Равновесие во Тьме. Писатель

– Я люблю боль, Ричард! – резко ответила она мне. – Боль, причиненная тобой – лучшее, что со мной случилось.

Я испытал шоковое состояние от услышанного только что, мое возбуждение возросло в несколько раз, и я начал срывать с Лизи больничную пижаму.

– Какая же ты красивая! – сказал я, глядя на нее. – Ненавижу тебя за то, что ты со мной делаешь!

– Продолжай, Ричард! – просила она меня. – Хочу детей от тебя!

– Тогда сначала мы поженимся, – еле прошептал я, гладя ее соски и рассматривая тонкое, бледное, обессиленное тело. – Выходи за меня.

– С тобой я согласна на все, – призналась она, – только с тобой.

Одновременно хотелось жестко отыметь ее, ударяя по губам за ложь, но возбуждение взяло вверх над жаждой насилия, и я всецело переключился на желание секса с развратной сукой. Она, доводя до истощения, лепила из меня чудовище, которое хотело ее страстно.

– Ты никогда не был романтиком, – утверждала Лизи, встав на четвереньки, она раздвигала руками ягодицы, позволяя ласкать себя, – тебе всегда хотелось так?

– Был, Лизи, – рассматривая ее сзади, отвечал я, – но ты изменила меня, перекроила каждый нейрон в моей голове.

– Очень жаль, Ричард, – ответила она, наклонившись вперед, упираясь руками на кровать, – я готова испытать любую боль, если она от тебя, продолжай.

– Не хочу чувствовать себя садистом, – произнес я, гладя ее ноги и спину, потихоньку переходя выше, ближе к шее, – хочу быть ласковым, понимаешь?

– Но, ты уже на этом пути, – ответила Лизи, извиваясь передо мной. – Что тебе хочется сделать сейчас?

– Придушить тебя! – грубо ответил я, снимая штаны.

– Души! – воскликнула она, замерев в одной позе. – Давай!

Добравшись рукой до ее густых светлых волос, а после, нащупав шею, я слегка придушил ее и почувствовал, как дыхание Лизи прерывается, и меня это завело еще сильнее.

– Возбуждает? – спросила она меня, ухмыляясь. – Хочешь меня?

– Еще как! – отвечал я, уже не в силах сдерживаться, желая грубо овладеть ею. – Не хватает зеркала напротив, чтобы я видел твое лицо.

– В браке мы сможем купить зеркало и поставить его в нашей спальне, напротив кровати, – делилась она со мной своими фантазиями, – женившись, ты можешь воплотить со мной самые смелые мечты.

– Женюсь, Лиз, а сейчас, – прошептал я, – мне нужно, как можно скорее выйти из палаты.

– Ричард! – кричала она мне вслед. – Как же так?!

Быстро натянув на себя джинсы и оставив разгоряченную Лизи в одиночестве, я быстро направился в уборную, пытаясь сдержать настигнувшее меня возбуждение и понимая, что сейчас мне придется самостоятельно решить этот вопрос. Я заперся в туалетной кабинке иостался наедине с собой, чтобы успокоиться, но изящное тело Лизи так и стояло у меня перед глазами. Я представлял, что сделал бы с ней, и моя рука невольно потянулась расстегнуть ширинку, ослабляя давящее на все тело напряжение, но я остановился.

Выйдя из кабинки, я оперся руками на раковину и посмотрел на себя в зеркало, мне искренне стало страшно от того, кого я там увидел. Я не выглядел, как молодой парень. Это был мужчина далеко за тридцать с потухшими глазами, в которых была ярость вперемешку с похотью, местью и желанием быть лучшим.

Выбивая остатки сознания

Мне стало противно от себя, я почувствовал острую необходимость в разговоре с Билломи набрал его номер.

– Да! – ответил он на звонок. – Кто это?

– Привет, Билл! – изображая нотку радости, произнес я. – Это Ричард!

– Дружище с сэндвичем! – сказал он воодушевленным голосом. – Как твои дела?

– Сказать тебе честно или соврать? – спросил я, усмехнувшись.

– Честно, Ричард! – забурчал Билл. – Иначе, какой был смысл стукаться сэндвичами?

– Смешно, – улыбнулся я в ответ, – если честно, то хотелось бы встретиться.

– Без проблем! – сразу согласился Билл. – Где и когда?

– Я в больнице, – предупредил я его, – и, кажется, могу натворить глупостей.

– Могу приехать сейчас! – произнес он. – Давай адрес.

– Окей, – сказал я, – жди смс.

Удобно устроившись на лавочке возле больницы, я ждал его, как ребенок прихода Санта-Клауса на Рождество. Мне показалось, что Билл приехал ко мне мгновенно, словно уселся в вертолет, спеша на помощь к лучшему другу.

– Ричард Прайс! – окликнул меня Билл. – Вот ты где, дружище!

– Хм, – задумался я, увидев его, – не знаю твоей фамилии, друг.

– Андерсен! – ответил он, сев рядом со мной и обняв по-дружески.

– Билл Андерсен, значит, – повторил я, – звучит прям.

– Запоминай! – дергая меня за плечи, кричал он. – Эта фамилия будет на слуху у всех, когда я стану знаменитым хирургом!

– Верю в тебя, брат, – улыбнувшись, сказал я, – верю!

– Главное, что ты в меня веришь, – поделился он, – и моя драгоценная Агата, а на остальных мне плевать.

– Конечно, мы в тебя верим! – искренне говорил я. – А откуда ты узнал мою фамилию?

– Я все знаю! – смеялся Билл. – Ты ничего от меня не скроешь.

– Ага, – во весь голос начал я ржать, – только номер телефона.

– Черт! – закатил он глаза, раздражаясь. – Подловил меня, как сыр из сэндвича той ночью или овощи, не помню, что там вывалилось.

Я смеялся, но мне постепенно становилось все грустнее, когда я вспоминал, зачем позвал его на встречу.

– Брат, – сказал я, опустив голову. – Мне нужно с тобой обсудить кое-что, произошедшее в больнице.

– Слушаю тебя, друг. – Билл подпер подбородок обеими руками, поставив локти на колени. – Всегда рад выслушать.

– Это связано с Лизи, – начал я, – она в этой больнице.

– Естественно! – отметил он. – С кем же еще это может быть связано?

– Как оказалось, ее истерики не так страшны! – говорил я, оправдывая ее. – То, что я позволил себе не может иметь никаких оправданий, понимаешь?!

– Так… – напрягся Билл, посмотрев на меня, – что ты сделал?

– Я ее чуть не изнасиловал после того, как она сделала аборт, – закрывая лицо руками, сжимая кожу, сказал я, – чуть не взял ее жестко.