Ратибор. Окталогия
Шрифт:
– Да я что, я ничего, – опять зарделся Емельян. – Проба пера, так сказать…
– Знаю я эти ваши пробы, – процедил гневно Добролюб, быстро и умело обрабатывая рану Мирослава. – Глаз да глаз нужен за этими сякими любителями отхлебнуть всё, что горит… Где один глоток, там и второй, третий… Я тебе все перья причешу за этот пузырёк! Чем я буду обеззараживание проводить?!
– Обез… Тьфу, блин, чего?!
– Не утруждай свой маленький мозг, Емельян, запоминанием таких сложных для его восприятия словесов, – ехидно проворчал Добролюб. – Так, сейчас буду зашивать, потому слабонервным и особо впечатлительным княжьим племяшам советую не смотреть, дабы в обморок не грохнуться…
– Да ладно, что я, крови не видел!.. – взъерепенился поначалу Емельян,
– А так как затуманен он у тебя в последнее время ими постоянно, то и соображаешь ты, ох как нечасто, – хмыкнул Ратибор, глядя на вновь покрасневшего то ли от стыда, то ли от возмущения белобрысого летописца.
– Подай вон тот горшочек глиняный, что на полке стоит! Да-да, он самый… Аккуратнее только, не вырони, дуралей криворукий, там мазь уникальная! – аж прикрикнул Добролюб на Емельяна, одной рукой небрежно схватившего ёмкость с драгоценным снадобьем и спешно подавшего старому знахарю. Добролюб к тому времени в несколько стежков мастерски зашил рану Мирослава и, взяв осторожно в руки протянутый Емельяном сосуд, аккуратно открыл его, да окунув туда предварительно смоченный в кедровой настойке указательный палец, зачерпнул им заживляющую мазь и обильно смазал затылок русого мечника, наложив после на рану повязку из высушенного летнего сбора трав целебных.
В этот момент в избу влетели запыхавшиеся Святослав и Яромир с Колояром.
– Что случилось, друже?! – князь взволнованно перевёл взгляд с хмурого Ратибора на Мирослава. – Доб, как он?!
– Жить будет, – Добролюб осторожно опустил голову Мирослава на подушку, быстро при этом осмотрев его тело. – Очень неприятная, кровоточащая, рваная рана на затылке. Зашили уже. Ратибор молодец, успел притащить своего приятеля. Ещё час-полтора, и было бы поздно. Сотрясение у него сильное. Пара рёбер ещё треснула. Более ничего серьёзного. В общем, покой ему нужен да уход хороший.
– Позаботься о нём, старче, как обо мне!
– Само собой, княже, – Добролюб кивнул, – сделаем…
– Где Белогор, дружище? – Яромир, предчувствуя недобрые вести, мрачно пялился на Ратибора.
– У Сварога в чертогах он уже, – Ратибор виновато понурил маковку. – Опоздал я чутка…
– Да ладно?! – прошептал потрясённый, враз протрезвевший Емельян. Он не мог поверить в то, что отец Мирослава, этот старый матёрый охотник, который вызывал у него искреннюю симпатию и глубочайшее уважение и как человек, и как воин, покинул этот бренный мир.
Святослав с Колояром, Добролюбом и Яромиром также застыли как вкопанные, шокированные ужасной новостью о кончине Белогора.
– Если кто и опоздал, друже, так это я, – слабо простонал пришедший в себя Мирослав. – Ты же был дальше меня от отца намного, так что не смей корить свою буйную рыжую головушку… Вот ты-то как раз успел… – русоволосый боец закрыл глаза и опять провалился в забытьё.
– А ну, снимай давай ошмётки свои, что у тебя от одёжки остались! – Добролюб первым пришёл в себя. Бегло осмотрев Мирослава ещё раз, он подлетел к Ратибору и стал стаскивать с него окровавленную рубаху. – Ну ничего себе! – удивлённо присвистнул старый целитель. – Это кто же тебя так располосовал?! Стая здоровенных диких котов?!
Все присутствующие уставились на глубокие кровавые борозды, оставленные длинными когтями снежного великана на груди и левом предплечье Ратибора. Добролюб сначала смыл кровь и грязь мокрой тряпицей, а после принялся колдовать над ранами рыжебородого воина, умело да основательно обрабатывая их кедровой настойкой, а опосля и мазью целебной. Ратибор тем временем молча отвязал от пояса дорожный мешок, весь пропитанный кровью, и бросил его на пол. Подлетевший Колояр присел, быстро развязал его, заглянул внутрь и тут же вскочил как ошпаренный.
