Разбитые сердца
Шрифт:
Я скрещиваю руки на груди.
— Сорок долларов — большие деньги, — говорю я, и по щеке скатывается еще одна слеза. В последний момент она меняет направление и падает на мою губу. Я смахиваю ее и чувствую соленый привкус. — После этого он как минимум раз в месяц подвозил меня до дома. На людях никогда со мной не разговаривал. Я этого и не ждала. Я была не той девчонкой, которой он мог бы щеголять в городе. Я была девчонкой, о которой он не рассказывал даже близким друзьям.
Мне хочется, чтобы Самсон сказал что-нибудь, потому что под его пристальным взглядом я продолжаю бессвязно болтать.
—
Самсон тут же перебивает меня.
— Когда это случилось впервые, тебе было пятнадцать, Бейя. Не называй этого парня порядочным.
Оставшаяся часть предложения застревает у меня в горле, и я молча проглатываю ее.
— Порядочный парень предложил бы тебе денег, ничего не ожидая взамен. А то, что сделал он, просто… — Вид у него такой, будто его переполняет отвращение. Не уверена, по отношению в Дакоте или ко мне. Он с раздражением проводит рукой по волосам. — В тот день, когда я дал тебе деньги… ты поэтому подумала, что…
— Ага, — тихо отвечаю я.
— Ты же знаешь, что я вовсе не это делал, правда?
— Теперь знаю, — киваю я. — Но даже зная это… У меня все равно были те же опасения, когда ты поцеловал меня. Поэтому я вышла сюда. Я боялась, что ты посмотришь на меня, как смотрел Дакота. Я предпочту, чтобы меня вообще не целовали, чем подвергну себя риску вновь почувствовать себя никчемной.
— Я поцеловал тебя, потому что ты мне нравишься.
Интересно, насколько это соответствует действительности. Его слова правдивы или просто пришлись к месту? Он говорил их раньше?
— Каденс тебе тоже нравится? — спрашиваю я. — И все прочие девушки, с которыми ты целовался?
Я не пытаюсь его упрекнуть. Мне действительно любопытно. Что чувствуют люди, когда целуют кого-то так часто, как он?
Непохоже, что Самсона обидел мой вопрос, но ему явно стало некомфортно. Он слегка напрягается.
— Я неравнодушен к ним. Но с тобой все иначе. Это притяжение другого рода.
— Лучше или хуже?
На миг он задумывается перед ответом.
— Страшнее.
Я тихонько смеюсь. Наверное, не стоит воспринимать его слова, как комплимент, но для меня они звучат именно так, потому что говорят о том, что он испытывает страх, подобный моему, когда мы вместе.
— Думаешь, девушкам, с которыми ты проводишь время, нравится быть с тобой? — спрашиваю я. — Что они получают от мимолетной интрижки на выходные?
— То же, что и я.
— И что же это?
Теперь ему явно не по себе. Он вздыхает и вновь облокачивается о перила.
— Тебе не понравилось, когда я поцеловал тебя?
— Понравилось, — отвечаю я. — Но и нет.
Мне уютно находиться рядом с ним, потому что он не осуждает меня. Но это приводит меня в замешательство, ведь если мне комфортно рядом с ним и меня влечет к нему, то почему я начала паниковать, когда он целовал меня?
— Дакота отнял у тебя то, чем ты должна была насладиться, и заставил стыдиться этого. Не у всех девушек все так происходит. Девушкам, с которыми я провожу время, это нравится не меньше, чем мне. В противном случае, я бы не допустил, чтобы
что-то произошло.— Мне немного понравилось, — признаюсь я. — Просто не все время. Но это явно не твоя вина.
— И не твоя тоже, — отвечает он. — И я не стану целовать тебя снова. Только если ты сама попросишь.
Я ничего не говорю. Не понимаю, почему его обещание кажется мне и наказанием и великодушным подарком.
Самсон слегка улыбается.
— Не буду тебя целовать, обнимать и заставлять снова идти в океан.
— Боже, какая из меня веселая компания, — замечаю я, закатывая глаза.
— А может, и веселая. Черт, наверное, и из меня тоже. Просто слишком уж много слоев нагромождено поверх нашей натуры, чтобы можно было понять, какие мы в расслабленной обстановке.
Я киваю, соглашаясь с ним.
— Сара с Маркосом веселые. Но мы с тобой? Мы просто… унылые.
Самсон смеется.
— Не унылые. Мы погружены в себя. Тут есть разница.
— Как скажешь.
Не знаю, как нам удалось завершить этот вечер и такой разговор с улыбками. Но боюсь, что один из нас испортит момент, если я сейчас же не уйду. Я делаю шаг в сторону.
— Увидимся завтра?
Его улыбка меркнет.
— Ага. Доброй ночи, Бейя.
— Доброй ночи.
Я спешу прочь от него на лестницу. Сыр Пеппер Джек подскакивает и спускается вслед за мной. Когда мы опускаемся до опорного уровня дома, я оборачиваюсь и смотрю на него. Самсон еще не ушел внутрь. Он стоит, облокотившись о перила, и смотрит на меня. Пару метров я шагаю спиной вперед, но потом оказываюсь под домом и больше не вижу его.
Когда он скрывается из вида, я останавливаюсь и прислоняюсь спиной к опоре. Закрываю глаза и провожу ладонями по лицу. Мне ни за что не удастся провести рядом с ним все лето и противостоять желанию быть поглощенной им. Но в то же время мне не хочется оказаться поглощенной тем, с кем, в конце концов, придется распрощаться.
Возможно, я порой и чувствую себя неуязвимой, но я не Чудо-Женщина.
*
Когда я возвращаюсь домой, Алана не спит, а стоит на кухне возле стола над миской мороженого. Вынимает ложку изо рта и улыбается мне.
— Тебе лучше?
— Да. Спасибо.
— А как Самсон? С ним все хорошо?
— Нормально, — киваю я. — Он сказал, что отец ударил не очень сильно.
Алана смеется.
— Я удивлена, что твой отец его ударил. Не знала, что он на это способен. — Она жестом указывает на свое мороженое. — Хочешь?
Мороженое сейчас просто райское предложение. Нужно как-то охладиться.
— С удовольствием.
Алана достает из шкафчика еще одну миску, и я сажусь за барную стойку. Она вынимает мороженое из морозилки и кладет его в миску.
— Извини, если поставила тебя сегодня в неловкое положение.
— Все нормально.
Алана подталкивает ко мне миску с мороженым через стол. Я съедаю немного, и оно такое вкусное, что хочется мычать от удовольствия. Но я молчу и ем его так, будто оно всегда было мне доступно. На самом деле, у нас дома его никогда не было. Я привыкла не хранить много замороженных продуктов, потому что отмывать холодильник от растаявшей и испорченной еды после отключения света за неуплату, было малоприятным занятием.