Райская лагуна

— Чего она хотела? — Спросил я, когда Рик опустился с другой стороны от нее, закатав рукава до локтей.

— Миссис Ленд считает, что мне следует приложить больше усилий, чтобы подружиться с девочками. — Ее губы скривились, и мои тоже.

— Мы ей никогда не нравились, — прорычал Рик, бросив свирепый взгляд на женщину.

— Что ты ей сказала? — Спросил я, когда Роуг небрежно вложила свою руку в мою, и мое сердце сбилось с ритма.

— Я сказала ей, что более чем довольна друзьями, которые у меня есть, и она предложила мне «хорошенько подумать» о своем жизненном выборе. — Роуг нахмурилась, и у меня по спине побежали мурашки.

Появились Чейз и Джей-Джей с закусками в руках, нырнули на скамейку, на которую опирались наши ноги, и стали швырять нам пакетики чипсов и конфеты.

— Ты в порядке, красотка? — Джей-Джей спросил Роуг, увидев выражение ее лица.

— Да, миссис Ленд просто снова ведет себя как стерва, — вздохнула она.

— Что нового? — спросил Чейз.

— Она думает, что Роуг должна найти себе других друзей, — выпалил я, и Чейз с Джей-Джеем обменялись яростными взглядами, прежде чем переключить свое внимание на Роуг.

— Почему? — спросил Джей-Джей.

— Она думает, что у меня должны быть подружки, — сказала Роуг, цокнув языком.

— А что, если однажды ты действительно захочешь этого? — Спросил Чейз, на секунду выглядя обеспокоенным, и это заставило меня забеспокоиться еще больше.

Роуг посмотрела на всех нас, и я понял, что Рик и Джей-Джей тоже посмотрели на нее такими же обеспокоенными взглядами.

— А что, если тебе понадобятся девочки, чтобы поговорить о месячных и вагине? — Испуганным шепотом спросил Джей-Джей.

— Она сможет поговорить об этом с нами, — настаивал я, глядя на нее. — Верно, Роуг?

Она склонила голову, прикусив губу, и мое сердце забилось, как у дикого зверя. — Нет… Он прав.

— Что? — Я зарычал, сильно сжимая ее пальцы. — Ты что, это серьезно?

По моим мальчикам пробежала волна паники, и мы все обменялись взглядами, а Роуг лишь кивнула.

— Я могу украсть несколько маминых книг, — в отчаянии предложил Джей-Джей. — Я прочту все, что написано о вагинах.

— Да, и мы тоже можем погуглить, — согласился Чейз, в то время как мы с Риком серьезно кивнули. — Например, как ухаживать за своей… вульвой.

Роуг расхохоталась, подняв голову и посмотрев на нас, и облегчение накрыло меня волной. — Вы гребаные идиоты. — Она отпустила мою руку и обняла меня и Рика, притянув нас к себе, а Чейза и Джей-Джея толкнула коленями. — Мне не нужны подружки, вы, ребята, все, что мне нужно. И все, что мне когда-либо понадобится.

— Поклянись, — потребовал я, мое сердце все еще было уязвимо после ее дурацкой шутки.

— Клянусь. — Она протянула мизинец к нам, и мы обхватили его своими пальцами, пока не оказались прижаты друг к другу. — Всегда и навсегда. Только вы ребята. Никого меньше, и никого другого.

Я вернулся к своей реальности с этими последними словами, крутящимися у меня в голове. Ни меньше, и никого другого. Она сказала, что хотела нас всех с самого начала, а я проигнорировал это, ослепленный собственной эгоистичной потребностью обладать ею. И теперь вот, что я натворил. Впустую потратил время, которое мог бы провести с ней, растратил каждую идеальную секунду, которая могла бы существовать между нами. Я так долго любил ее не так как должен, а теперь не осталось времени, чтобы полюбить ее как следует.

Машина остановилась, и паника пронзила меня, потому что только сейчас до меня дошло, что, хотя я добровольно принес эту жертву, я, черт возьми, хотел жить. Я осознавал, сколько гребаного времени я потратил впустую, пустил на самотек и так и не нашел ему правильного применения. Все могло бы быть совсем по-другому, если бы только я раньше научился слушать Роуг.

После того как она уехала из города десять лет назад, я создал в своей голове ее новую версию, фантазию, где она выбрала меня и все было хорошо в мире. Но это была не та версия, которую я действительно любил, а та, которая никогда не выбирала, которая была рядом со всеми нами и любила всем сердцем на протяжении всего нашего детства. И я по глупости считал, что такой любви не существует во взрослом возрасте, но я чертовски ошибался, потому что вот уже несколько недель снова и снова наблюдал ее. И если бы я только смог переступить через самого себя, то, возможно, смог бы заполучить девушку, которую любил с детства, когда между нами были только хорошие вещи в жизни.

Багажник открылся, и двое здоровенных громил вытащили меня из него. Я начал бороться за свою жизнь, так сильно желая остаться в этом мире, что был уверен, что если в мою руку вложат клинок, я найду способ убить каждого из этих ублюдков и вернуться к ней. Но с моими руками, все еще связанными за спиной, и большим количеством мужчин, окружающих меня, чем я мог легко сосчитать, я знал, что шансы на это были чертовски малы.

Когда еще одна пара рук опустилась на меня и кто-то ударил меня пистолетом по гребаной голове, я понял, что этого никогда не случится. Ошеломленный, я оказался перед Шоном, боль пронзила мой череп, и моя последняя надежда угасла у меня на глазах. Шансов сражаться больше не было, моя смерть была высечена на камне. И оставить их позади было самой ужасающей частью всего этого.

Я моргнул, прогоняя тьму, застилавшую мне зрение, и увидел бетон под ногами, и услышал журчание реки совсем рядом.

Я знал это место.

Я был на «Мосту Висельников», который пересекал Границу недалеко от холмов на востоке города, в месте, освещенном уличными фонарями вдоль дороги. Мост представлял собой внушительное серое сооружение, протянувшееся через ущелье между двумя холмами, которые высоко вздымались по обе стороны от нас, словно два громоздких зверя, маячащих в темноте.

Меня окружила толпа «Мертвых Псов», их было так много, что мои шансы на спасение были абсолютно равны нулю. Они наблюдали за мной голодными глазами, возбуждение осветило их черты, когда Шон двинулся, чтобы взобраться на низкую бетонную стену сбоку от моста с ножом в руке.

— Настал день расплаты, ребята, — крикнул он, и его люди зааплодировали, выбрасывая в воздух кулака и колотя себя ими в грудь, глядя на Шона так, словно он был каким-то богом.

Я дернулся, вырываясь из рук, все еще удерживавших меня на месте, но их хватка только усилилась, и когда я огляделся в поисках выхода, единственным ответом, который пришел мне в голову, было броситься с этого моста в реку внизу. Но это само по себе было смертным приговором, река была дикой и опасной, полной острых камней. Я бы никогда не доплыл, особенно со связанными руками. Но попытаться стоило.