Ратибор. Окталогия

Казалось, схватка окончена; десять пиктов украсили алым багрянцем ненасытные до крови пески Кузгара. Но что-то было не так: трибуны, принявшиеся бурно аплодировать, вдруг недоумённо замолчали. Ратибор, интуиция которого снова проснулась, бешено заколотившись в области сердца, подсказала ему единственно правильное решение; дюжий ратник ловко кувыркнулся в сторону. Спустя миг в песок, на коем он только что стоял, вонзился одноручный топорик одного из пиктов. Это Калеб, спешно подобрав оружие только что поверженного неприятеля, тут же метнул трофейный чекан в рыжебородого витязя. Видя, что его подлый бросок не достиг цели, бритт, скрежеща зубами от досады, торопливо сграбастал ближайшее бесхозное копьё, но в тот же момент бесчестного забияку знатно откинуло назад; прилетевший нож Ратибора вонзился аккурат в левый глаз вождю «горшкоголовых», в очередной раз добро окропив кровушкой и так сплошь уже бурый песок на месте сечи.

– Ну что за дрянное племя!.. – хмуро буркнул молодой богатырь, под незамедлительно грянувшие овации толпы не спеша подошедший взглянуть на поверженного Калеба. – Я ему жизнь спас, а он мне в благодарность за это топор в задницу кидает, несмотря на то, что по одну сторону сейчас стояли! Тоже мне, союзник, едрить-колотить!.. М-дя, надо будет иметь в виду на будущее: с бриттами никаких дел, ежели пересечёмся как-нибудь ещё. В спину ударят не моргнув глазом! Гнилой народец!..

Тем временем трибуны громогласно рукоплескали Ратибору; «рыжий медведь» привычно не подвёл, устроив очередное грандиозное шоу на арене Кузгара. Хлопала даже та часть аристократии с первого яруса, которая поначалу игрищ была настроена резко против непокорного варвара: своенравный русич явно принялся «обрастать» как поклонниками, так и поклонницами.

* * *

– Ратибор, – Ельвах с лукавой улыбкой взирал на вернувшегося с арены строптивого гиганта, тут же знатно приложившегося к меху с водицей. – Ну ты даёшь!.. Как пиктов-то складывал, любо-дорого позыркать! А Калеб, поганец, чего учудил, а?! Этого я и боялся!.. Вот ведь мерзопакостное существо, нагадь Ахриман ему прям на рыло! Но я не об этом хотел погутарить… Тут одна высокородная, весьма симпатичная, между прочим, вдовствующая особа, потерявшая муженька, не воротившегося с похода на Мирград, очень впечатлилась тобой с трибуны и заявила мне не далее как сегодня, что… хочет от тебя детей! Таких же рыженьких… Хотя бы одного! Ни капельки не смущаясь, игриво прощебетала, что за ночь с этим дикарём, то бишь с тобой, огнекудрый герой, готова выложить аж пятнадцать золотых дукатов… Ну или хотя бы за пару часов! Вообще-то, если строго, ента у нас по правилам возбраняется, но иногда можно сделать исключение ради могучего воина. Тем более ежели он поделится со своим начальником нежданно свалившимся с неба кушем!.. Ну так чего передать любвеобильной госпоже, варвар? – лысый смотритель многозначительно осклабился. – Пред возможной скорой смертью нет желания порезвиться с красавицей аристократкой?..

– С похода всего ничего времени прошло, а твоя благородная блудница, смотрю, траурное платьице уже с себя скинула, – презрительно фыркнул Ратибор. – Знаешь чего, передай-ка ты ей, что я за деньги с распутными девками ночным небом не любуюсь! И это – мягко сказано! А ежели будет настаивать, я ведь и по-другому послать могу!..

– Так не ты же платишь, а она!.. – Ельвах непонимающе, удивлённо вылупился на Ратибора.

– Да это не важно, кто кошель теребит! За кругляши в любовь не играю, – молодой богатырь осушил бурдюк с водой до дна, вернул пустой сосуд подобострастно ожидавшему недалече Зекиру и потопал в сторону трапезной, рыкнув напоследок: – Кваса бы лучше мне достали, гады!.. Нет, это же уму непостижимо; на такой здоровенный град не имеется даже одного захудалого кувшинчика этого замечательного напитка! Пойду тогда хоть пожру чего-нибудь…

– Ну ты, русич, и высоконравственный дурак, оказывается! – досадливо бросил в спину уходящему Ратибору Ельвах. – Эх, мне бы такая козочка предложила, так я бы сам ей монет занёс в тройном размере!.. А ты, рыжий, поразмысли вот над чем: высока вероятность, что это крайняя, можно сказать, финальная ночь в твоей жизни, ведь завтра ты встречаешься на арене с Эллиоком! Доселе непобедимым, ежели что! И очень на тебя злым за своих соплеменников! Поквитаться желает!..

– Ну так и подсунь этой дамочке вместо меня лободырого бритта, а злато всё забери себе! – хмыкнул Ратибор, исчезая в дверном пролёте лестницы, ведущей на второй этаж, где и располагалась трапезная.