– Что за дерьмо Велеса?! Этого не может быть! – то ль прорычал, то ль
проскулил поражённый увиденным троюродный дядя Святослава.Князь, Яромир и Емельян с Колояром шокированно уставились на глазеющую на них из мешка, застывшую в гримасе боли страшную физиономию белёсой нечисти. Единственное оставшееся целым око её было слегка приоткрыто.
– О как! Не человек это, но и не зверь лесной! – Добролюб, залатав раны Ратибора, так же удивлённо взирал на трофей рыжебородого витязя. После, присев, принялся осторожно рассматривать вблизи мордаху диковинного существа. – Неизвестная доселе нашей цивилизации, вполне себе развитая форма некоего загадочного вида жизни…
– Что ты сейчас сказал?.. – Емельян удивлённо захлопал глазами.
– Помни про свой маленький мозг, Емеля, – угрюмо буркнул Ратибор. – Он у тебя и так переполнен. Того и гляди кровоточить начнёт от избытка ненужных для него сведений за день…
– Ха-ха, тоже мне, остряк-самоучка! – резко взвился Емельян, растерянно переводя взор со странной головы в мешке на рыжеволосого громилу. – Лучше расскажи, что это такое?!
– То, во что ты не веришь, Емеля! Йотун это. Или леший, по-нашему. Помнится, ты говорил как-то, что их не существует… Хотя, сдаётся мне, Белогор был прав, и всё же это два разных вида… – Ратибор хмуро взглянул на князя с Яромиром. – Наткнулись на это чудо клыкастое примерно в двух, двух с половиной вёрстах от Караима. И думается, что его сородичи уже знают о нашем присутствии в их заснеженных владениях… – с этими словами Ратибор вкратце поведал друзьям о сегодняшней встрече трёх охотников с хозяином леса. – У этих снежных образин длинные, острые когти, которые они втягивают и выпускают из лап, как кошки, – закончил рыжий великан описывать свои утренние приключения.
– А с чего ты решил, что не один этот леший или как его там?.. Турс… Видел его собратьев? – спросил Яромир.
– Видеть не видел, но слышал их дружный злобный вой, когда они нашли тело своего приятеля. Да и когда по твоим пятам погоня идёт, это, знаешь ли, копчиком чуешь!
– Мы тоже слышали этот рёв ихний… Так вот, оказывается, что это было такое!.. А мы гадали… И ты привёл этих милых котят прямо к нам на порог, – проворчал мрачно Колояр.
– Думаешь, они до сего дня слыхом не слыхивали о Караиме? – устало огрызнулся Ратибор.
– Как знать, как знать… Но теперь-то уж точно они в курсе, что мы здесь!
– Что мне, по-твоему, надо было делать?! Бросить Мирку там подыхать да бежать одному, спасая лишь свою задницу и запутывая следы при этом?!
– Да! Именно так и надо было поступить! Оставить его и уходить! А теперь из-за одного человека ты подверг опасности всех нас!
– А не пойти ли тебе, Колояр, сосулями похрумкать, а?! Я своих не бросаю! А ты, если боишься трудностей или напасти какой, сидел бы дома, на печи! Нечего было с нами в поход выдвигаться, мы не за грибами на летнюю прогулку отправились, это каждый знал! – Ратибор стал распаляться. – Вон, садись на кобылу свою да драпай давай до хаты, коль поджилки трясутся от каждого дуновения ветра…
– Нормальные у здешних ветров клыки с когтями… – начал было Колояр, но договорить ему не дали.
– А ну, угомонитесь, оба! – раздался голос до сих пор молчавшего и что-то обдумывающего Святослава. – Сдаётся мне, о том, что нежелательные гости прибыли в Караим, эти саблезубые гадины узнали в тот же вечер, когда мы сюда через Волокею переправились… Когда к тебе в дом придёт незнакомец и будет там нагло хозяйничать, разве ты сразу этого не заметишь? – князь хмуро посмотрел на взвинченного Колояра. – Ну а наша встреча с ними была лишь вопросом времени! И похоже, теперь стало ясно, куда делся Огнеслав и его люди. Двум медведям в одной берлоге никогда не ужиться… Яр, угомони наших, чего столпились у двери! Да глянь, всё ли в порядке в поселении. Надо быть теперь настороже! Кровь пролита обеими сторонами. Чуйка у меня, что это не последняя наша встреча со здешними странными обитателями, – Святослав повернулся к своему воеводе.