укусить его, но его рефлексы были быстрее, проворнее. Салем уворачивался от моих клыков так же плавно, как и доставлял мне удовольствие, трахая меня с бесконечной энергией и пожирая мой рот с агрессивной самозабвенностью. Он кряхтел сквозь затрудненное дыхание, его руки ласкали и сжимали мое тело.