Ратибор. Окталогия

* * *

В просторной, достроенной совсем недавно двухэтажной избушке, где на первом этаже дрыхли на своих койках Яромир и четыре воина из княжьей дружины: Белослав, Годимир, Далебор и Зареслав, а на втором этаже – Ратибор да Емельян, было тихо. Лишь в камине изредка потрескивали тлеющие поленья. Рыжий богатырь поначалу забрал весь этаж верхний себе единолично, ибо сам занимал места за троих, но под давлением тех непреодолимых обстоятельств, что избушек в Караиме на всех хватало буквально впритык, был вынужден скрепя сердце пустить к себе ещё и княжьего племяша, из-за плотного перегара которого, стоящего колом в единственной небольшой комнатушке наверху, приходилось постоянно слегка приоткрывать дубовые оконные створки, дабы свежий морозный воздух хоть немного рассеивал могучие выхлопы белобрысого летописца.

Через эти полуоткрытые ставни к рыжему витязю и пришёл незваный гость. Это был тот самый йотун, который обнюхивал на поляне, где погиб Белогор, скинутый Ратибором перед боем с белёсой тварью полушубок. Легко взобравшись по фасаду дома на второй этаж, турс пробрался к окну, и увидев, что оно не заперто, тут же распахнул его настежь, после чего быстро проник в каморку наверху. Красные очи лохматого создания, горящие жаждой мести за павшего собрата, торжествующе сверкнули: наконец-то по запаху он нашёл того самого человека, что убил одного из его сородичей!

В комнате было две кровати, и Ратибор спал на той, что стояла поближе к окну. На второй, дальней койке у стены безмятежно храпел опять умудрившийся налакаться Емельян. Рядом с ним, на прикроватной тумбочке слабо чадила явно знававшая лучшие времена старая масляная лампа. Зрачки у йотуна недобро полыхали алым пламенем, когда он не спеша подошёл к Ратибору и, низко склонившись над ним, принялся зло рассматривать простые, правильные черты отдыхающего рыжебородого воина. Их лица отделяло друг от друга сантиметров десять-пятнадцать, не более, когда голубые зеницы Ратибора вдруг открылись и холодно уставились на незваного гостя. Каким-то особым, звериным чутьём Ратибор почувствовал нависшую над ним опасность и проснулся. Пурпурные зрачки турса сначала удивлённо моргнули, а после гневно сузились; примерно с минуту человек и хозяин здешних земель глаза в глаза смотрели друг на друга; лёд и пламя сошлись в незримом противостоянии. В конце концов, Ратибору это надоело – терпение никогда не входило в число его добродетелей.

– Ты зашёл не в тот дом, обмылок лохматый, – угрюмо пробурчал молодой богатырь и, успев перехватить правой рукой за кисть собравшуюся располосовать ему лицо лапу с выпущенными когтями, быстро подтянул под себя обе ноги и могучим ударом в грудь сильно отбросил к стене ужасное создание, успевшее-таки второй лапищей оставить кровавые борозды на левом бедре Ратибора. В мгновение ока схватив лежащую рядом секиру и не медля ни секунды, рыжебородый богатырь вскочил да на коротком замахе молниеносно всадил её лезвие в шею озверевшего йотуна, аккурат под подбородок наглой твари, загнав глубоко в бревенчатую стенку остриё своего топора. Обильно брызнула алая кровь, и тело снежного чудовища медленно осело вниз. Его же уродливая башка так и осталась лежать на лезвии секиры, орошая его густой кровушкой. Горевшие до этого ярким пламенем глаза турса заметно потухли, но так до конца и не закрылись, не выражая ничего, кроме безмерного удивления. Похоже, как он погиб, йотун так и не понял.

– Что это за дерьмо такое, Ратибор?! – раздался рядом истошный крик проснувшегося от шума короткой схватки Емельяна. Он сидел как вкопанный на своей кровати и ошарашенно взирал то на лежащее у ног рыжего витязя окровавленное тело жуткого монстра, то на его страшную голову, так и не скатившуюся с обуха топора Ратибора, который тот не спешил вытаскивать из стены избы. Влетевшие в комнату спустя несколько секунд заспанные Яромир с четырьмя воинами с оружием наперевес так же поражённо уставились на обезглавленное рыжебородым богатырём туловище поверженного кошмарного существа. В этот момент тревожно прогудел, наконец, боевой рог русичей, сигнализирующий о том, что на Караим напали.

– Раз в леших ты не веришь, Емеля, тогда, видимо, это белая горячка, – буркнул ехидно Ратибор, выглядывая в окно. В поселении стояли шум и гам, а на улицах Караима шли бои; русы смогли собраться и дать достойный отпор клыкастым гостям.

– Это не смешно, Ратибор! – взвизгнул истошно княжий племяш.