– А что, хорошая идея! – оживился было Ельвах, но тут же в печали пробормотал: – Осталось Эллиока в цвет ржавчины покрасить… И почему мне кажется, что он будет при этом недовольно брыкаться?..

Глава 16 Четвертый день игрищ

– Ну что, рус, меч на меч слабо? Впрочем, мне всё равно, что ты выберешь себе за оружие, ибо ты уже мертвец! Просто ещё об этом не знаешь! – громогласно прогудел рослый бритундец, проходя мимо Ратибора и направляясь к южному крылу. – До скорой встречи на арене, покойник! Я с тобой сегодня за всех моих сородичей сполна рассчитаюсь!..

– О чём сейчас лопотал этот королобый павлин? – Ратибор выжидательно посмотрел на подошедшего Ельваха. – Я думал, мы железно дерёмся палаш на палаш?

– Ага, так должно было быть, но сегодня с утра кто-то из наших небожителей, очень похожий по стилю поведения на вовремя похмелившегося принца Джушукана, переиграл ещё не утверждённые правила вашей сегодняшней схватки, постановив, что бойцы вольны выбрать себе оружие, какое пожелают!.. – Ельвах криво ухмыльнулся. – Так что повезло тебе, русич; братец императора, уж не ведаю, специально аль по недомыслию, но, очевидно, зажёг пред тобой лучину надежды! Эллиок, знамо дело, возьмёт свой двуручный клинок, коим владеет просто превосходно. Ну а ты, как я гляжу, отлично ладишь с двухлапой секирой! Так и бери её! Тогда у тебя есть шанс, пусть и мизерный…

– О как! То есть я правильно понимаю, что могу сейчас пойти в оружейку и выцепить на этот бой любую тяпку, которая мне там лукаво подмигнёт? – Ратибор вопросительно вскинул левую бровь.

– Правильно понимаешь, варвар!.. Да поспеши, время уж за полдень; скоро ваш поединок, – смотритель кивнул на оружейную комнату, заставленную рядами с вострой сталью. – Подходи и выбирай. Видел, что ты ещё копьём неплохо владеешь, а также одноручным колуном и ножом. Учти, в данном конкретном бою одним оружием считаются также его парные виды. То есть ты можешь взять, например, щит и одноручный меч, щит и лёгкий топорик, копьё и нож, копьё и щит, два одноручных клинка или одноручных же чекана, два ножа, но последнее против палаша-двуруча не самый лучший выбор…

– Как и большая часть предложенных тобой вариантов. Но я понял тебя, сейчас покумекаю, – Ратибор прошествовал к оружейной комнате, располагавшейся шагах в двадцати, слева от выхода на арену, миновал замерших у двери в святая святых Кузгара парочку молчаливых стражей, не чинивших ему препятствий, подошёл к стойкам и с интересом осмотрел открывшиеся взору богатства, тут же с одобрением тихо присвистнув. Выбор был впечатляющим. Какого только холодного оружия здесь не имелось. Одних только топоров с мечами самых разнообразных видов, форм и размеров покоилось в козлах не менее двух сотен. От них не отставали копья и десятки их разновидностей вроде пик, алебард, трезубцев и бердышей. Далее располагались ножи, клевцы, булавы, палицы, щиты и даже пара молотов. В левом дальнем углу, прямо на полу лежала беспорядочная куча менее стандартного колюще-режуще-рубящего вооружения, безошибочно перечислить все названия которого затруднился бы, пожалуй, и совет из бывалых оружейников.

– Что на нём будет из защиты? – Ратибор остановился перед стойками с мечами и покосился на прислонившегося плечом к дверному косяку, внимательно за ним наблюдающего Ельваха.

– Кольчуги у нас запрещены, как и латы, так что максимум наручи кожаные с заклёпками да аналогичные поножи. Наплечник ещё, возможно, напялит… Ну и набедренную повязку, но её, пожалуй, следует считать защитой разве что лишь от надоедливых мух да бесстыжих женских глаз.

– Что ж, не будем тогда расстраивать нашего самовлюблённого бритта, – молодой богатырь подушечками пальцев нежно пробежался по рукояткам клинков, после, потянув за набалдашник сначала одного, потом другого, остановился, в конце концов, на третьем, простом, но добротном двуручном палаше без каких-либо вычурных украшений или узоров. Прикинул оружие на указательном персте, оценив балансировку; крутанул пару раз в воздухе и, убедившись, что рукоять лежит в ладони, как влитая, осторожно чиркнул ногтем по лезвию, поверяя заточку, а затем удовлетворённо пробурчал: – Сойдёт на один бой-то! Пущай будет палаш на палаш.

– Ты что, рус, жёлудь перезрелый?

– Эм-м, а похож?

– Конечно! Ещё как! Ибо очевидно, что также с дуба рухнул, – Ельвах огорошенно пялился на «рыжего медведя», не забыв при этом многозначительно покрутить пальцем у виска. – В твоей варварской Руси мечи хоть делать умеют?

– Умеют! – проворчал насупленно Ратибор. – И получше клинки выходят, чем в твоей паршивой Ослямбии!..

– Ну ладно, ладно, не кипятись! А пользоваться-то хоть палашом доводилось? В реальном бою?

– Да было дело, опосля кадки с медовухой.