– Кому как, Емеля, кому – как… – Ратибор, явно что-то увидев на улочке внизу, быстро отошёл от распахнутых настежь оконных ставен и вырвал одним могучим движением свою секиру из стены. Голова мёртвого чудища с гулким стуком упала на пол и закатилась под кровать, оставляя после себя кровавый след. – Чего рты раззявили, бойцы? – бросил он растерянно взирающим на него, ещё до конца не проснувшимся Яромиру с компанией. – Враг в крепости! К оружию, недотёпы! – с этими словами Ратибор как был босиком, в одних штанах, так и вылез в окно на мороз да, дико взревев, бросился вниз, одновременно замахиваясь в прыжке топором. В заснеженном проулке, как раз напротив их избушки, Колояр со своими дружками без особого успеха кое-как отбивались от насевшего на них здоровенного йотуна. Свирепый турс только что схватил одной лапой за руку, а другой – за ногу одного из ратников дружины, Малибора, и могучим рывком легко разорвал того практически надвое, обильно окропив кровушкой узенькую улицу, а заодно и стены ближайших домов. Жуткая тварь своими когтями-саблями успела хорошо располосовать и медленно пятящихся от неё в безудержном ужасе черноволосого воителя с Драгорадом и Милованом на пару, так что чуть ли не в буквальном смысле свалившийся с неба Ратибор оказался как нельзя кстати; секира рыжебородого богатыря со страшной силой опустилась на кровожадного монстра, развалив его пополам чуть ли не до копчика.

– Мы бы и сами справились! – истерически взвизгнул, тяжело дыша, Колояр и нервно вытер рукой с бровей кровь, обильно сочащуюся из нескольких рваных ран на лбу и заливающую ему глаза.

– Угу, я так и понял… – Ратибор, не теряя времени, быстро развернулся и опрометью помчался к избе Святослава, через минуту уже быв у цели.

На входе в дом лежал растерзанный Волжан – верный телохранитель не изменил себе и умер за своего князя. Держался он до последнего, стараясь протянуть как можно дольше, явно надеясь на подмогу. Тем самым Волжан спас жизнь своему повелителю. Ратибор ворвался внутрь избёнки как раз в то мгновение, когда занесённая когтистая лапа турса была готова опуститься на окровавленную голову Святослава. Его меч лежал недалече на полу, видимо, выбитый сильным ударом. Йотун, привлечённый громким топотом за спиной, резко обернулся, как выяснилось, лишь затем, чтобы изумлённо опустить кошмарную морду вниз и непонимающе уставиться на торчащее из его грудной клетки лезвие двуручной секиры, – Ратибор, не медля ни мгновения, с ходу всадил свою старушку по обух в туловище клыкастой твари. Добрая сталь не подвела и, разрезая как скальпелем кости да мясо, с чавкающим звуком глубоко вошла в тело непрошеного гостя. Подняв удивлённые, налитые кровью зрачки на рыжебородого витязя и столкнувшись взглядом с ледяным пламенем синих глаз стоящего перед ним могучего воина, огромный турс как стоял, так плашмя, с оглушительным грохотом и завалился на спину, чуть было не задавив при этом князя, успевшего таки в последний момент откатиться в сторону. Из груди свирепого монстра торчал тяжёлый двуручный топор Ратибора.

– Ты как, дружище?! – молодой богатырь ту же подлетел к Святославу. – Живой?!

– Да вроде… – правитель Мирграда взялся за протянутую ему руку и медленно поднялся, слегка облокотившись на плечо Ратибора. – Благодарю, Рат! Ты вовремя, как никогда! Эх, крови-то натекло, а вроде ведь ничего серьёзного, одни царапины у меня… Лишь кожа подрана… Волжан как? – тихо спросил Святослав, предчувствуя нерадостную весть.

– С Белогором он уже, добрую чарку с вином поднимает в благодарность богам за то, что погиб как воин, в бою, – печально молвил в ответ Ратибор, бегло осмотрев раны князя. Серьёзных и правда не было.

– Вот дерьмо! Не успели! Или успели?! – раздался знакомый голос с улицы, и в избу Святослава влетел запыхавшийся Яромир с двуручным мечом наперевес, а за ним и несколько витязей из дружины государя.

– Успеть-то успели, да не вы, ястребы мои, – угрюмо пробурчал Святослав, внимательно разглядывая поверженного турса, который чуть было не отправил его сейчас к праотцам. – И сколько этих тварей распрекрасных к нам пожаловало?

– Да кто ж их считал, – один из ратников, Зареслав, неуверенно пожал плечами. – Десятка полтора, не меньше…

– Яр, останься с князем! Я сгоняю к лекарю, проведаю его да Мирку, – не дожидаясь ответа, Ратибор выдернул свою секиру из тела мёртвого йотуна, после чего стремительно вышел из избы и помчался к дому Добролюба, даже не замечая того, что до сих пор носится по морозу босиком, в одних штанах.

– Мне одному показалось, что это был приказ? – ядовито хихикнул Колояр, только что подошедший к месту событий с обнажённым клинком в руке и слышавший последние слова Ратибора. – Интересно, и кто тут у нас воевода?..

– Заткнулся бы ты… – хмуро молвил Яромир. – Тебе не столкнуть нас с Ратибором лбами, и не пытайся!

– Это мы ещё посмотрим, – тихо буркнул Колояр. – Вода камень точит…

– Яромир, – Святослав между тем поднял свой меч с пола, – отсиживаться в избушке не будем мы, аки загнанные звери какие! Организовывай давай оборону Караима! Надо выкурить этих кошмарных образин из нашего острога!

* * *

Тем временем Ратибор ворвался в дом Добролюба. Дверь в избу целителя была вырвана с корнем, но сам лекарь оказался жив-здоров, без единой царапины. Так и не пришедший в себя Мирослав лежал на своей кровати практически в той же позе, как и вчера вечером, когда друзья зашли проведать его.